Лето. Деревня. Любовь (СИ) - Зоя Марецкая
Паспорт. Кирьянова Зинаида Александровна, 15 лет, место рождения: Москва, прописка: Москва, Зеленоградская улица, семейное положение — пусто, дети — пусто. Ага, это наша принцесса Виктория, она же Аврора, она же Дуся, а на самом деле Зина. Прелестное имя.
Свидетельство о рождении. Кирьянов Иван Александрович, 2 года, место рождения — Москва. Мать — Кирьянова Татьяна Александровна, отец — прочерк.
Свидетельство о рождении. Малинкин Лука Александрович, 9 лет, место рождения — Москва. Мать — Малинкина Мария Ивановна, отец — прочерк.
О, а вот это уже интересно. Постановление об установлении предварительной опеки над несовершеннолетними Кирьяновой З.А., Кирьяновым И.А., датированное началом марта этого года. В связи со смертью матери и отсутствием других известных родственников… бла-бла-бла… Установить предварительную опеку над несовершеннолетними… Назначить Малинкину Марию Ивановну опекуном… Постановление вступает в силу со дня подписания.
Юрий аккуратно убрал документы на место и завис, анализируя полученную информацию. Получается, Зина и Ваня — родные брат и сестра. По матери, отцы-то у них, очевидно, разные. И Маша им не родственница, написано же, родственники отсутствуют. Мать умерла, детей под опеку взяла Марьванна. Как раз за месяц до начала пандемии. Теперь понятно, почему она всю весну ругалась со своей мамой. Привела в дом двух чужих детей, а тут как раз и самоизоляция с принудительным сидением дома грянула. Эх, Маша, Маша, куда тебя понесло! Зачем тебе оно вообще надо! Ведь есть же у тебя Лука, замечательный парень. Куда еще-то? Зачем такие подвиги, ради чего? Странная ты женщина, Марьванна, с какой стороны на тебя не посмотри. Ей-богу, очень странная.
Маша очень любила Ванюшку, это было видно. Всегда таскала его на руках, обнимала, сюсюкалась. Глядя на них двоих, невозможно было подумать, что Иван неродной сын. Вот в общении Зины и Маши частенько проскальзывало какое-то напряжение. Особенно со стороны девицы. Нехорошо она называла Машу: родительница, мать. Могла бы и просто по имени называть, не выеживаясь. Вряд ли Марьванна была бы против. Но нет, Принцесса шифровалась от окружающих, чтобы не догадались, что она неродная.
Короче, все понятно, что ничего непонятно. Юрий вроде бы разобрался, кто в семье родной ребенок, а кто неродной. Но ничего не стало ясным, наоборот, все еще больше запуталось.
На комоде лежал толстенный талмуд в красивой обложке. Юрий ради интереса открыл книгу, перелистнул страницы. «Три века русской поэзии. XVIII–XX века». Усмехнулся. Взять почитать, что ли? Интересно, Марьванна стихи наизусть специально заучивает, или просто у нее память такая хорошая?
На улице, в гамаке под навесом, он знал, лежала еще одна книга, не менее толстая. «Русская поэзия XX века». Ее Маша читала, отдыхая с Ванечкой днем в саду.
Маша Малинкина, уехав из Москвы, взяла с собой на отдых самое ценное: два внушительных томика стихов, троих родных-неродных детей и пять совершенно отвратительных балахонов, которые надевала и выгуливала по деревне строго по очереди.
И самое ужасное, что Юрию Маша начала нравиться.
Глава 10. Я пришел к тебе с приветом
Через Тархово текла маленькая речка, даже не речка, а ручей, в засушливые года и вовсе уходивший под землю. Купаться в нем не было никакой возможности. Чуть в стороне от деревни протекала река Алатырь, и вот ее-то и облюбовали для купания местные жители. Даже самостоятельно обустроили пляж: из бревен соорудили несколько уродливых, но функциональных столиков и скамеек, привезли и насыпали песка и намалевали грозную табличку о том, что мусорить категорически запрещено. Вход в воду в этом месте был удобный и пологий, глубина реки небольшая, поэтому родители разрешали детям ходить купаться самостоятельно. Лето выдалось жарким и засушливым, и пляж был популярным местом отдыха. Всегда на берегу находился кто-то из взрослых, присматривая одним глазом за веселящимися детьми.
— Мам-мам-мам, пойдем с нами завтра на реку, мы с дядей Юрой будем рыбу ловить, а вы с Ванькой купаться будете! — два вечера подряд прыгал вокруг Маши Лучик. — Он нас пригласил! И тебя пригласил! И даже Принцессу! Мам-мам-мам!
Конечно, она согласилась.
Принцесса закапризничала и сказала, что для нее встать в восемь утра, чтобы пойти на речку, — слишком рано. Может быть, она придет попозже со своими друзьями. А может, не придет. Какое у нее будет настроение. Маша не стала настаивать.
Ранним утром они собирались на рыбалку.
Маша все-таки решила надеть под платье купальник. Он у нее был очень скромный. Спортивный, черный, закрытый. Утягивающий. Может быть, они найдут какое-нибудь местечко, где будет немного народа, и тогда она разденется. Особенно если Юрия поблизости не будет.
Маша стеснялась своих размеров. Лишний вес у нее был с детства. Она всегда была крупной и неуклюжей девочкой. В юности из-за этого у нее начались еще и проблемы со здоровьем. С противоположным полом у Маши тоже не клеилось по той же причине. Прошло много лет, прежде чем она сумела принять и полюбить свое несовершенное тело. Но все равно частенько испытывала неловкость и дискомфорт на пляже, особенно когда вокруг было много людей. Ей казалось, что все тайком разглядывают ее и обсуждают ее нестандартную комплекцию.
— Марьванна, ну ты скоро там? Как можно быть такой копушей? Все готовы, только тебя и ждем!
Маша заторопилась, схватила тяжелую сумку с едой и водой, вторую сумку с полотенцами, сменным бельем и игрушками для Вани и Лордика и вышла из комнаты. Юрий протянул руку, отобрал сумки и сразу начал ворчать:
— Куда ты столько набрала? Ты что, пять тысяч человек собралась на реке кормить, как Иисус на проповеди? О, Господи! Слишком много вещей, давай на машине поедем.
Все-таки работа на строительстве церкви не прошла для него даром. Вон какие образы в разговоре использует. Забавно было слышать их от человека, который обзывал ее «русичкой».
Маша старалась не смотреть на Юрия лишний раз. Он вызывал у нее противоречивые чувства. Слишком проницательный. Слишком внимательный. Слишком высокий. Слишком красивый. Слишком пугающий. Слишком сложный для ее восприятия. Слишком много всяких «слишком». Он заставлял ее нервничать. С чего он взял, что Принцесса приемная? Не Люська же проболталась? Нет, Люська не могла, она поклялась, что никому не скажет.
Маша не привыкла быть в центре внимания противоположного пола. В их школе работали несколько мужчин, но они выбирали объектами своих симпатий других учительниц. Помоложе, постройнее и пообщительнее. Скорее всего, поэтому Маша терялась, когда Юрий обращался к ней. И сама себя ругала за такую несвойственную ей чувствительность. В конце концов,
