Плеймейкер - Пайпер Лоусон

Я не могу придумать нужных слов, поэтому отключаюсь, так и не подобрав их.

— Смотрите, кто это, — Майлз замечает нас, когда мы входим в двери «Майл Хай». — Барби Тур де Франс и вожатый лагеря Шкипер.

Брук отмахивается от него.

Новичок и Атлас приветственно улыбаются, уже сидя за столиком. Все поднимают головы, когда Джей и Хлоя заходят внутрь, он придерживает для нее дверь.

Когда Джей подходит к нам, он говорит:

— Мне пришлось сказать ему, что мы не попали в плей-офф. Судя по выражению лица старика, единственным человеком, который собирался умереть в этой комнате, был я.

От смеха у меня в груди развязывается узел. У Майлза и Новичка уже есть пинты пива, и когда подходит официантка, мы заказываем еще напитки.

— Ну, как тебе Лос-Анджелес, шкипер? — спрашивает Майлз.

Я рассказываю ему, упуская некоторые детали.

— Видел, как он получил свой трофей, — говорит Новичок. — Как он поживает?

Дверь снова открывается, и мы все поднимаем глаза. Входит Клэй, его рука лежит на спине женщины.

— Что за…? — говорит Брук, затаив дыхание.

Он великолепен в джинсах и верблюжьем свитере на молнии, засученном до локтей, и возвышается на полтора метра над женщиной, стоящей рядом с ним.

Она симпатичная. Не такая, как Кодашьян, а естественная, ее волосы спадают мягкими волнами, а на лице веснушки. Они обмениваются парой слов, и она смотрит на нас, прикусив губу.

Она обнимает его. Во мне поднимается неверие, сменяющееся раскаленной до бела ревностью.

Во время «перерыва» мне и в голову не приходила мысль о том, что он уютно устроился с какой-то другой женщиной. Возможно, так и должно было быть.

Женщина уходит, и Клэй подходит к столику, обводя взглядом всех членов команды. Один за другим они оценивают его. Кроме Джея, который не двигается с места.

— Привет, чувак, — говорит Майлз, нарушая тишину.

— Давно не виделись, — говорит Клэй, но его взгляд останавливается на мне.

Очевидно.

КЛЭЙ

Когда узнал о тренере, я сел на первый же коммерческий рейс в аэропорте Лос-Анджелеса. Кэт и Дэниел настаивали на том, что они прекрасно закончат свое путешествие в Лос-Анджелесе без меня. После приземления я увидел пропущенный звонок от Новы.

Наверное, по поводу тренера.

Может, я и не должен удивляться, что она пыталась сообщить мне об этом, но удивился.

Я не видел Нову несколько недель. Сейчас она сидит между Майлзом и Атласом, ее волосы собраны, лицо и руки загорелые от солнца. Рукава засучены до плеч. Логотип «Кодиаков» на ее футболке дразнит меня.

На мгновение я ошеломлен острым чувством сожаления в животе, наряду с другой эмоцией, на которой я не должен сосредотачиваться слишком пристально, потому что это может поставить меня на колени.

После столь долгого отсутствия чувств я наконец-то что-то чувствую.

— Ах, ты, наверное, хочешь присесть… — Майлз начинает вставать, чтобы я мог сесть рядом с Новой, но ее рука сжимает его локоть. — Хорошо, — он переводит взгляд между нами.

— Ты слышал о тренере? — это от Атласа.

Я подавляю раздражение на Нову и Майлза и сосредотачиваюсь на своем бывшем товарище по команде.

— Да.

— Как он? — спрашивает Майлз, возвращая меня в настоящее, и парни наклоняются ко мне.

— Глаза открыл, — отвечаю я.

— Он что-нибудь сказал тебе? — это Атлас.

— Не совсем.

— Как у тебя дела? Чертовски загорелый, — говорит Новичок.

— Сидя без дела, ты этого добьешься, — добавляет Майлз.

— Загар победителя, — Атлас кивает.

Нова всего в нескольких футах от меня, и я знаю о ней все.

— Клэй, хочешь выпить? — спрашивает официантка, дочь владельца, как будто я никогда не уезжал из Денвера.

Джей внезапно встает.

— Мне нужно идти. Я опаздываю на….. важную встречу.

Мы смотрим, как он уходит, стукнув дверью о раму.

Видимо, что-то меняется, а что-то нет.

У бара официантка возится с подносом.

— Спасибо, — говорит она, когда я помогаю ей.

— Как дела? — спрашиваю я. На бумаге мне принадлежит чуть меньше половины заведения, но я редко просматриваю финансовые отчеты, которые мне приходят.

— Ты бы гордился папой. Он модернизировал систему здесь, — она показывает мне новую кассу. — Она быстрее для клиентов в напряженное время и проще для бухгалтерии, — ее телефон подает звуковой сигнал, и она ругается. — Не могу все исправить. Кто-то оставил несколько ящиков в переулке.

— Я займусь этим.

— Ниже твоего достоинства, чемпион, — она качает головой.

— У меня выходной, а у тебя клиенты.

Я направляюсь в переулок. Я знаю, что в последние месяцы был поглощен своими делами — не нужно было, чтобы Кэт ставила точку в моем опережающем график кризисе среднего возраста.

И все же, увидев Нову воочию, этот перерыв кажется мне крайне дерьмовой идеей. Она выглядит хорошо. Неужели она действительно получает то, что хочет, здесь, а не со мной?

Я беру несколько ящиков и несу их в кладовую. На второй заход она исчезает из вида. Я выхожу за дверь и останавливаюсь, когда вижу вспышку розовых волос у кого-то, стоящего на коленях в переулке.

— Что ты делаешь?

Она выпрямляется, чтобы встретиться со мной взглядом, и перекидывает свой хвост через плечо.

— Я споткнулась об этот ящик и разбила бутылку.

— По пути к чему именно?

Она не отвечает, но поднимает руку.

Я хватаю ее за руку и притягиваю к себе. Из неглубокого пореза длиной в полдюйма сочится кровь.

— Не двигайся.

Я захожу внутрь, чтобы взять аптечку первой помощи, а затем возвращаюсь в уединенный переулок.

— Как Мари и ребенок? — спрашиваю я, ставя аптечку на бочку и открывая ее.

— Мари измучена, но она одержима Эмили, — говорит она.

Я достаю марлю и дезинфицирующее средство.

— Потрясающе.

Нова качает головой.

— Ты только что сказал «потрясающе»?

Я игнорирую ее и протираю порез. Ее голубые глаза смотрят на меня из-под темных ресниц. Нова напрягается, но не отходит.

— Трофей такой же массивный и в реальности? Я видела фотографии, — продолжает она.

— Оно весит два фунта. Идеально подходит для того, чтобы заложить его, чтобы оплатить карточный долг или пробить гипсокартон.

— Никогда не знаешь, когда начнешь ремонт дома.

Несмотря на напряженность, наше легкое подшучивание остается на поверхности.

— Ты забрала свои вещи? — спрашиваю я.

— Да, спасибо. Мне нужны были мои художественные принадлежности.

Ее художественные принадлежности. Не ее одежда.

Это не так ранит.

— Я делаю эти портреты по заказу для предстоящей премьеры фильма. Мне предложили эту работу в ночь вечеринки.

Я поднимаю взгляд, удивленный.

— Ты не