Интро Канарейки (СИ) - Задорожня Виктория
— Тише, девочка… я не уйду… Ты можешь спать спокойно. Я буду рядом…
Какое-то время мы так и лежали, я больше ни о чем не думала, поглощенная теплом и покоем, что дал мне своим присутствием Господин. И, сама не знаю когда, провалилась в сон…
Когда открыла глаза, солнечный свет заполнил собою всё пространство комнаты. Никита Александрович всё ещё лежал рядом, но уже вполне бодрый. Просто молча изучал взглядом моё сонное лицо…
— Доброе утро, девочка. Как ты?
Я посмотрела на него с искренней благодарностью и, вроде бы, на моих губах заиграла лёгкая тень улыбки… Кто бы мог подумать, что теперь он станет для меня вакциной от, казалось бы, неизбежной внутренней пустоты…
— Уже лучше… Спасибо…
— Извини, мне нужно отъехать не на долго по делам. Если хочешь, можешь взять Лизу и прогуляться по городу. Развеетесь, пройдетесь по магазинам. Я оставлю тебе карточку, распоряжайся на свое усмотрение. Лимит неограничен, побалуй себя. Слышал, шоппинг снимает стресс.
— Не в моём случае… Благодарю, но я предпочла бы остаться дома и прогуляться в саду.
— Хорошо. Только, не слишком долго. На улице прохладно…
Он поднялся и пошел к выходу, напоследок мягко погладив меня по голове.
— Господин… Можно кое о чем вас попросить?
— Слушаю.
— Одиннадцатая. Вы же знаете… — глаза опять на мокром месте, руки задрожали. Видимо, антидот действует кратковременно. — её не похоронят при приюте. Безродных сбрасывают в общую яму и нигде даже не упоминается, кто в ней лежит. Можно ли… Можно забрать её тело? Прошло несколько дней. Возможно, ещё не поздно…
— Хорошо. Я всё устрою. Она была христианка?
— Да.
— Не беспокойся. Похороны пройдут по всем канонам.
— Хозяин приюта… — лицо исказилось от боли и ненависти к этому человеку — может не отдать тело. Пожалуйста, отнимите Одиннадцатую любой ценой!
Он печально посмотрел на меня, сквозь полу-закрытые веки. Подошёл ближе, взял за руку.
— Ответь мне, Канарейка. Будь у тебя возможность, желала бы ты отомстить этому ублюдку?
— Непременно… — сама от себя не ожидала. Ответила, не обдумывая ответ и доли секунды… Я всегда ненавидела предыдущего Хозяина, но теперь… Придумать не могу, чего достоин этот изверг. Самые страшные пытки ада не станут ему искуплением!
— И как бы ты поступила?
— Он не достоин жить…
— Я тебя услышал. Кстати, я думал насчёт твоего второго желания… Кажется, я придумал для тебя подходящее имя… Это — …
— Господин, извините, что перебиваю. Но, я передумала. Мне больше не нужно имя.
— Почему?
— Есть имя, или нет- я всё равно безродная. И всё равно являюсь вашей собственностью. Поэтому, все эти неуместные формальности лишь собьют с толку окружающих и меня саму, в том числе. Я предпочту остаться безымянной Канарейкой, которой меня знала Одиннадцатая…
— Но… — он неуверенно прошёлся по мне растерянным взглядом, видимо, подбирая нужные слова. Но, так и не придумав, что возразить, лишь переспросил- Ты уверенна?
— Абсолютно! А теперь, идите по делам. А я начну готовиться к предстоящему выступлению…
Визит в приют
Никита
Моя девочка… Сколько боли в её глазах, сколько горечи в опустевшем от горя голосе. Мне так хочется унять ее страдания, сгладить чувство потери и одиночества. После случившегося, даже думал отменить её выступление на завтрашнем мероприятии. Разобрался бы сам. Ещё успею показать ей темные стороны своей жизни… Но, когда узнал о ее желании отомстить, мой извращённый мозг посетила более изощрённая мысль.
Только вышел на заснеженную террасу, набрал номер Димы, попутно зажав сигарету заледеневшими от усилившегося мороза пальцами.
— Привет, брат. Чем занят?
— Отдыхал после бурной ночи — все тот же задорный баритон, обрамлённый девичьим звонким пищанием до сих пор развлекающих товарища шлюх. — ты же не хочешь дёрнуть меня в такую рань из общества милых дам?
— Именно это и пытаюсь сделать!
— Ооо… Какая жалость, девочки! Извините, но должен вас покинуть. И что тебе не спится, Зверь? Надоела новая игрушка?
— Завались, Димон. Жду тебя через двадцать минут у " Пятерочки".
