Между - Лавли Рос
Мое внимание привлекает кухня. Как я и думала, холодильник совершенно пуст. Большинство шкафчиков тоже. Но в нижнем я нахожу три пятилитровые бутылки с водой и консервы. Еще банку дешевого кофе, который отдает ужасной кислятиной. Я помню его вкус, как-то вляпалась и купила.
Нехитрый набор еды выглядит так, будто сюда должны были приехать. Может, охрана на дежурство? Или держат запас на всякий случай, мало ли для чего пригодится пустующий домик. Я ежусь, вспоминая, что дела Димитрия связаны с криминалом. Сразу пропадает охота копаться в других уголках дома. Так можно и оружие найти.
Я выставляю консервы на столешницу. Их точно покупал мужчина. Тушенка да какая-то жуткая смесь, которую надо вывалить в кастрюлю и подогреть, чтобы получился густой суп.
Уж лучше кофе. Пусть и кислый.
Я нахожу чайник, чашки и все необходимое. Правда, сахара нет.
Когда я наливаю себе напиток, хлопает входная дверь, и в доме показывается Клим. Я замечаю, что у него грязные руки. Рубашка тоже в пыли.
– Я отгородил ту часть участка, куда нельзя ходить, – бросает он хмуро.
Значит, в яму для бассейна я не упаду.
Я киваю и ставлю на стол вторую чашку.
– Будешь кофе?
Клим делает всё сам. Он не садится рядом, а отходит к перегородке, которая напоминает барную стойку, но расположена слишком низко. Он отворачивается к окну и выглядит чернее тучи. От его присутствия становится тяжко.
А я не хочу ругаться с ним. Мне просто нужно чуть откатить назад. Перестать изводить друг друга и придумать, как выбраться из этого дома.
– Продукты привезут, – ровным голосом сообщает Клим. – Воду можно пить из крана, я запустил фильтр.
Да, времени он не терял.
Пока я успокаивала нервы, он прошелся по всему дому.
– Мы здесь надолго? Тебе ничего не сказали? – спрашиваю его.
– Мне сказали не выпускать тебя из дома.
– Правда?
Я теряюсь. Это звучит совсем плохо.
– А если я начну скандалить и капризничать? Или мне захочется в город?
Я даже встаю со стула.
– Это звучало как приказ, а не просьба, Алла, – Клим криво усмехается. – Ты должна оставаться в доме. Точка. Вот как это звучало.
– А вдруг…
Слова не идут. Я осекаюсь, боясь договорить вслух.
– Димитрий уже что-то подозревает? – Клим заканчивает вместо меня. – Тогда вряд ли послали бы меня. Я бы сейчас сидел в другом месте. Скорее всего, в подвале.
Я ловлю его взгляд. Одними глазами прошу его заканчивать с этими шуточками. Мне без того не по себе.
– Мне нужно сделать пару звонков, – говорит Клим и ставит чашку с недопитым кофе на стол.
Он выходит из дома, и я снова остаюсь одна. Я тоже достаю свой сотовый, у которого садится батарейка. В машине должна быть зарядка. Но меня беспокоит, что телефон уже как будто умер. Нет ни сообщений, ни звонков. Хотя обычно мне несколько раз за день пишет помощник Димитрия и его секретарша, со мной часто согласовывают всякие мелочи. Что привезти в дом, на какой адрес отправить посылку, какой костюм забрать в химчистку. У Димитрия страшно переспрашивать, поэтому такие вещи обычно уточняли у меня.
А тут тишина.
Меня как будто уже вычеркнули из его жизни.
Я не выдерживаю и набираю сообщение:
“Что происходит?”
Я отправляю его Димитрию и переворачиваю сотовый экраном вниз.
Я жду ответа и в то же время боюсь его получить.
Но сотовый молчит час, два, три… Время тянется и постепенно затягивает нас в вечерние сумерки. Клим в третий раз заходит в дом. Днем он приходил и занес пакеты с продуктами, а сейчас он сразу направляется в душ.
– Напор дерьмо, – сообщает он через десять минут и встряхивает черными из-за воды волосами. – Подожди-ка…
Он хмурится и не успевает опуститься на стул. Я оборачиваюсь и смотрю туда же, куда и он. Через мгновения до меня тоже долетают шорохи. Я понимаю, что открываются ворота и к дому подъезжают машины.
Да, их несколько.
Я шагаю к окну и насчитываю три иномарки. Крутой седан и два внедорожника охраны.
– Будь тут, – приказывает Клим и скрывается за входной дверью.
Он выходит к гостям, а я чувствую, как быстро стучит мое сердце. Я прислушиваюсь и вскоре слышу грубый голос Димитрия. Черт, он не в духе. Это точно. Он рычит, а не говорит.
Я провожу ладонями по волосам, поправляя прическу, и вспышкой вспоминаю о медицинской маске. Она оказывается на столике у камина. Я надеваю ее точно в тот момент, когда внутрь входят сразу несколько мужчин. Сначала Димитрий, потом два охранника и Клим. На последнем нет лица. Вернее, там гроза и шторм.
– Милый, – произношу, пытаясь звучать как обычно, но это невозможно. – Я писала тебе…
– Сядь.
Димитрий указывает на кресло в гостиной. Следом он отдает сигнал охране, чтобы они не мешались, и мужчины уходят куда-то в сторону кухни. Клим вместе с ними, хотя я вижу, как трудно ему дается то, что приходится отвернуться от меня.
– Ты слышишь меня? – повторяет Димитрий с раздражением. – Сядь в кресло.
Он раньше никогда не разговаривал со мной таким тоном.
Злым, давящим, угрожающим.
Он пугает меня, и я, как послушная кукла, падаю в кресло. Но на нервах тут же вскакиваю на ноги и сжимаю кулаки.
– Я не понимаю, что происходит. Димитрий, я не могу сидеть, я места себе тут не находила… Почему я здесь? Что случилось?
Он дышит холодом.
Каждое мое слово только добавляет льда в его взгляд.
Я все же замолкаю, потому что все чувства буквально кричат, что мне нужно заткнуться. Я делаю только хуже.
– Кто он? – спрашивает Димитрий, прошивая повисшую между нами тишину.
– Что?
Мой вопрос действует на него как пощечина. Он жестко хватает меня за плечи и швыряет в кресло. Я вскрикиваю и закрываюсь, чтобы хоть как-то защититься. Хотя как? Он в десятки раз сильнее! Физически. Морально. Финансово. Он может растоптать меня сотней способов.
И он силой заставляет меня вновь посмотреть в свое лицо. Димитрий закапывается широченной ладонью в моих волосах и дергает так, что мои щеки опаляет его хриплое дыхание.
– Я спрашиваю, кто он, тварь, – почти по слогам говорит Димитрий и выдыхает мне в лицо чистой ненавистью. – С кем ты трахаешься?
Он делает мне больно.
Обжигает свирепой силой, которая выматывает.
Я смотрю в его злые глаза.
Вижу в
