Филипп. Я (не) умею любить - Екатерина Аверина
– Я не собираюсь больше ни у кого спрашивать, – скольжу по стене, сажусь задницей на пол, запускаю пальцы в волосы.
– Мы уже обсуждали это с тобой. Ей нужен…
– Не я. Помню, спасибо, – зло ухмыляюсь в ответ. – И любить я не умею. И вообще мудак редкостный. Такие принцессам не подходят.
– Не подходят, – повторяет за мной отец. – Однажды я чуть не сломал твою маму. Своим характером, напором, неумением контролировать себя. Она была вот такой же чистой, наивной девчонкой, а я старше почти на десять лет, сильнее, жёстче. А перед чувствами, о которых ничего раньше не знал, оказался слабым. И они смели меня ломая, меняя, заполняя все внутри новыми эмоциями. Я тоже не умел любить, Фил. У меня был отец и младшая сестренка, но любовь к женщине – это не то же самое, что любовь к семье. Если бы не мудрость и внутренняя сила твоей мамы, не ее безграничное терпение и огромное сердце, я бы сгорел в своих чувствах к ней и не было бы у нас сейчас семьи. Тебя бы у меня не было, Соньки, внука. Меня бы, скорее всего, тоже не было, – неожиданно признается он. – Ты похож на меня больше, чем тебе хотелось бы, сынок. Ты, как и я, любишь учиться. Упрямо прешь вперед ради достижения своих целей. Как и я, ты взрываешься, стоит дать искру. Ты думаешь, в моей жизни не было бухла, девок и наркотиков? Было, Филипп. Я смотрю на тебя и вижу свое отражение. А Алиса… Сашка и правда воспитал из нее принцессу. Она не вывезет тебя.
Не помню, когда мы последний раз с ним говорили. Вот так, как отец и взрослый сын. Я знаю в общих чертах историю треугольника мамы, отца и Александра Кравцова. Сейчас слышу ее обрывки с такими откровениями, от которых волосы на руках встают дыбом. И меня должно это тронуть, наверное. Не трогает. Бесит! Потому что я привык, когда меня постоянно сравнивают с отцом окружающие. Меня злит, когда это делает он. Чувство, что я всего лишь тень, отражение Дмитрия Дрейка, кипятком разливается по венам. Приходит четкое осознание, что отец так и будет пытаться контролировать мою жизнь, считая ее проекцией своей собственной.
– Я пойду собираться на учебу, – поднимаюсь с пола.
– Подумай над тем, что я тебе сказал, – просит он и тоже встает.
– Уже подумал, – смотрю в его стальные глаза. – Можешь начинать применять меры и свои связи, чтобы утопить меня. Я не отступлюсь от Алисы. Эта девочка моя!
Озвучить это оказалось так просто. Столько прокручивал в голове варианты, понимая, что нам с отцом все же придется поговорить. Да, сегодня было сказано не все. Мне хватило. Я принял решение.
– Фил, – устало вздыхает отец мне в спину.
Разворачиваюсь, упираюсь ладонью в дверной косяк.
– Я, пожалуй, вернусь на свое место в компании. Ты ведь хотел? – приподнимаю бровь.
– Я и сейчас хочу, – подтверждает он.
– Приеду после университета, обсудим условия, – улыбаюсь родителю своей самой очаровательной улыбкой. – Твоей тенью я больше не буду.
Глава 18
Филипп
Не заморачиваясь сегодня на шмотках, быстро хватаю с полки первую попавшуюся футболку. Она облегает правильно раскаченное тело. Заправляю её в джинсы. Хватаю с пола рюкзак. Застегиваю ремень на штанах уже на лестнице. Ловлю укор в глазах матери.
– Извини, очень тороплюсь, – виновато улыбаюсь ей.
Хорошо хоть не ширинка. Был бы полный провал.
– Ворота открой, – кидаю охраннику, иду в гараж за машиной.
Резкими рывками дёргаю тачку на каждом светофоре. Она возмущённо рычит на это, но послушно выполняет команды.
Куда мне сейчас ехать?
«Ты где?» – пишу сообщение Лисе.
«Еду в универ».
«Понял. Встретимся на крыльце. Я тоже скоро буду».
На эмоциях в голову залетают шальные мысли, одна интереснее другой. Постукивая по рулю пальцами, кручу его, уходя на другую полосу. Семь минут, и я на месте.
Поднимаюсь по лестнице, сажусь на перила, закуриваю. Поворачиваю голову на стук каблуков, разлетающийся от асфальта эхом по площадке.
Алиска собрала волосы в идеальную низкую косу, перекинутую через плечо. Ни один волосок не торчит. Смешная такая. В строгой серой юбке, обтянувшей её охерительные бедра, в белой рубашке с рядом мелких прозрачных пуговичек и коротенькой курточке. В руках большая объёмная сумка в тон всего этого безобразия.
Пробегает по ступенькам, подходит, и меня бьёт по башне новый аромат её духов. Делаю затяжку поглубже, позволяя горькому дыму упасть в лёгкие. Выдыхаю…
– Фу, не дыми на меня! – возмущается Лисенок.
– Против чего протестуем? – протягиваю руку к её лицу, касаюсь двумя пальцами скулы.
– С чего ты взял, что я протестую? – фыркает мелкая.
– Э-э-э… Ты себя в зеркало видела? Сексуальная фантазия пубертатных подростков.
– Что?! – хлопает ресницами.
– На молодую училку, говорю, похожа. Это вот, – спрыгиваю, подхожу почти вплотную, по-хозяйски скольжу ладонями по ткани, обтягивающей бедра. – Не твоё все. Кружевное платье с тяжёлыми ботинками, рваные джинсы с коротким вязаным топом, – мои руки зависают на выпирающих косточках, за которые так удобно еще ближе подтянуть ее к себе и «случайно» прижать к своей натянутой ширинке. – Твоё. А то, что сейчас ты на себя нацепила – тупой протест. Опять с отцом поругалась?
– Занятия начались.
Мы вместе слышим оповещение. Лиса неуверенно делает половинку шага назад, чтобы там в меня не упираться. Расслабляю руки, позволяя ей это сделать, но не отпускаю. Мне нравится вот так держать ее. Пальцы напрягаются сами, сильнее впиваясь в нежную кожу под одеждой.
– Плевать. Я хочу получить ответ, – склоняю голову на бок.
– Давай после лекций поговорим, – ерзает, обжигая мои ладони каждый своим движением. Разжимает мои пальцы один за другим.
Нехотя уступаю.
– Я не могу после лекций. Вечером заеду за тобой. Погуляем.