Натали Патрик - Больше собственной жизни
Сколько она мечтала об этом! О его сильных руках, обнимающих ее, о теле, каждым своим дюймом касающемся ее. И теперь, когда он держал ее в объятиях, когда жадный мужской рот впивался в ее губы, она позволила себе забыться…
Каждое его прикосновение дарило радость, а от неистовых и в то же время таких деликатных поцелуев голова шла кругом. Алиса собрала в кулак рукав его рубашки и застонала.
Он прижал ее бедра к своим, и даже сквозь джинсы она поняла силу его желания. И если бы не Джейси…
— Нет, Коб, нельзя… — Она резко отпрянула, прерывая поцелуй.
— По-моему, можно. — Он снова привлек ее к себе с невысказанной мольбой в глазах.
— Нет. Это все испортит. Мы не должны себе этого позволять. — Она нажала на ручку двери и высвободилась. — Нужно уметь видеть свои приоритеты.
— Приоритеты? — Он недоуменно нахмурился.
— Да, приоритеты. — Она втянула воздух и, шумно выдохнув, холодно посмотрела ему в глаза. — На первом месте Джейси, потом бизнес.
— А что насчет нас? — прошептал он.
— «Нас» нет, Коб. — Алиса заметила, как от обиды потемнели его глаза, но она уже сделала свой выбор. — И не может быть.
Она распахнула дверь и выскочила в темный коридор. Губы дрожали — то ли от его поцелуев, то ли от ее решительного заявления.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— Слышал, ты в следующем сезоне опять приедешь? — Прайс Уэлмен облокотился на забор, искоса наблюдая за суетой перед началом родео.
— Где ты это слышал? — Коб подтянул шнуровку кожаных ковбойских штанов для родео.
— В лавке какой-то ковбой по имени Шелби Краудер болтал. — Прайс внимательно взглянула на него. — Трепался, будто он твой менеджер.
— Не он. — Коб завязал последний шнурок.
— Я так и думал.
— Его партнер.
Коб оглядел арену, отыскивая глазами почетную ложу Картрайтов. Вот она — самая нарядная. Заметил Йипа и Долли, отвечавших на приветствия проходивших мимо участников родео. Когда он разглядел Алису и Джейси, у него екнуло сердце.
Последние несколько дней он присматривался к девочке и понял, что в одном Алиса права: их дочь никак не назовешь нежным ангелом. Вся в него — упряма как осел, уже сейчас не признает никаких авторитетов и хочет идти своим путем. А эти искрящиеся глаза, озорные ямочки и постоянная готовность улыбаться!.. Это уже от матери. Он украдкой разглядывал Алису, которая вся светилась любовью к дочери.
Защемило сердце. Коб понимал, что, наверно, никогда больше она не посмотрит на него с любовью. Никогда уже он не обнимет ее. И у них не будет детей. Никогда!.. Но тогда снова…
Он провел тыльной стороной руки по губам. Поцелуи Алисы вдохновили его. Если он выдержит этот тур и следующий и после этого еще сможет стоять на ногах, то поедет на финал, а потом в Лас-Вегас на Большое Национальное родео. Сейчас нужна финансовая поддержка, во что бы то ни стало необходимо заинтересовать спонсоров. Придется постараться. Ничего, он сумеет заработать денег для них обоих. Еще один сезон, и Алиса укрепится в своем бизнесе. Тогда, быть может, он сумеет доказать ей, что он мужчина, на которого можно положиться. Мужчина, достойный ее и их ребенка. Только бы выдержать…
— Значит, все это глупые слухи?
— Какие слухи? — Коб посмотрел на Прайса — было такое впечатление, будто он только что беседовал с кем-то другим.
— Говорят, ты весь изломан, что еще один сезон, и сойдешь с круга, отправишься под нож врачей.
— Ох уж эти дурные слухи, — проворчал Коб. — Но это правда.
— Тогда зачем тебе родео? Зачем нужен еще один сезон?
— Видишь там, на трибуне, маленькое рыжее создание? — Он показал на Джейси, стоявшую на коленях у матери.
— Ага.
— Вот зачем. Ее мама не хочет брать у меня денег, и я даю ей заработать на моих победах.
— Даже если это убьет тебя?
— А зачем жить, Прайс, если не можешь обеспечить своего единственного ребенка? Кроме того, травма не убьет меня, а только немного согнет. — Коб звучно шлепнул друга по спине.
— Врачи сделают из тебя маленький сверток, чтобы мы могли катать тебя на каталке. Вот что будет, — пробормотал Прайс, когда Коб, оттолкнувшись от забора, ушел.
Последнее, что увидел Коб, направляясь к трибуне для участников родео, была Алиса с Джейси на коленях. Он поднял руку, чтобы помахать им, но они смотрели в другую сторону. Рука упала, как парализованная. Еще долго у него перед глазами стояло чудное видение молодой женщины с девочкой на коленях.