— Значит, решил взять меня в приют? Неужели передумал руки пачкать?
— Есть одна мысль… в общем, ты мне можешь понадобиться. И с каких это пор мне нужно объясняться, когда зову тебя на дело? Пошевеливайся, разгильдяй.
— Ок, не кипятись, Зверь!
Сбросив трубку, побрел к стоянке. Сегодня мне водитель не понадобится. Потому запрыгиваю в свой самый вместительный внедорожник, завожу мотор и выезжаю на трассу. Давлю на газ и разгоняюсь до двухсот. Послушная железная лошадка неистово несёт меня к месту встречи. Всё же, нужно чаще садиться за руль. Впечатления не те, что на пассажирском.
Десять минут- я на месте. Расслабленно облокотился на мягкую кожу, включил на плеере что-то из классики. Не мой, конечно, стиль… Но пусть играет. Музыка мягкая, мелодичная… Напоминает Канарейку. Переминаю в руке связку ключей, цоканье металла успокаивает и помогает отвлечься. Медитирую ещё минут пять, пока рядом припарковался Дима. Весело хлопнул дверцей и размашистой походкой подошёл ко мне.
— Ну, что делаем, Зверь?
— Увидишь. Подъезжаем без лишнего шума, не пугай барышень. Как будем на месте- прямиком в кабинет Валеры. Будет ублюдку сюрприз.
Товарищ кивнул, и через пару мгновений мы уже парковались у заднего входа в приют. Покинул авто, снова встречаясь с утренним зимним морозом. Но, знобит меня не от него… Окинул взглядом гадюшник, стены которого служили "домом" моей малышки на протяжении многих лет… Тусклые, серые стены, ремонт которым требовался ещё лет сто назад. Древний, потресканный кирпич с проплешинами. Их и не пытались смазать! Побитый шифер местами и вовсе съехал, оставляя крышу почти оголенной. Всё исписано матом и пошлятиной, вокруг околачиваются сборища каких-то наркоманов. И, мать твою, в минус двадцать даже дымоход не испускает дым!
Под общим эмоциональным шоком даже не заметил, как позади подкрался Дима. Заметил его присутствие, когда дружеская ладонь по-братски опустилась на плечо.
— Что, не ожидал?
Не отводя изучающий взгляд от "Приюта", нервно сглотнул, стиснул руки в кулаки от нахлынувшей ярости и выдавил из себя единое:
— Мягко сказано!
Вдруг кто-то дёрнул меня за джинс в районе колена. Опустил голову вниз… Мелкий пацан, лет семь от роду. Правда, худощавый и низкорослый малость для своего возраста. Одетый в лохмотья, под глазами синяки, щеки впали, оставляя две вмятины, обрисовавшие строение скул. Стоит и мягко тянет за штанину, жалостливо буравя молебным взглядом.
— Тебе чего, малец?
— У вас покушать не найдется? — голос хриплый, севший почти до немоты. Оно и не странно, в такой мороз в драной одежде и весенних "голодных" кроссовках. Которые, в прочем, были найдены где-то на помойке, судя по их состоянию.
— Где твои родные?
— Нет никого. Мать месяц назад скончалась. Так, дадите поесть?
Жалко пацана… Прошерстил карманы, нашел скомканную купюру… Пятьсот рублей. Больше налички нет, давно пользуюсь предпочтительно карточками. Только в клубах снимаю, на нужды, за которые не рассчитываются через терминал. Протянул ему. Мальчик вцепился за незначительный номинал, как за спасательный круг. Кожа потрескалась, сломаны два пальца. Быстро сунул бумажку в карман, опасливо поглядывая по сторонам. И метнулся в сторону таких же побитых пятиэтажек, как и приют перед нами.
— Эй, погоди! — кричу ему в след. — Возьми ещё это!
Малец снова подбежал, я ткнул ему в ладонь визитку со своими личными данными и адресом одного из отстроенных мною заводов. Его там подлечат, поставят на ноги. Да и рабочие на производстве никогда не помешают.
— Приходи по этому адресу. Тебя обеспечат едой, укрытием и работой.
Он благодарно кивнул и понёсся в намеченную сторону.
— Да ты, Зверь, ранимая личность, как погляжу! — язвительно подметил Димон, хлопая меня по плечу. Я снова закурил… Вдохнул-выдохнул. Упорядочил эмоции… Сука, одно дело- слышать о таком со стороны. Но, столкнуться напрямую- даже мои стальные нервы сдают! — А как ты думал? Их таких знаешь сколько? Девочек в приюты, а пацанов- уличное отребье, другая участь их не ждёт. Пошли, брат. Время и так поджимает!
