Элен Вольф - Стань единственной
— Какая прелесть… Ох, прости, то есть, какая жалость!
Лиззи задумчиво смотрела на девушку, сидящую на кровати, и не узнавала ее. Это была совсем другая, почти нормальная, девушка. Только болтушка.
— Слушай, а мы ведь можем нормально общаться. Ты не трещишь без остановки, а я не краснею как дура.
— Я всегда болтаю всякую чушь без остановки, когда волнуюсь. Из-за этого веду себя глупо и могу ляпнуть лишнего, — Миа махнула рукой. — Я так переживала, что не понравлюсь тебе!
Теперь настал черед Лиззи вытаращить глаза.
— А я, что не понравлюсь тебе, — сказала она.
— Ты мне нравишься! — сказали они хором и покатились со смеху.
Впервые в жизни она так легко общалась с кем-то, кроме Дэвида, конечно. Даже с Сэм не было такой легкости и простоты в общении, хоть они и были очень близки. Слишком на них давили постоянные проблемы, заботы и страхи. Вот бы им так посидеть, не думая о деньгах, работе или угрозе быть избитыми, и просто повеселиться. Сэм бы понравилась Миа.
— И если хочешь знать, — произнесла Лиззи, перестав смеяться. — Мне нравится мое кольцо!
— Знаю! Ах, как бы я хотела носить такое...
— А что Франсуа еще не сделал тебе предложения? По-моему, он очень милый. Вы отличная пара.
Миа помрачнела.
— Мы не пара. И он никогда не сделает мне предложения. Мы просто друзья, — грустно сказала она.
— Да? Жаль. А ты бы хотела, чтобы сделал? — тихо спросила Лиззи, доставая из шкафа простые джинсы и водолазку.
— Да... очень.
По виду девушки легко было понять, что она влюблена в этого парня по уши. Еще бы! Он очень красивый! К тому же, приятный в общении, умный. Лиззи не очень разбиралась в мужчинах, но ей казалось, что Франсуа — достойный мужчина.
— Не понимаю я его! — Она с облегчением стащила чулки и сунула ноги в джинсы. — Ты такая красивая, яркая, веселая, стильная! Что еще ему надо?
— Да будь я хоть трижды Анжелина Джоли или Джейн Фонда, он бы все равно не захотел меня.
Голова Лиззи в это время была в узком вороте водолазки, поэтому она не расслышала сказанного.
— Что? Прости, я не услышала.
— Я говорю, будь я хоть трижды Джейн Фонда, он бы все равно не захотел быть со мной! — повторила Миа. — Потому что он гей! Разве Дэвид не говорил тебе?
Челюсть сама собой поползла вниз. Этот ходячий тестостерон с горой мускулов и сексуальной щетиной гей? Это просто жестоко по отношению к женщинам. Влюбиться в гея. Да еще в такого.
«Бедная Миа», — вздохнула мысленно Лиззи.
— Ужас. Я так тебе сочувствую. Я даже не могу представить себе его с мужчинами!
— Только Дэвиду не говори, что я испытываю больше, чем дружеские чувства!
— Обещаю! — Лиззи торжественно подняла руку.
— Спасибо, значит, подруги?
— Подруги, — она пожала протянутую ладонь. — И просто чтоб ты знала, у меня никогда не было подруг, кроме сестры, поэтому если что-то буду делать неправильно, сразу говори.
Миа серьезно выслушала ее.
— Чтоб ты знала, у меня тоже никогда не было нормальной подруги, поэтому мы равны. — Она встала и подошла к двери. — И да, отныне, если буду слишком много трещать, можешь ущипнуть меня за задницу.
— Договорились.
Когда они выходили из комнаты, Лиззи не сдержала смешок и прошептала подруге на ухо:
— Если Франсуа пристает к Дэвиду, я выцарапаю ему глаза.
Миа хихикнула.
— Мой братец такой сексуальный, вряд ли кто-то устоит.
Глава 8
Квартира, где жила Лиззи, была небольшой и состояла из гостиной, одной спальни и кухни, но она все равно любила ее. Это было ее убежище, личное пространство. Сейчас здесь, помимо нее, находились Миа, Франсуа и Джин. Лиззи неловкой походкой вышла из спальни, нервно стиснув руки, и встала перед троицей своих друзей. Как по команде Джин и Миа издали умилительное: «О-о-у!» Франсуа же ограничился простым мужским свистом. Определенно, этот парень был каким-то неправильным геем. Они взяли его с собой, потому что, вроде как, у девушек было принято брать с собой друзей-геев, если таковые имеются, на примерку свадебного платья. К тому же, он дизайнер, а значит, понимал толк в одежде.
— Лиз, ты просто прелесть! Дэвид умрет от счастья, когда увидит, — констатировала Миа.
