Беби - бум для босса (СИ) - Максимовская Инга

Я остановилась, принюхалась и пошла на запах, как почуявшая жертву, гончая. Маленькая старушка, сидящая за прилавком испуганно всхлипнула, когда я ткнула пальцем в завернутый в пакет вонючий арбуз. Видимо выглядела я, как зомби с обезумевшим взглядом и залитой слюной курткой.

- Хочу,- прохрипела я, судорожно роясь в кармане в поисках денег. Денег не находилось и я заплакала, чем напугала бабульку еще больше.

- Бери,- пискнула несчастная.

- У меня нет денег,- завыла я белугой, размазывая рукавом сопли. Вот уж не думала никогда, что гормоны это такая сильная вещь.

- Так бери,- сунула мне в руки бабушка вожделенную «вкусняшку», которую я схватила, как Паниковский приснопамятного гуся, бросившись бежать, даже не поблагодарив добрую самаритянку. Меня гнал стыд. Надо же, опустилась до попрошайничества. Далеко, правда, я не убежала. Не смогла. Села на ступеньки возле старого ателье и принялась пожирать вонючий арбуз прямо с корками, под взглядами прохожих, брезгливо морщащих нос. Ну и пофиг, главное мне хорошо. И даже не тошнит больше.

Домой я вернулась довольная как слон. В курке, вымазанной всем, чем было можно, воняющая, как ядерный изотоп, но счастливая. Машка окинула меня и сказала:

- Куртейку в помойку. Да. Ну и черт с ней. Ты мне лучше расскажи, что за красавчик тебя ищет ? Душу мне вынул, пока не понял, что я крепкий орешек.

- Глеб. Он что приходил? И что ты ему сказала? – заорала я, поборов желание схватить подругу за грудки.

- Я ему сказала, что ты круглая идиотка,- хмыкнула Машуля.- А еще, я ему сказала, что тебя тут нет. Он сделал выбоину в стене подъезда и ушел. И бога ради, чем ты так воняешь?

- Ускользающим спокойствие и радостью,- вздохнула я. Затошнило так, что я едва на ногах устояла. Зажала рот руками и ломанулась в туалет. Слава богу эти муки еще не долго продолжаться будут. Врач в мед центре сказал, что после процедуры мне станет легче, на какое – то время. А если повезет, то и вообще. Не у всех же токсикоз бывает, в конце – концов.

Не нужен мне Золотов. И все. И точка. Условия договора соблюду, и адьос мучачос. Главное дожить до этого светлого дня, потому что мне кажется, что я сейчас все внутрености выкину в начищенный до блеска, Машкин унитаз. Чертовы гормоны, гад Золотов, дура я.

Глава 13

Глеб

Настю я не нашел. Она ушла. Исчезла, как всегда. Улетела с попутным ветром. Опоздал на каких – то десять минут, по словам противной толстушки, открывшей мне дверь. Странно, как это мне еще не надоело бегать за ускользающей тенью. Обычно, я просто вычеркиваю из памяти баб – динамо, а тут просто затмение, помутнение и сумасшествие. Или это... Да нет, я не умею любить, не знаю, что такое привязанность. Так меня воспитали. Я такой.

- Когда вернется? – спрашиваю я у улыбающейся пышки, глядящей на меня, как Ленин с броневичка.

- А вы с какой целью интересуетесь? – хлопает глазками нахалка.- Мы ничего у коробейников не покупаем, и откуда вы только адреса берете? Что там у тебя? Пылесос или чудо швабра?

-Ты....Да я тебя... С ума сошла? – растерянно бубню я. Так меня еще никто не унижал. Неужели я похож на придурка, продающего всякое барахло, бродя по квартирам? Вот сука. Просто окунула меня мордой в дерьмо, и стоит улыбается.

- Ничего не нужно,- говорит девка, словно отрезает. – И Насте не нужно. И если будете так дико вращать глазами, никому ничего вообще не продадите. Даже мне уже страшно.

- Я не коммивояжер,- с трудом сдерживая гнев, рычу я.- Я хочу Настю. Где она? Где, черт возьми эта девка, за которой я гоняюсь как чумной.

- Ушла? – дергает плечом толстуха и захлопывает дверь, прямо перед моим носом. Ну, какова нахалка, а? От злости впечатываю кулак в стену. Яркая вспышка боли отрезвляет. Приводит в чувства. Надо ехать домой. Надо вернуться в свою идиотскую жизнь. Миллион надо. Только вот, как жить без души, которую прихватила с собой маленькая, рыжая птичка, убегая из моего гнезда разврата?

