Его сладкая (по)беда (СИ) - Саша Кей
Полностью меня обездвижив, он словно совсем сходит с ума, и я узнаю́, что такое — жёсткая поездка.
— Пожалуйста, — шепчу я, не зная, что именно прошу. — Тём, ну же…
И это становится заклинанием, которое превращает Генералова в неутомимую машину.
Загоняя в киску член, он буравит меня так мощно, что я уже даже просить ни о чём не могу. Волшебное ощущение того, как крупная головка раз за разом прокладывает себе путь в тесноте моей дырочки, превращает мои мозги в кисель.
Оргазм обрушивается на меня внезапно.
Словно взрыв сверхновой.
Будто удар по всем оголённым нервным окончаниям.
Кроет не по-детски, сознание плывёт, лишь отдалённо регистрируя, что Артём меня догоняет и замирает во мне. Колдовство длится и длится. Может, на самом деле секунды, но для меня оно растягивается в вечность.
Приход такой оглушающий, что я в шоке.
Я люблю секс. И даже иногда получаю оргазм. Когда привыкну к партнёру.
А тут с первого захода такой крышеснос.
Чёртов Генералов.
Он и тут красавчик.
Меня бы это обязательно выбесило, если бы у меня было хоть сколько-то сил, но я абсолютно опустошена.
Хватка на моих запястьях ослабевает, но я даже не могу поменять положение рук. Кажется, что даже в ушах звенит.
Надо же, как я страдаю ради пионов.
Артём всё ещё во мне, а киска продолжает, пульсируя, сжиматься, и от каждого спазма, Генералов слегка вздрагивает и прерывисто выдыхает.
Мы не шевелимся, молчим под замедляющийся стук сердец.
И совсем не сразу мы слышим, что в дверь спальни усердно скребутся.
Тяжело вздохнув, Артём целует в плечо и выходит из меня, а я чувствую нечто вроде сожаления, что всё закончилось. И я пока не готова ни к каким действиям, так что повозившийся сзади и вставший с кровати Генералов вызывает у меня восхищение.
Я так сейчас не могу.
Артём открывает дверь, и пся поднимает радостный лай.
Сейчас вспоминается, что пока мы были заняты, я слышала скулёж, но мне было не до него. Артёму, видимо, тоже.
Генералов куда-то уходит, скорее всего, выкинуть презик, и Бетти уносится за ним, что меня несказанно радует, потому что она бы точно присоединилась ко мне на постели.
Глаза слипаются, я так и лежу отутюженной тряпочкой, когда вернувшийся Артём протягивает мне стакан воды.
Прямо сейчас он в моих глазах становится самым прекрасным мужчиной на свете.
Я даже прощаю ему брошенные в меня в седьмом классе мячики для пинг-понга.
Вот не сажал бы чёрте куда вишню, был бы идеалом.
Во мне борются накатившая лень и извечное женское желание допытаться у Артёма, так ли ему было хорошо, как мне.
Лень побеждает, и пока Генералов разбирается с собаками, посудой и настраивает кондиционер, я проваливаюсь в сон, как в кроличью нору.
Открываю глаза я также резко, как отрубаюсь.
Я сначала не понимаю, что меня разбудило, но вялое шевеление слева даёт понять, что виновником является Бетти. Собакенция упирается когтистыми лапами прямо под рёбра. Я перевожу взгляд на окно. Снаружи ещё темно. И честно говоря, мне плевать сколько времени. Воскресенье. И я чувствую себя, будто вагоны разгружала, хотя моя роль во вчерашнем бесстыдстве была максимально пассивная.
Пить хочется.
Пошарив взглядом по комнате, я замечаю на тумбе стакан с водой и, кряхтя, начинаю перелезать через Генералова, дрыхнущего на спине и закрывшего рукой лицо от лунного света, который льётся прямо на постель сквозь незашторенное окно.
Простынь на нём сбилась в ноги, и я бы полюбовалась этим Аполлоном, но жажда — дело суровое. Вопрос выживания, так сказать.
Стоит мне только перекинуть ногу через спящее тело, как ритм его дыхания тут же меняется, и на мою задницу ложится ладонь.
— Ты спи, — бормочу я. — Меня Бетти разбудила…
— Это она хорошо придумала, надо ей вкусняшку дать, — рука Генералова продолжает настойчиво ощупывать попавшееся ей в плен.
Я, наконец, дотягиваюсь до стакана.
Артём открывает глаза, дожидается, пока я попью, и отбирает у меня тару.
— Слушай, — начинаю я юлить, чувствуя, как поднимается подо мной генеральское табельное оружие, — воскресенье же, давай поспим, а?
— А потом обязательно поспим, — обещает Артём.
— Я не хочу…
Меня уже заваливают на спину, и Бетти с визгом уносит ноги.
— Беда, кому ты врёшь? — пальцы, уже прогуливающиеся у меня возле секретного местечка, ныряют между складочек, где действительно довольно влажно.
Наверное, я бы могла отбиться, но это было бы глупо.
Действительно, сегодня же выходной, можно и потом поспать…
— Только, чур, я сверху! — столблю я.
Генералов ничего не имеет против.
Глава шестнадцать. Конная выездка — она такая
Целуясь, мы перекатываемся по постели, и Бетти быстро соображает, что вернуться на простыни — не вариант. Осуждающе цокая по полу, она покидает нас, а мы опять пропадаем.
Утолив первый голод, теперь неторопливо исследуем друга.
Подтянувшись на руках, Артём усаживается у спинки кровати, а я с некоторым удовлетворением осёдлываю его.
Так-то! Мы ещё посмотрим, кто теперь доминировать будет!
В глазах Генералова таится смешинка, будто он понимает мои мотивы, но веселье уступает место совсем другим эмоциям, когда уже я приступаю к своей игре.
Чуть приподнявшись, я позволяю его о́ргану устроиться между моих бёдер и начинаю плавно скользить промежностью по нему, покрывая моими соками. Стоит только Артёму протянуть ко мне руки, как я замираю и грожу ему пальцем. Стиснув зубы, он комкает простынь, но подчиняется, я продолжаю свой танец.
И решаю покрасоваться перед ним.
Я прекрасно помню реакцию Генералова на моё обнажённое отражение и дразню его, поднимая руками волосы, изгибаясь в талии, немного наклоняясь так, что приподнявшаяся грудь покачивалась перед ним.
Почерневшие глаза Артёма подсказывают, что я на верном пути.
Подарив Генералову короткий беглый поцелуй за послушание, я направляю его ствол туда, где ему самое место. Медленно, очень медленно я нанизываюсь на член. У меня перехватывает дыхание на каждом сантиметре. И не только у меня.
Кажется, Артём вообще не дышит.
Он пожирает меня взглядом.
Уперевшись о его грудь руками и чувствуя бешеный стук его сердца, я опускаюсь до конца, и Генералов не выдерживает. Он хватает меня за бёдра и несколько раз приподнимает и с силой опускает. Смотрит с вызовом. Мол, и что?
Ну ладно уж, я и сама завожусь не хило.
Однако план у меня — получить максимум удовольствия. Я откидываюсь назад и опираюсь на его колени. Судорожный вздох становится мне наградой. Да, мой наглый. Я очень гибкая.