Еще несколько дней назад у нее не было подруги, и она в одиночку занималась покупкой платья, представляя во время каждой примерки, что бы сказала Сэм. Дэвид предлагал обратиться к самым лучшим домам моды, чтобы ей сшили какое-нибудь произведение искусства на заказ, но она отказалась. Потратив несколько часов, Лиззи сама нашла платье своей мечты — мечты из детства. Они с Сэм представляли себе именно такие платья, когда размышляли о том, каково быть невестой. Обтягивающий лиф цвета слоновой кости из тафты без бретелек и пышнейшая воздушная юбка из километра белого тюля. Совсем как у героини Кейт Хадсон в «Войне невест».
— Как будто сама Вера Вонг сшила его, — восторженно протянула Джин.
Это, конечно, была не Вера Вонг, но стоило оно Лиззи целую уйму денег.
— Классика жанра, — сказал Франсуа. — Ты — невеста-мечта.
— Ой, что это мы? Мы же должны повизжать вроде, да? Все подружки невесты так делают, — выдала Миа.
Они с Джин включили свои сирены, прыгая вокруг покрасневшей Лиззи и хлопая в ладоши. Франсуа опрокинул в себя бокал шампанского и обронил:
— Я, пожалуй, воздержусь.
***
Миа творила чудеса. То, что должно было стать скромной тихой церемоний, грозило превратиться в шикарное торжество. За неделю она заказала кучу цветов, лент, воздушных шаров и прочих украшений для дома, заставила Лиззи продегустировать несколько десятков тортов, закусок и сладостей, купила одинаковые сексуальные платья подружек невесты для себя и Джин, арендовала салон красоты и перевернула все с ног на голову. Это была сложная задача, если учесть, что по возможности все держалось в большой секретности, им не нужны были лишние разговоры в прессе. Дэвид хотел провести по-быстрому церемонию и сразу увезти Лиззи в свадебное путешествие, но увидев рвение сестренки, дал ей полный карт-бланш. И свою кредитку в придачу, потому что денег она не жалела.
За три дня до свадьбы должна была прилететь мать Дэвида, и накануне Лиззи жутко нервничала перед встречей с этой женщиной.
— Да будь у тебя один глаз и три ноги, она все равно полюбит тебя, когда увидит, как Дэвид счастлив с тобой, — успокаивала ее Миа. — Она уже любит тебя. Я по телефону ей все уши прожужжала, какая ты умница и красавица.
— Мне все равно страшно.
— Если она хоть слово плохое скажет про тебя, Дэвид ее пошлет. Знаешь, он не очень-то жалует мать, хоть она и любит его безумно.
— Почему? — Лиззи не сильно удивилась, ей ли не знать, что семейные отношения бывают не самыми приятными.
— Ой, долго рассказывать. Он кое в чем прав, но не во всем. Я тебе потом как-нибудь все объясню.
— Ладно.
Миа подошла к зеркалу и начала гримасничать, разглядывая свое лицо. На кровати лежала целая гора покупок — платья, шарфы, нижнее белье, купальники, шляпки. Миа заставила ее купить все это, мотивируя тем, что Дэвид повезет ее куда-нибудь на медовый месяц, а джинсы и простые футболки — не очень хороший выбор для романтического времяпрепровождения.
— Ты все еще не знаешь, куда Дэвид повезет тебя на медовый месяц?
— Нет, он не признается.
— Противный мальчишка! Хоть бы сказал, что нам укладывать в твой чемодан!
На самом деле ей было все равно, куда они поедут. Лишь бы вместе. Это было так волнительно! Свадьба и настоящий медовый месяц. Два года назад она отмывала чужую кровь и мочу со стен грязной уборной, а теперь выходит замуж за одного из самых желанных парней мира. У нее не было ничего, а теперь она обрела все. Только сестру потеряла.
«Сэм, где же ты?»
***
— Как думаешь, какая она? — спросила Кристина, задумчиво глядя на проносящийся мимо пейзаж.
— Крис, ты это уже десятый раз спрашиваешь. Надеюсь, что нормальная.
Ее муж, Люк, спокойно откинулся на заднем сидении Мерседеса, который прислали за ними в аэропорт. Его серебристые глаза были спокойны и холодны, как всегда.
— Я все равно волнуюсь. Миа говорит, она замечательная, но ты же знаешь ее. Она даже в самом отъявленном грешнике найдет светлые стороны.
— Миа — добрая девочка, но далеко не дура.
— С этим я не могу поспорить.
В отеле их ждал роскошный номер-люкс. Миа с Франсуа жили в этом же отеле, но дочь была уже у Дэвида и ждала встречи там. Они не обратили никакого внимания ни на шампанское в ведерке со льдом, ни на фрукты в хрустальной вазе. Кристина слишком волновалась. Через час она должна была увидеть сына. Своего первенца. Ребенка, который чуть ли не с рождения ненавидит ее. Кристина уже давно перестала мучить себя размышлениями вроде «что-я-сделала-не-так» или «что-сделать-чтобы-заслужить-его-любовь» — это была бесполезная трата времени. Иногда она смотрела на дочь и говорила себе: «Слава Богу!». У нее была любовь дочери, и это давало ей силы жить дальше. Если бы не Миа, она бы давно ушла за Дэнни, невзирая даже на Люка.
