Максин Салливан - В твоих объятиях

— Ты так мирно спала, — сказал Тейт.

Значит, он заходил к ней. Джемма занервничала:

— Я устала.

Он нахмурился:

— Ты неважно себя чувствуешь?

Его участие приятно удивило ее.

— Плохо спала.

Но если бы он был с ней, этого не случилось бы.

Он как будто прочитал ее мысли. Ее слова вдруг вернули их во вчерашний вечер к тому почти случившемуся поцелую… прямо здесь, возле пеленального столика.

Хватит!

— Э… нужно поменять Натану памперс, — быстро сказала Джемма, чтобы нарушить неловкую паузу.

— Уже сделано.

Джемма отвела взгляд и попыталась взять себя в руки:

— Если ты побудешь с ним еще немного, я смогу принять душ, а потом принесу его вниз позавтракать.

— Не волнуйся, он пойдет со мной. — Тейт поднялся на ноги. Теперь его лицо было абсолютно непроницаемым. — Кстати, вернулись Пегги и Клайв.

— Правда? Им, наверное, пришлось вставать до рассвета, чтобы добраться сюда.

Тейт подхватил Натана на руки:

— Мы будем на террасе. Можешь не торопиться.

Он вышел и закрыл за собой дверь.

Джемма бросилась в душ. Это к лучшему, что Клайв и Пегги вернулись. Присутствие других людей может ослабить возникшее между ней и Тейтом напряжение, которое становилось все сильнее.

Но что подумают Клайв и Пегги о том, что молодожены спят в разных комнатах? Они могут решить, что у них какие-то проблемы.

Хотя кому какое дело.

Несколько минут спустя Джемма вышла на террасу. Натан сидел в своем высоком кресле рядом с Тейтом.

— Хорошо придумал, — сказала она, указывая на гренку, которую грыз малыш.

— Заслуга не моя. Это идея Пегги.

Как раз в это время появилась Пегги с кофейником. Они немного поболтали, прежде чем она ушла. Джемма насыпала себе немного хлопьев и налила молока. Она старалась не смотреть на Тейта.

— Как-то он сегодня медленно ест, — прервал затянувшееся молчание Тейт.

Джемма понимающе посмотрела на него:

— Не терпится показать песочницу?

— Разве так заметно? — изумленно спросил он.

— Заметно, — поддразнила его Джемма.

Он рассмеялся, и напряжение, витавшее в воздухе, немного спало.

Тут Натан бросил гренку на пол.

— Ну, я бы сказал, что он покушал, — заметил Тейт.

— Позволь мне сначала его переодеть, — сказала ему Джемма.

Тейт кивнул:

— Я буду на улице. Не задерживайтесь.

Ох уж эти мужчины!

Когда они с Натаном вышли на улицу, Джемма увидела рядом с песочницей не только Тейта. Тут стояли и Пегги с Клайвом. Тейт тут же подошел к ней и взял у нее ребенка. Вскоре Тейт и Клайв стояли на коленках на траве возле песочницы, нимало не заботясь о своих брюках, а Натан сидел возле песочной горки, пытаясь выгрузить игрушечный грузовичок.

— Присоединяйтесь к ним, — приободрила ее Пегги.

Джемма посмотрела на свой наряд, который обошелся бы ей в месячную зарплату:

— У меня одежда неподходящая.

— У них тоже, — удивленно заметила Пегги.

Джемма улыбнулась:

— Не хочу нарушать их мужскую компанию. Просто понаблюдаю за ними.

Пегги кивнула:

— Что ж, а я пойду и приберусь на кухне.

Джемма смотрела, с какой нежностью Тейт обращается с их сыном, и у нее на глазах выступили слезы. Должно быть, сказывается напряжение последних двух недель. Она повернулась и пошла назад в дом.

Она вошла на кухню, где хозяйничала Пегги, и налила себе чашечку кофе:

— Пегги, налить вам кофе?

Женщина подняла глаза от раковины:

— Нет, спасибо, Дже… Я хочу сказать — миссис Чандлер.

До Джеммы только дошло, что Пегги после свадьбы ни разу не обратилась к ней по имени.

— Называйте меня Джемма. Иначе я не пойму, к кому вы обращаетесь.

— Но вы теперь миссис Чандлер, — не глядя на нее, ответила Пегги.

— Но последние две недели я была мисс Уоткинс, но вы, несмотря на это, называли меня Джеммой, — настаивала Джемма.

— Я знаю, но это было тогда.

— Пегги, это просто глупо, — поддразнила ее Джемма.

— Для меня нет. Мистер Чандлер есть мистер Чандлер, а вы — миссис Чандлер.

Джемма со смехом всплеснула руками:

— У меня от вас кружится голова.

Пегги улыбнулась:

— Может, это и кажется глупым, но, пожалуйста, пусть будет так.

Джемма вспомнила, как Пегги уже рассказывала ей о том, что Тейт просил называть их по имени, но они отказались. Не потому, что не любили его, а потому, что были так воспитаны.

— Хорошо, сдаюсь, — сказала Джемма. — Пока, — добавила она после паузы.

Пегги тихо рассмеялась. Она повернулась и посмотрела на Джемму:

— Как вы себя чувствуете после свадьбы?

— Как будто воскресла, — пошутила Джемма. А потом спохватилась, как бы ее собеседница не подумала, что все, о чем она мечтала, — это подцепить богатого муженька. — Я хочу сказать, что день был очень суматошный и напряженный.

Пегги понимающе кивнула:

— Да, свадьба — дело нешуточное. Для моей старшей дочери она превратилась в настоящее испытание. Дочь даже упала в обморок возле алтаря.

— Кто упал в обморок возле алтаря? — спросил Тейт, войдя в кухню с Натаном на руках.

— Должно быть, они говорят о Соне, — рассмеялся Клайв, следовавший за ними. — Наша старшая дочь — немного паникерша.

— Клайв, — с укором сказала Пегги, но потом улыбнулась. — Хотя он прав. Она действительно паникерша.

— Эта девочка никогда не изменится. Ей уже тридцать, а она знай, делает свое. — Клайв покачал головой и подошел к холодильнику. — Как там говорится насчет леопарда, который не может менять своих пятен?

Как будто против своей воли Тейт стрельнул глазами в сторону Джеммы. Ей не нужно было быть особенно сообразительной, чтобы понять, что он думает сейчас о том злосчастном поцелуе ее и Дрейка.

— Но ты ведь все равно ее любишь, — отметила Пегги.

— Конечно, — широко улыбнулся Клайв.

Пегги улыбнулась ему в ответ, затем посмотрела на Натана:

— Люди добрые, что вы сделали с этим парнем? Он выглядит, как будто его обработали пескоструйным аппаратом.

Тейт наконец повернулся к Пегги:

— Он пытался попробовать на вкус песок, поэтому мы вернулись в дом, чтобы показать ему другие игрушки.

— Они такие милашки в этом возрасте, — умилилась Пегги.

Натан был прекрасным предлогом для Джеммы, чтобы уйти. Она подошла и забрала его из рук Тейта:

— Для начала его нужно умыть.

Забирая Натана, Джемма встретилась взглядом с Тейтом. Он считал ее человеком, который никогда не изменится к лучшему. Человеком, который не заслуживает ни капли доверия. Очень жаль, что он не мог видеть самого себя со стороны.