Анна Джейн - Северная Корона. Против ветра
Звонил, конечно же, дядя Марты, тот самый Артем, который вместе с ее отцом уехал искать девушку. Он использовал все свои связи, чтобы определить по расположению мобильного телефона, где находится его племянница, и это возымело действие. Правда, произошла некоторая заминка, и процесс нахождения сотового телефона Марты (и ее самой, как следствие) растянулся почти на полчаса, заставив Константина Власовича изрядно попереживать. У него до такой степени сдали нервы, что вдруг обнаружилось, что он знает матерный язык, хотя пианист всегда считался мужчиной очень интеллигентным.
Эльвира Львовна, с мобильником которой они так и уехали, пыталась дозвониться до бывшего мужа, и тот, не зная, что ответить плачущей женщине, говорил, что все хорошо и что они с Артемом просто решили отыскать Марту и привезти ее домой. Эльвира, естественно, не верила и кричала, требуя сказать ей правду. Дошло до того, что Константин просто перестал отвечать на ее звонки, со вздохом сказав, что Эля всегда его прессовала.
– А Софья не прессует? – ухмыльнулся Артем, который отлично знал жесткий характер второй жены брата. Пару минут назад он, поняв, что Марта – по крайней мере, ее телефон, по которому она разговаривала с Костей – находится в охраняемом поселке, позвонил его охране и попросил немедленно проверить нужный коттедж. Сам он вместе с кузеном, а также несколькими полицейскими был еще в пути. Впрочем, приехали они быстро, одновременно с каретой «скорой помощи», которую вызвала охрана, с неохотой прибывшая в особняк Дионова и заставшую страшную картину: двоих тяжело раненных и одного убитого, а также девушку без сознания.
Охрана, вызывая «скорую» и полицию, а также связываясь с коллегами по рации, даже и не заметила того, как от дома отъехала припаркованная неподалеку неприметная машина с Никами. Кларский думал, что они будут прорываться буквально через КПП, но все прошло спокойно – их машину пропустили без проблем.
Вместе с охранниками в доме Дионова оказалась Юля Крестова.
* * *В особняк Александра Юля попала случайно. После того как гости сошли с теплохода на землю и переместились в один из коттеджей, продолжая веселиться, она немного посидела в саду за отдаленным столиком вместе со Стасом, Крисом и забавным пареньком-скейтером по кличке Джимми, который, как выяснилось, был младшим братишкой Дионова, столь нелюбимого Юлей. Парень явно был в состоянии шока, потому что не смеялся, не улыбался и не шутил, как на «Олимпии», а сидел раздавленный и угрюмый, молча накидываясь на алкоголь. Крис, кстати говоря, от него не отставал.
– Чего случилось? – спрашивал Джимми Крис, парень, в общем-то, добродушный и даже жалостливый, хоть временами и противный. – Чего ухаешь? С горя, что ли? Какое у тебя горе? Ты же на кораблике в норме был, а?
– Отстань от него, пусть чувак пьет, раз плохо, – пытался остановить Стас поползновения Криса в чужую душу, но тот отмахивался от друга, вновь и вновь расспрашивая скейтера и самолично ему подливая – впрочем, о себе тоже не забывал, явно не замечая неодобрения в глазах Юли.
В результате нетрезвый Джимми вдруг взял и заплетающимся языком поведал ребятам о том, что сам узнал пару часов назад на борту теплохода – правду о своем старшем брате.
– Сан… он, понимаете, он же мой брат, – говорил он не без труда, пьяно мотая головой из стороны в сторону. – А я Сана подставил. Он сидел. Сидел из-за меня, понима… понимаете? Я виноват. А Сан сидел.
Крис, Стас и Юля слушали эту историю с большим удивлением. Крис эмоционировал, то и дело поправляя сползающие на нос очки в ядовито-желтой оправе. Юля оставалась внешне спокойной, хотя, если честно, услышанному удивилась, решив для себя немного пересмотреть отношение к Дионову, который ее раздражал. А Стас не особо поверил, решил, что такое бывает только в фильмах – похищения, «договоры» с авторитетами, зона, но свои мысли озвучил при себе. Если честно, сегодня все его мысли были о Юлии.
Как и она, Стас обладал особенностью хорошо скрывать свои истинные эмоции, только Юля надевала маску непроницаемости, не позволяя никому увидеть то, что творится в ее душе, а Стас примерял роль хорошего парня, готового всем прийти на помощь, хотя в душе его могло быть гадко и паршиво. Он руководствовался тем, что своими проблемами и своим плохим настроением он не имеет права кому бы то ни было портить жизнь. Сейчас музыкант тоже вроде бы улыбался, неспешно пил пиво, отпускал шуточки, пытался взбодрить пьяного Джимми, но на душе у него было паршиво. Из-за Юли. Из-за Феликса. Из-за их отношений.
Да, Стас и сам не заметил, как влюбился в эту спокойную, несколько даже грубоватую или резкую на слова девушку, похожую на парня, которая знать не желала, что такое платьица, шпильки и косметика. Хотя всегда его привлекали симпатичные женственные особы со звонким смехом и длинными волосами – например, та же Ника, которая так понравилась ему в клубе прошлой осенью. И что он нашел в Юле, для которой Стас был только другом, пусть даже хорошим другом, парень не понимал. А еще он не понимал, отчего так ревнует.
К Феликсу он относился с уважением – еще бы, мировая звезда большой рок-сцены! – да и как человек он вызывал симпатию. Но видя, как они с Юлей целуются под фонарями, Стас на какие-то минуты просто-таки возненавидел его. А после короткого разговора с англичанином, который вдруг предложил Стасу сотрудничать со звукозаписывающей компанией его друга, в его душе вообще все перевернулось.
Что выбрать?
Страдать из-за Юли, видя ее каждый день, ведь ее присутствие в группе – обязательное условие продюсера.
Или же упустить шикарный шанс, который поможет сделать его группу популярной и вывести совершенно на иной уровень.
Стас любил Юлю – эту недоступную и одновременно такую близкую девушку, которая не станет орать, если вдруг случайно зайдешь в комнату в тот момент, когда она переодевает футболку, или не будет ныть по поводу того, что у нее плохая жизнь и никто ее не любит.
Но он также очень любил музыку. Наверное, музыка, Юля и мать были для него тремя самыми любимыми женщинами – да-да, к музыке Стас относился именно так, как к любимой девушке, нежно, трепетно, а еще очень сильно зависел от нее.
И он выбрал музыку – по-другому Стас и поступить-то не мог. Какие личные переживания по поводу неразделенной любви, мать вашу, когда решается судьба его творчества, и не только его, но и Криса, парней, самой Юли, которая, наконец, вдруг приняла решение играть то, что хочет она сама.
Окончательно Стас решил сегодня, когда Юля еще на теплоходе сыграла гостям на синтезаторе классику в современной обработке – что-то очень радостное, восторженное и воздушное, как и сама невеста, которая казалась Стасу отчего-то грустной. Еще бы – подставная свадьба, да еще с таким типом, который, как оказалось, сидел из-за брата, теперь закидывающегося алкоголем.