* * *Алиса поплотней запахнула узкий кожаный жакет. От свежего вечернего воздуха у нее разрумянились щеки. Когда она застегивала молнию на ярко-алом пальто Джейси, у нее дрожали пальцы.
Из включенных на полную громкость репродукторов лилось нескончаемое кантри. Йип с удовольствием отбивал ритм носком сапога, Долли беспокойно ерзала на своем сиденье. Этим вечером звон ее украшений приглушало красное кожаное пальто с отделкой из искусственного меха и с бахромой как на испанской шали.
Несмотря на свое настроение, Алиса улыбнулась родителям. Она любила этих стареющих чудаков. Они тоже любили ее — горячо и ревниво. Как говорил Йип, больше собственной жизни.
Пока у нее не было Джейси, она понятия не имела, какой глубокой может быть любовь. С Кобом все иначе. Что касается ее, то она любила Коба таким, какой он есть, а не таким, каким мог бы быть или каким она хотела бы его видеть. Если бы он мог ответить ей такой же любовью, все у них получилось бы по-другому. Но он не только не знал настоящую Алису, но даже не старался узнать. Как же он мог любить ее?
Она крепче обняла Джейси. Важно не то, как она любит Коба или любит ли он ее. Главное, они оба любят своего ребенка.
— Следующий участник. Мы все давно хотели его увидеть, — гремел из репродуктора голос комментатора.
Алиса вытянула шею, чтобы лучше видеть.
— Вот уже два года, Вернон, как он не бывал у нас в Саммит-Сити, — уточнил второй комментатор. — Для начала ему придется оседлать Мустанга, который в этом сезоне помял бока многим ковбоям. Да, этот бычок не подарок. Будет на что посмотреть!
— Ну что ж, тем лучше, Эрл Младший, — ответил Вернон. — Но следующее выступление нашего гостя заставит поволноваться его болельщиков. Ибо — внимание! — Коб Гудэкр померяется силами с самим Дьяволом.
Зрители одобрительно зашумели.
— Но это потом, а сейчас Кобу предстоит объезжать Мустанга, — пояснил Эрл Младший. — Леди и джентльмены, Гудэкр чемпион и к каждому своему выходу относится одинаково серьезно.
Алиса и рада бы не слушать, но комментаторы не замолкали ни на миг.
— Ты прав, Эрл Младший. Седлая быка, ковбой седлает тонну риска, ведь он оказывается лицом к лицу со смертью.
— Потому-то они и зарабатывают такие деньжищи… Ладно, а теперь внимание, похоже, Коб готов. Ждем его сигнала.
Алиса стиснула рукав Джейси и передвинулась на край сиденья.
— Начинается, — сообщил Вернон. — Он дал сигнал! Я хочу, чтобы вы все как следует поприветствовали Коба Гудэкра в Саммит-Сити!
Трибуны взорвались криком. Толпа ревела.
Алиса жадно втянула осенний воздух и закрыла глаза.
Восемь секунд… Коб должен продержаться верхом на спине быка восемь секунд. Как мог такой короткий отрезок времени длиться целую вечность?
— Одна Миссисипи, две Миссисипи… — Алиса пыталась считать. Но грохот копыт, трубные голоса комментаторов, рев толпы мешали ей. — Пожалуйста, не упади, — шептала она в вязаный капюшон Джейси. — Пожалуйста, только держись и…
Неприятная воздушная волна затрубившего рожка прервала ее невидимую мольбу.
— Хи-хо! Он победил!
Она медленно открыла глаза и увидела родителей, стоя приветствовавших победу Коба.
— Какая техника! Какая хватка! — грохотали комментаторы, выражая общее мнение.
Но Алиса видела только Коба. Слегка прихрамывая, он подбежал к барьеру, ограждавшему арену, и взобрался на него, пока несколько ковбоев, одетых в яркие клоунские костюмы и с накрашенными лицами, отвлекали внимание быка. Алиса, захлопав повлажневшими ресницами, с облегчением вздохнула.
— Хи-хо! — повизгивала Джейси, прихлопывая в ладоши.
— Отличная работа! — Йип потянулся и забрал малышку. — Твой папа, девочка. Он сделал это! Что скажешь, Алиса?
— Я не смотрела, — призналась она. — Впрочем, судя по реакции зрителей, он пользуется популярностью. Для шоу-бизнеса это уже неплохо.
— Хм, — хрюкнул Йип, — и твой интерес к этому ковбою только бизнес, так я полагаю?
— Да, чисто деловой. — Она вздернула подбородок и уставилась в смеющиеся глаза отца.
— Маленький совет, солнышко.
— Валяй! — Она откинула назад волосы.
— В следующий раз, когда попытаешься убедить меня, что тебе этот мужчина все равно что старая навозная куча, утри сначала слезы. — С удивительной нежностью грубым толстым пальцем он смахнул соленые росинки с ресниц дочери.
