Девочки влюбляются в мужчин (СИ) - Бойд Анастасия

Он взял стул, и сел рядом, но не настолько близко, как мог. Я без энтузиазма принялась жевать хлеб с шоколадной пастой, запивая кофе, и чувствовала, как появлялся аппетит от таких незамысловатых лакомств. Левандовский наминал свою картошку, и мне почему-то захотелось поговорить с ним.

– Вы сами себе готовите? - эта тема сама напросилась, поэтому долго думать с чего начать разговор, не пришлось.

– Я похож на повара? - улыбнулся он, удивлённо вскинув брови.

– Нет, но вы и не похожи на человека, который ест подобную пищу, - опустив глаза на тарелку, робко ответила я.

– Мне порой кажется, что вы считаете меня каким-то аристократичным снобом или же небожителем, - вздохнул Адам, остановился поглощать свою еду, подпер голову рукой, и мечтательно посмотрел на меня.

Я была настолько наивной, что его взгляд показался мне любящим. От предположения, что Левандовский действительно может быть влюблён в меня, сердце забилось чаще, а по телу пробежала колючая дрожь. Неужели, я могла завоевать его сердце?

– Простите, - тихо сказала я, и поняла, что это вряд ли возможно. Кому может быть интересен такой разговор?

– Ваша самооценка меня пугает, Мика. Не нужно извиняться, - печально сказал Адам, будто его огорчала моя неуверенность в себе. – Так вот. Мне мама готовит, но не буду скромничать, я тоже кое-что могу. Вам как раз досталось моё фирменное блюдо, - гордо заявил он, и я ещё раз глянула на неаккуратные куски хлеба. Это заставило меня улыбнуться.

– Спасибо, я польщена, - пряча взгляд, ответила я, и надпила кофе, чтобы как-то скрыть набежавшую улыбку.

– А вы готовите?

– Вообще, да.

– У мамы появилась здоровая конкуренция? Интересно.

– Нет, я не готовлю там, - неловко дополнила я свой ответ.

– Странно. Умеете, но не готовите?

– Я ведь только переехала. Мне, скорее всего, не позволено хозяйничать на чужой кухне... У меня просто не выйдет ничего.

– Всё понятно. Я поговорю с мамой. Может ей удастся развеять ваши сомнения, но с другой стороны... Так зато Милош не зазнается. Не хватало ещё, чтобы вы ему прислуживали, - хмыкнул Левандовский. – Если вы так и не решитесь готовить в их доме, можете приходить ко мне. Моя кухня в вашем распоряжении.

Вероятнее всего, Адам просто пошутил, или хотел меня спровоцировать на какие-то эмоции, но я просто улыбнулась. А он удивился моей реакции, ожидая, что я буду нервничать и спорить с ним.

Глава 26

Я поняла, что не могу больше хамить Левандовскому. Мне не за что было на него злиться. Всё, что со мной делал Адам, хотелось мне самой, как бы это не было плохо и предосудительно. Я никогда не чувствовала себя такой, как с ним, будто я была центром вселенной. Желанной. Особенной. Это удивительное чувство, когда он обращал на меня внимание, где бы я не оказывалась, и для этого не нужно было ничего делать и как-то стараться. Адам замечал именно меня. Будто, он пришёл на одну из школьных дискотек, на которых я постоянно стояла в одиночестве у стены, и при всех пригласил меня на танец. Популярный красавец... Даже когда Милош поначалу проявлял заботу ко мне, это не было так трепетно. Единственное, что вызывало недоумение, так это причина такой сильной и настойчивой симпатии Адама ко мне, и его сегодняшнее спокойствие. Он вёл себя, как ни в чём не бывало, не смотря на то, что произошло между нами этой ночью. И вечером. Это чувство такта или у него была своя стратегия?

– Хотите попробовать? - неожиданно спросил он, наколол на вилку кусок картошки и мяса, и протянул к моему рту. Ничего себе. Я немного опешила. Я могла согласиться, хоть и была брезгливой относительно надъеденных продуктов, но это как-то странно.

– Нет, спасибо. Я ведь ем сладкое, да и немного брезгую, если честно. Не могу есть после кого-то, - стеснительно выдавила из себя я.

– Бог ты мой! Не поверите, я тоже! - радостно воскликнул Адам, и убрал вилку обратно в тарелку. – Я ужасно брезгую чужой едой и напитками, да и вообще меня все дразнят, что я небывалый чистюля. Видите, где пришлось сесть? Даже смотреть страшно, что сделали друзья Милоша с моей стерильной обителью. Не могу дождаться, когда приедут супергерои из клининговой компании.

