Нежеланная жена - Злата Романова
Глава 8
Когда я приезжаю из аэропорта домой, меня встречает только мама. Самиры нет. И если честно, это радует, потому что при ней я не могу спокойно разговаривать обо всем, а нам с мамой есть о чем поговорить.
— Амир спит, но он скоро проснется, — говорит мне мама, усаживая за стол. — Поешь пока. Исхудал— то как!
— Тебе кажется, — усмехаюсь я, целуя ее руку. — Все в порядке, мам. Я нормально питаюсь, об этом тебе точно не стоит переживать.
Она накладывает мне полную тарелку голубцов и я с аппетитом набрасываюсь на них, спеша поскорее закончить и увидеться с сыном. Пусть он и спит, но я все равно зайду к нему, хоть посмотрю. Мама рассказывает последние новости от родни и знакомых, пока я ем.
— Кстати, раз уж ты приехал, я должна кое— что рассказать, — вдруг, неуверенно мнется мама.
Я сразу же настораживаюсь.
— Неужели твоя бедовая что— то натворила?
— Нет, Мира просто умница, — отрицает мама, но тогда с чего бы ей так нервничать? Она обычно смело высказывает мне все, если только дело не касается этой наглой девицы. — Мы нашли няню и она вела себя идеально. Амирчика с рук не спускала, он не любит лежать без дела, знаешь ли, но через неделю, когда я вернулась из магазина, я случайно увидела, как она его шлепает.
— Что?! — в моей груди закипает ярость при мысли о том, что кто— то поднял руку на моего сына. Он же совсем малыш еще!
— Я ее сразу же выгнала! — быстро добавляет мама. — Едва саму не ударила, но вовремя взяла себя в руки, хотя Мира, когда узнала об этом, грозилась оттаскать ее за волосы.
Впервые я в чем— то согласен с Самирой. Это надо же додуматься бить трехмесячного ребенка! Что это за женщина такая?!
— Я потом тщательно осмотрела малыша, на нем ни единого синяка не было, к счастью. Но нанять новую няню больше не смогла. Решила сама заняться Амирчиком, потому что даже если такая милая с виду женщина оказалась настолько жестокой и халатной, то кому вообще можно доверять?
— Мама, почему ты сразу мне все не рассказала? — сержусь я. — Зачем нужно было ждать, пока я приеду?
— Да потому, что ты не любишь Миру и был бы против! — на одном дыхании выпаливает она.
— Да причем здесь она— то?
— Притом. Я два дня едва выдержала, Мурад. Ну нет у меня сил ухаживать за таким маленьким ребенком! Я его на руках едва удерживаю. На третий день суставы так болели, что я встать не могла. Мира осталась дома, а к вечеру я поняла, что если она согласится, то можно ведь эту зарплату няни платить ей, а она сама уволится с работы и будет сидеть с Амиром.
Теперь я понимаю, к чему она клонила. Глубоко вдыхаю, чтобы взять под узду разрастающееся раздражение, и смотрю на маму. Она словно ждет, что я начну ее отчитывать. Я, конечно, не рад тому, что моего сына нянчит Самира, но, если она хорошо к нему относится, то зачем что— то менять?
— Все хорошо, мама, — успокаиваю ее. — Я так понимаю, Самира согласилась?
— Да, — выдыхает мама. — И она очень хорошо ухаживает за Амиром, Мурад. А главное, любит его.
— Отлично! — не могу сдержать сарказм, о чем тут же жалею, увидев выражение ее лица. — Ну а как ты сама, мама? Как твое здоровье?
— Разве ты не получил отчет от врача?
— Получил. Ничего не меняется, но это хотя бы лучше ухудшения. Я спрашиваю о твоем самочувствии. Ты ведь не нагружаешь себя домашними делами и отдыхаешь, как следует?
— Да кто мне позволит! — возмущенно фыркает мама. — В Мире упрямства хватит на десятерых. Следит за мной, как коршун. Шаг — влево, шаг — вправо — расстрел!
— Ну хоть какая— то польза от нее…
— Не смей так говорить! — одергивает меня мама. — Мира тут и за сиделку, и за няню, а если надо, то и за медсестру! Не дай Бог, я что— то такое услышу, когда она будет дома!
— Хорошо, не сердись. Я по привычке. Твоя Мира — золото. Кстати, где она?
— Поехала в супермаркет, пока Амир спит. Хочешь добавку?
— Нет, я наелся. Пойду, посмотрю, как там малой.
— Иди, — нежно улыбается мама, даже не думая идти за мной. Знает, что я хочу побыть с ним наедине, она всегда хорошо меня понимала.
Я захожу в свою спальню, потому что ранее она говорила, что Амир спит там, и тихо прикрыв за собой дверь, крадусь к детской кроватке у стены. Вид моего сына заставляет что— то сжаться в груди. Я помню его совсем мелким, но на видео мамы он казался больше, чем в реальности. Амиру сейчас почти шесть месяцев, но он не слишком изменился, только стал еще толще. Малыш спит на спинке, сжав в маленьких пальчиках край одеяла. Узнает ли он меня, когда проснется? Испугается ли или сразу пойдет на руки? Мне столько еще предстоит узнать за тот короткий срок, что я проведу здесь.
Протягиваю руку и касаюсь кончиком пальца его щеки. Она мягкая и теплая, и мне хочется прикоснуться к этому месту губами, но я не делаю этого. Эгоистично будить спящего ребенка, пусть выспится. Я успею еще подержать его на руках и поиграть с ним.
— Он проснулся? — раздается тихий голос от двери и повернувшись, я вижу Самиру.
Отдергиваю руку от Амира и направляюсь к ней, закрывая за собой дверь и заставляя ее отступить в зал.
— Добро пожаловать домой, Мурад! — доброжелательно улыбается мне девушка.
— Спасибо, — киваю головой, невольно отмечая, что Самира, кажется, похорошела.
Или у меня от отсутствия жены мозги расплавились. Потому что в последнее время мне все окружающие меня женщины кажутся симпатичными. Конечно, на работе или в зале девушки флиртуют, прощупывают почву, но мне это неинтересно. Вернее, я себе этого не позволяю. У меня немало грехов скопилось за прожитую жизнь, но прелюбодеяние точно не станет еще одним.
