Время неба - Тори Ру
— Тимур… — хриплю и отвожу взгляд. — Тебе пора.
— Я мог бы спать на кухне, я не гордый… — начинает он, но я качаю головой.
— Нет, нельзя. Нет. — Встаю и всем видом показываю, что он должен последовать за мной в прихожую. Он покорно поднимается, обгоняет меня, натягивает кеды, выпрямляется и заслоняет собой все мысли. Мы снова пристально и долго смотрим друг на друга.
— Май. Можно тебя обнять? — упрямо шепчет он, но я улыбаюсь:
— Нет…
Притворяю надежную дверь, до упора поворачиваю замки, но, в последний момент опомнившись, высовываюсь в подъезд и шиплю:
— Как доберешься, напиши в директ!
Он кивает, рисует в воздухе сердечко, нахально ухмыляется, и его милый образ скрывается за полированными створками лифта.
***
С высоты седьмого этажа наблюдаю, как Тимур в свете фонарей вразвалочку движется по тротуару — в компании долговязой черной тени и неизменного рюкзака с белой буквой «А». От недостатка никотина сводит зубы, но я закидываю в рот мятную подушечку и старательно разжевываю.
Он переходит дорогу на зеленый и скрывается во дворах, а моя растревоженная душа рвется следом — в его странный, перевернутый, подвешенный в воздухе мир.
Он заставляет меня вспоминать о хорошем, давно забытом в далеком прошлом. Избавляет от ненужных привязок и страхов. Окружает заботой. Понимает и утешает.
Но ему девятнадцать. А мне — тридцать два.
Закрываюсь в ванной, встаю под душ, выкручиваю оба крана и отчаянно растираю мочалкой кожу — то, что въелось, не отмыть, но я хотя бы чувствую боль.
Когда он рядом, я тоже умираю… И… заново рождаюсь.
Если дам ему шанс, не подведет ли он? И хватит ли мне сил не подвести его?
***
14
14
Как условились, Тимур прислал мне сообщение — пространно рассказал обо всем, что видел, пока шел домой: о пьяных, выяснявших отношения из-за женщины, о бездомной собаке и кошке в подворотне, о свете фонаря, луне и небе. Неожиданные параллели и тонкий юмор — я смеялась и плакала, пока читала его строчки.
«Пожалуй, я могу ответить на твой вопрос «почему» — только что для себя сформулировал. Из окна моей теперешней комнаты лететь еще дольше, и в голову лезет всякое. Но тем утром в автобусе ты посмотрела на меня… точно так же, как в гребаном сериале. Ты и сегодня смотрела на меня точно так же. А я всю жизнь искал такой взгляд на лицах людей».
Последнее признание ввергает в легкий шок, и я тихонько прячу телефон под подушку.
Запредельная искренность парня, собственные взбесившиеся чувства и невнятные перспективы таких отношений до одури пугают. Я хожу по краю, чудом удерживаясь от падения в пропасть, хочу его, как сумасшедшая, но даже представить боюсь, каково это — переспать с ним наяву. Мое слабое тело точно не снесет восхищения.
С пяти утра кружусь перед зеркалом — наношу макияж, завиваю волосы легкими локонами, вместо привычных джинсов надеваю туфли на шпильке и платье-футляр. Допиваю кофе, закидываю в рот жвачку и, в шлейфе легких духов, выбегаю в подъезд.
Я знаю — Тимур на остановке. Возвышается над толпой и вглядывается в прохладное ясное утро, в надежде издалека заметить меня. Он крышесносно улыбнется, и в его взгляде вспыхнут нежность и тоска, галантно пропустит вперед в автобусе, сядет рядом и сморозит что-то типа: «Я бы зажал тебя по старинке, но был уговор, Май…», и я пропаду в черных омутах его глаз.
Отчаянно трушу и цепляюсь вспотевшими ладонями за ручку сумки. Вчера во мне что-то сломалось. Тимур окончательно покорил меня. Именно поэтому, дойдя до угла, я сворачиваю с проторенного пути и, цокая каблуками по потрескавшемуся асфальту, решительно направляюсь к маршрутке.
***
Влетаю в пустой грязный лифт офисного здания, нажимаю на холодную кнопку и считаю секунды до закрытия дверей — ненавижу ездить с посторонними, особенно по утрам, но в последний момент кто-то ставит в проем ногу в начищенном ботинке, и в кабину протискивается… Олег.
Рефлекторно отступаю назад, хотя мы вроде как стали ближе.
— Майка, доброе утро! — он оставляет след мокрых губ на моей щеке и заговорщицки шепчет: — Вот. Вчера по пути заехал кое-куда. Там еще открыточка с просьбой. Исполни ее — так я буду знать, что снова угодил!
Он передает мне блестящий пакет с неизвестным содержимым и отпрыгивает — на пятом этаже подсаживается еще один пассажир.
В офисе витает дух анархии — окна раскрыты, по помещению, шелестя бумажками, гуляет ветер, у кого-то тихонько играет музыка, опухшие после двухдневных возлияний коллеги подозрительно раскованны и воодушевлены.
Обмахиваясь, как веером, моим отчетом, Олег встает у «царского» места и тожественно объявляет, что Наталья Феликсовна до конца рабочей недели пробудет в срочной служебной командировке, и исполнять ее обязанности временно поручено ему.
Углубляюсь в кем-то принесенные накладные и, не поднимая головы, искоса наблюдаю за его перемещениями — снова выискиваю плюсы и стараюсь мыслить трезво. Мы ровесники. Давно общаемся. Мама жаждет знакомства и заочно поддерживает его кандидатуру…
Но мой «недорыцарь» вчистую проигрывает Тимуру, в сравнении с ним выглядит малодушным, скользким, блеклым низкорослым уродцем — ходит по офису гоголем, словно большой босс, а не врио начальника отдела конторы, ничего, кроме макулатуры, не производящей, изредка кидает на меня красноречивые взгляды и сально лыбится. А утренний щедрый подарок и внезапно возросший интерес — это же… прямое следствие моего феерического оргазма, к которому он считает себя причастным.
Взвиваюсь от злости и негодования, убегаю к кулеру, долго и вдумчиво пью воду, разжевываю мятную жвачку… Омерзение отпускает, а мысли кучевыми облаками снова уплывают к светлому чистому парню из параллельной реальности.
Знаю, что обижаю его молчанием, играю чувствами и делаю больно, но все равно не захожу в директ. Для его же блага. Впредь буду добираться до работы на маршрутке, и больше не открою ему дверь.
В обеденный перерыв,