Два дня пролетают. Я специально гружу себя работой, и даже, улыбаясь, переживаю праздник, затеянный Ольгой, хотя не знаю и половины приглашенных людей. Киваю головой, как ярмарочный петрушка, улыбаюсь. Но мои мысли далеки от фуршета и ранних поздравлений. И я, хоть и не суеверный, начинаю переживать, что ничего у нас не получится. А если и получится – то ничего путного.

И вот наступает день икс. Настя идет по больничному коридору, слегка пошатываясь. На ее лице написана решимость. А я стою, как дурак, придерживая за локоток висящую на моей руке невесту, вместо того, чтобы сграбастать эту малышку, и просто утащить ее отсюда.

- Здравствуйте,- в голосе Насти арктический холод. Она смотрит на мою невесту, я удостаиваюсь лишь легкого кивка, от которого волосы рыжухи «вспыхивают». Блядь, я ее снова хочу. Член дергается навстречу моей колдунье. В голове шумит. – Я готова. У меня только одна просьба – я не могу жить в вашем доме. Можно мне переехать к подруге? Я всегда буду на связи, буду выполнять все предписания, и естественно вы в любое время сможете посмотреть, как я живу и, как развивается ваш ребенок.

- Нет,- рычу я, чувствуя, что сейчас просто взорвусь.- В контракте написано...

- Я не вижу к этому никаких преград,- улыбается Ольга,- дорогой, в договоре не прописано, что Настя должна стать нашей ручной зверушкой. Она тоже человек. Имеет свободу выбора и может высказывать пожелания.

В голосе моей невесты столько сахара, что меня начинает мутить. То, с какой интонацией она говорит, что Настя «человек», подразумевает совсем обратное. И рыжуха это слышит и понимает. И съеживается, как от удара. А мне хочется заткнуть Ольге ее гелевые губы, и дать хорошую затрещину.

- А со мной ты не забыла посоветоваться? – спокойно спрашиваю, хотя голос дрожит от ярости. – Детка, тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь?

- Я о твоем спокойствии забочусь. Глеб, ты не любишь посторонних в доме. Даже прислуга прячется в своих комнатах, по твоему возвращению,- дуется невестушка. Ну, надо же, она обо мне думает, сука. Дать бы ей пинка под имплантированную задницу. Ничего, всему свое время. За своими мыслями не замечаю, как за Настиной спиной появляется медсестра. Моя красавица идет за медиком, как на голгофу, но с прямой спиной.

- Настя,- кричу ей вслед. Она оборачивается лишь на мгновенье, и его мне хватает. Чтобы заметить в глазах ее странное свечение. То, как она на меня смотрит, говорит мне о многом. Надо прекратить это безумие. Черт с ними с деньгами, заплаченными за мой идиотизм. Пусть они горят синим пламенем.

- Глеб, ты нормальный?- шипит Ольга, повиснув на моей руке, словно гиря, когда я дергаюсь в сторону кабинета Михаила. – Да что случилось? Может объяснишь?

- Я передумал. Мне не нужен ребенок от суррогатной матери. Это не правильно. Если кто – то свыше не дал, не стоит вмешиваться. Надо остановить это мракобесие.

- Господи, ну наконец то. Я все ждала, когда ты сдрейфишь. Не ошиблась, значит. Хотя, ты заставил меня пережить кучу болезненных процедур. Не нужен нам орущий, сопливый младенец, Золотов. Боже, ты услышал мои молитвы,- Ольга поднимает руки к потолку, делает шаг и...

Тонкий каблук попадает в едва заметный зазор, между плитками. Я не успеваю подхватить падающую красотку.

Подхватываю на руки стонущую от боли Ольгу. Ее рука раздувается и синеет прямо на глазах.

- Ты мой герой,- шепчет она мне на ухо, всхлипывая, как маленькая девочка, пока я тащу ее по коридору, в поисках хоть какого врача. Хотя, что могут сделать с переломом врачи клиники репродуктивной медицины?

«А ты моё наказание за грехи» - хочу сказать я, понимая, что Настя сейчас подвергается пытке и я ничего не успеваю с этим поделать. И я скорее всего потеряю мою рыжуху. Это ведь противоестественно – родить чужого ребенка. Такое может сломать даже очень сильного человека. Она просто возненавидит меня. Уже возненавидела.

- Да ладно тебе, может еще не получится ничего,- успокаивает меня Ольга. Дура ненормальная. Она только и мечтает, чтобы этот ребенок не явился на свет.- Твои живчики не самые работящие ребята.