– Странно, что вы предложили вообще это Милошу.

– У меня были свои мотивы, - ответил он, отведя взгляд, и я впервые напряглась за всё это время. Левандовский намекал на меня или я совсем уже сдурела со своей озабоченностью? Не может ли он быть как-то связан с тем, что Милош уехал?

– Хотели стать ближе к молодёжи? - усмехнулась я.

– Вроде того.

– Послушайте... - я вдруг сопоставила один момент, и Адам посмотрел на меня будто в предвкушении. Можно было подумать, что ему нравилось разговаривать со мной, и он ждал каких-то интересных вопросов. – Если вам мерзко есть и пить после кого-то, то как же вы целуетесь со своими женщинами? - вырвалось у меня, будто я не имела отношения к списку этих персон. Левандовский звонко рассмеялся. Я впервые слышала его такой искренний открытый смех, а не тягучее соблазнительное мурчание.

– Как предсказуемо вы приплели сюда множественное число. Так и знал, что вы такого мнения обо мне. Но признаюсь, что с этим действительно порой возникали трудности, и поэтому я стараюсь избегать контактов с участием своего рта. Да и не только.

– Как сложно вам приходится, - прокомментировала я, понимая, что влезла в слишком личное.

– И вы не спросите? - пронзительно посмотрел он на меня, немного прищурившись.

– О чём? - напряжённо спросила я, будто не понимая, что Адам имел ввиду. Казалось, он подумал, что я пытаюсь узнать о его отношении ко мне.

– О себе.

– Нет. Мне неинтересно.

– Вам повезло, что вы не Пиноккио.

– Хорошо. Вам нужна моя смелость? - я не заметила, как что-то стало происходить со мной, и я переставала бояться называть вещи своими именами.

– Не всегда. Так неинтересно. Но сейчас можно.

– Как же вам не было мерзко целовать меня? - спокойным тоном спросила я, но внутри всё взрывалось от волнения.

Адам восхищённо улыбнулся, поразившись моей смелости, и только открыл рот, чтобы ответить, как раздался скрип входной двери, шаги, и вот уже в гостиной появился Милош. Я чуть не отодвинулась от Левандовского, но вовремя оценила, что мы и так сидим не очень близко друг к другу. Милош выглядел как-то странно. Немного виновато и взволнованно.

– Где ты был? - я вскочила со стула и подошла к нему. Милош сделал шаг ко мне и крепко обнял.

– Прости меня, - протянул он мне в шею. – Мы долго не могли справиться... Пока эвакуатор вызвали, пока всё решили... А потом было поздно возвращаться, прости. Я переночевал у Богдана.

– Да ничего... Но ты ведь мог хотя бы сообщение отправить? - спросила я, без упрёка в голосе. Как тут можно было упрекать, когда я занималась непонятно чем с его братом?

– Я люблю тебя, Мика. Прости меня, - да что с ним? Что за прилив нежности?

Милош схватил меня за щёки и поцеловал так, как давно не целовал. А точнее, может и никогда. Но захотелось отпрянуть. Мне было неудобно, противно, и я будто бы запуталась, кто из них был мужем, а кто любовником. Я не ответила на поцелуй, просто поддаваясь ему, и упираясь в его грудь руками, желая оттолкнуть. Но Милош словно в тиски меня взял. В его действиях чувствовалось отчаяние, и мне было непонятно, что с ним произошло в эту ночь. Он изменил мне и теперь чувствовал себя виноватым? Или же дело было в том, что он заставил меня нервничать? Милош снова взял меня в охапку, прекратив поцелуй.

Интересно, что думал обо мне Левандовский в этот момент? Чувство стыда из-за моих похождений на сторону, опять проснулось и начало грызть точно так же, как и чувство стыда перед Левандовским. Я была дорога своему мужу и поступила ужасно по отношению к нему только потому, что будучи пьяной, я подумала, что он меня не любит. Но и с Адамом тоже вышло нехорошо, будто я дала ему надежду. Какая же я шлюха... Никогда бы не подумала, что буду способна на такое, едва предоставится возможность вертеть двумя мужчинами. Я больше не буду так делать. Нужно просто ценить, что имеешь, и не грезить о глупых страстях. Но такие ли они глупые?.. Я сама себе противоречила, но выхода не было. Я мысленно попрощалась навеки-вечные с Адамом, ощутив тоску по нашим приключениям, но и счастье от того, что я наконец-то смогла подумать головой. Это влечение могло меня погубить. И теперь это в прошлом. Окончательно.