Холодное Сердце Казановы - Л. Дж. Шэн

— Придержи прессу. — Я поднял руку. — Его зовут Би Джей?

— Брендан-младший.

— Пожалуйста, скажи мне, что все зовут его Членососом.

— Риггс! — Она встала, желая ужаснуться моим словам, но я заметил, что она сдерживает улыбку. Ей нравилось, что я смеюсь над ним. А почему бы и нет? Засранец, вероятно, разрушил ее планы о замужестве, детях и прочих скучных вещах и сбежал.

— Итак, я полагаю, вы познакомились в колледже? Как давно это было? — Было бы неплохо узнать возраст моей будущей жены. — Три-четыре года?

— Почти восемь лет, — поправила она. — Мне двадцать шесть, ему двадцать семь.

Риггс-младший вздохнул с облегчением. Она была молода, но не настолько, чтобы мне было страшно отбивать один раз ее мысленный образ. Однако о том, чтобы прикоснуться к ней, не могло быть и речи.

— Погоди, ты была с Петухом семь лет и вы даже не жили вместе? — Я расплескал свой чай с молоком. Скорее от ужаса, чем от шока.

— Во-первых, перестань его так называть. Во-вторых, его семья довольно консервативна.

— Вы занимались сексом?

— Каким образом это тебя касается? — Она была маленькой и яростной, как Динь-Динь. Как и в случае с Тинкер Белл, я бы с удовольствием шлепнул ее по заднице и посмотрел, как рассыпается ее сказочная пыль.

— Серьезно. Отличная позиция, Членососа. Полагаю, он рад угодить своей семье, развенчав ваши отношения и не пуская тебя в свою квартиру, лишь бы не держать член в штанах.

— Этот разговор окончен, — заявила она. — Пойду принесу постельное белье и полотенце на случай, если ты захочешь принять душ. Что, кстати, очень желательно. От тебя воняет, как от писсуара в метро.

Я так смеялся, что думал, что взорвусь, а потом споткнулся о диван, когда садился.

Это будет весело.

7

ДАФФИ

День после того, как мы с Риггсом заказали свадьбу, был на редкость ужасным даже по моим убогим меркам. Единственным лучиком солнца стало то, что мой сосед Чарли был достаточно любезен, чтобы утром оставить у моей двери мой любимый заказ из "Старбакса" и выпечку в сопровождении исписанной салфетки.

— Вчера видел, как в твою квартиру входил незнакомый мужчина. Просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке, Ангел.

Я не была хорошей. Я была полной противоположностью хорошего человека. Я не могла дождаться следующего раза, когда мы с ним пойдем в паб, чтобы выпить. Чарли был прекрасным слушателем.

На работе Гретхен была абсолютным кошмаром, стонала и ныла обо всем на свете (включая, по иронии судьбы, само солнце; видимо, ее беспокоили темные пятна с тех пор, как она начала пользоваться ретинолом).

Мне стало интересно, знает ли она о моей договоренности с Риггсом. Не то чтобы сообщить ей эту новость входило в список моих дел. У меня были вещи поважнее. Например, сообщить маме, Тиму и Кирану, что я завязываю узел. И, возможно, затяну шею в петлю в процессе.

Не забывай о Би Джее. Хотя, как ни горько, нельзя было отрицать, что он забыл обо мне.

Кстати, о моем бывшем парне-предателе: сегодня он позвонил и спросил, не подброшу ли я его до аэропорта. По причине, которой он отказался поделиться, у него был плачевный рейтинг и в Uber, и в Lyft.

— Я против того, чтобы меня определяли холодные рейтинги в дурацком приложении, — сказал он мне однажды, когда мы обсуждали его неприязнь к этому приложению. — Я знаю, чего стою. — Эта ценность, судя по всему, составляла менее ста баксов — таков был тариф, который большинство таксопарков запрашивали за поездку в аэропорт Кеннеди, и Би Джей отказывался платить.

Сама идея отвезти его куда-либо была дерзкой. Тем более что вчера вечером он потратил время, проведенное вместе на ярмарке "Возрождения", жалуясь на то, что его мама хочет продать свой Range Rover, пока он будет за границей. Она обещала купить ему более новую модель, как только он вернется, но Би Джей утверждал, что из-за проблем с поставками не успевает, а от общественного транспорта у него сыпь.

Да, я знала, что он богатый придурок. Честно говоря, в этом и заключалась вся его привлекательность. Он мог пообещать мне жизнь, полную безопасности, роскошных отпусков и красивых домов.

Хотя я предпочла бы ударить его в глаз своим пластиковым мечом в ответ на его нытье, я решила напомнить себе, что Кейт и Уилльям тоже расстались, прежде чем принц понял, что она — его единственная настоящая любовь. Огорчалась ли Кейт по этому поводу? Нет. Устраивала ли она скандалы? Тоже нет. Именно так. Она держалась достойно. И посмотрите на нее сейчас. Принцесса.

Вот так и получилось, я заверила его, что подвезти его — не проблема.

— Когда мне за тобой заехать? — спросила я, лавируя среди потных туристов и Instagram-пользователей, которые считали уместным ходить по улице в бикини.

— Семь — будет нормально. Я собираюсь выпить с Дэном перед этим, — услышала я голос Би Джей на другом конце линии.

Я получила небольшое удовольствие от того, что Риггс вчера назвал его снисходительным западным идиотом. Мой будущий муж, похоже, был достаточно опытен, чтобы распознать идиота, когда он его увидит.

— Передавай Дэну привет, — сказала я небрежно, гадая, в какой именно момент уместно сказать своему сбежавшему парню, что ты обручена с другим.

— Спасибо, детка.

— О, и Би Джей… — Я остановилась на красный сигнал светофора. — Нам нужно кое-что обсудить, прежде чем…

— Бля-я-я-дь! — закричал он, прервав мои слова. — Я только что вспомнил! У этого засранца Куинтона все еще есть мой хороший чемодан. Prada, которую мама подарила мне на прошлое Рождество? Я должен позвонить ему.

Глубокий вдох. Кейт и Уилльям. Все дороги к счастью ухабисты.

— Точно. Да. Чемодан Prada. Конечно.

— Мне пора, детка. Увидимся в семь. Пока.

Светофор загорелся зеленым. Я рванула вперед, готовая наброситься на любого, кто попадется мне на пути. Мой мобильный снова зазвонил. Вероятно, Би Джей хотел узнать, смогу ли я забрать его химчистку по дороге к нему. К счастью, это был Киран.

Я вставила AirPods в уши, затем провела пальцем по экрану и приняла видеозвонок.

Киран стоял, прислонившись к бело-голубому формалину своего киоска с рыбой и чипсами, заправив сигарету за ухо. Он выглядел как неухоженная мужская версия меня. С всклокоченными отросшими волосами, потухшими фиалковыми глазами и футболкой Joy Division, видавшей лучшие времена. В восьмидесятых.

— Сестренка! — ворковал он.

— Перестань меня так называть, я