Нарушая правила - Юлия Устинова

Так вот, кого имела ввиду Аня.

Уставившись на тонкую, как мышиный хвостик, струйку эспрессо, я всем телом ощущаю, что Чемезов меня разглядывает, но не подаю вида.

Аня мне сегодня все уши прожужжала, когда я рассказала ей о выходке Тима в баре. По ее мнению, Чемезов без памяти в меня влюбился, а его поведение — ни что иное, как проявление ревности. Но лично мне слабо верится в подобное. Однако Тим здесь. И теперь я решительно ничего не понимаю.

— Держи свой кофе, — передаю ему бумажный стаканчик с крышкой.

Тим делает несколько глотков и блаженно стонет.

— А-а-а, как же хорошо. Ты просто прелесть, Дина.

В ожидании оплаты, я стучу пальцем по POS-терминалу. Чемезов тут же достает карту из бумажника и расплачивается.

— Ну и? Зачем ты пришел? — продолжаю свой допрос, скрестив руки на груди.

— Вчера я вел себя, как козел. Хочу извиниться.

— Извиниться? Непохоже на тебя, — саркастично замечаю я.

Парень корчит гримасу.

— Да брось, — усмехается он. — Ты же совсем меня не знаешь.

Мне не по душе его самоуверенный тон. Я все ещё злюсь на него.

— Тим, вчера ты испортил мне вечер, а сегодня приехал через весь город, чтобы извиниться. Я тебя не понимаю, честно.

— Да я сам себя не понимаю. Вот. Это тебе, — Чемезов протягивает мне свой букетище.

Я недоверчиво смотрю на парня.

— Мне? — изумленно выгибаю бровь.

— Ну а кому же? — криво улыбается Тим. В его глазах загораются хитрые искорки. — Я же сказал, хочу извиниться.

— Стоило ли так стараться?

— Определенно стоило, — без раздумий отвечает он. — Держи, Дин, назад я его не потащу, — парень наклоняется над стойкой и вручает мне букет. Я обхватываю его руками и прижимаю к груди. А букетик-то не легкий. До меня доносится еле уловимый аромат роз, а глаза разбегаются в разные стороны. Да сколько их тут? Сотня? — Не волнуйся, там нечетное количество, — заверяет меня парень.

— Спасибо, успокоил, — нервно сглатываю я.

Еще несколько секунд я любуюсь цветами, а затем аккуратно кладу букет прямо на прилавок.

— Ну так что, ты больше не сердишься? — осторожно интересуется Тим.

— Ты вчера действительно вел себя, как козел, — строго напоминаю парню. — И то, что ты там устроил… Это было… — умолкнув, посылаю ему многозначительный взгляд.

Потягиваясь, Тим вынуждает меня зависнуть на его идеально сложенном торсе, широких плечах и сильных руках.

— Ты о нашем поцелуе? — уточняет Чемезов, криво улыбаясь, и на его скуле тут же проступает обалденная ямочка.

— Едва ли это можно назвать поцелуем, — мои щеки вспыхивают. — Ты же врезался в меня своими губами, как психованный, еще и слюнями перемазал.

Я, конечно, не эксперт по части того, как именно нужно пользоваться языком и губами, но даже мне ясно — нормальные люди так не целуются.

— Я могу и лучше. Правда, — примирительно произносит парень.

— Даже не сомневаюсь, — бормочу я. Разговор с Чемезовым о его поцелуйных способностях заставляет меня нервничать. Вчера, уже после нашей стычки, до кучи я целовалась с Брагиным возле общаги. Я не хотела, но так получилось. Он потянулся ко мне и осторожно поцеловал. Не знаю. Возможно, я какая-то извращенка, но с Сашей мне вообще не понравилось. Я ждала другого — химической реакции, внезапной вспышки, яркого фейерверка, а на деле все вышло скомкано и жутко неловко. С другой стороны, Тим и его дикая выходка. Хоть я и готова была убить его, равнодушной он точно не оставил. Блин. Я реально извращенка. А как иначе объяснить, что меня все еще будоражит атака этого нарцисса? — Будешь бисквит? — с совершенно глупым лицом я направляю беседу в более безопасное русло.

— Буду.

— Выбирай, — указываю рукой на витрину с кондитерскими изделиями и выпечкой.

— Доверяю твоему вкусу, — говорит парень, склонив голову набок. Я беру щипцы, одноразовую тарелку и подхожу к витрине. — Рассказывай, бариста, как ты докатилась до этого места в углу? Сюда, кроме меня ещё хоть кто-нибудь заглядывал сегодня?

— Заглядывал, — передаю Чемезову творожный бисквит с вишней.

— Кто? Пауки? — усмехается Тим, впиваясь зубами в кекс.

Я тянусь к парню и щелкаю щипцами в сантиметре от его носа.

— Ты удивительно неприятная личность. Только что извинился и уже снова хамишь.

— Это не хамство, я просто интересуюсь, — Чемезов делает ангельское лицо.

— Ещё кофе? — не могу смотреть, как он жует бисквит всухомятку.

— Пожалуй, — соглашается парень, слизывая с губ крошки. — Я тебя раскусил, ты хочешь сделать на мне кассу, да?

Я хмыкаю.

— Что-то ты размахнулся на два кофе и бисквит.

— Ладно. Давай еще этих бисквитов, — просит парень. — Штук тридцать.

— У меня именно таких столько не будет, — ошарашенно смотрю на него.

— Ну давай любые. Пироженки вон те еще, — он тычет пальцем в витрину.

Я не двигаюсь с места.

— А у тебя попа не слипнется?

— Да ты не только красивая, а еще и заботливая, — взгляд Тима блуждает по моему лицу. Я снова смущена. — Что? Язык проглотила? Неужели ничего мне не ответишь?

Игнорируя его издевку, я наклоняюсь, беру картонную заготовку и молча складываю коробку. Затем заполняю ее кексами и пирожными, нарочно самыми дорогими, и не спеша пробиваю все на кассе.

— Вот. Тридцать штук. С тебя три тысячи восемьсот сорок, — ставлю коробку на прилавок. Тим снова расплачивается картой. — Только не ешь все это здесь, не хочу смотреть, как ты умираешь, — кладу перед ним длиннющий чек.

— Не бойся, не умру, — плечи парня подрагивают от смеха. — Я кекс-маньяк, не знала? Утром — кекс, вечером — кекс, люблю я это дело, — от того, каким тоном Тим говорит слово “кекс”, у меня напрашивается пошлая рифма. Я чувствую, что мое лицо опять нагревается. — А чего ты покраснела? — тут же замечает парень.

— Ничего я не покраснела, — мне хочется сквозь землю провалиться.

— Да ладно, тебе очень идет, — безмятежная улыбка озаряет его лицо. — И без косметики ты мне даже больше нравишься. Такая милая, настоящая.

Теперь я точно вся красная.

— Тим, прекрати, — прошу его, стараясь сохранить лицо бесстрастным.

— Да-да, я помню, мои подкаты слишком примитивны, а понты слишком дешевые, — наигранно вздыхает Чемезов. — Ну что поделать? Вот такой я, несовершенный, — и эффектным жестом зачесывает свои темные волосы. Длины достаточно, чтобы можно было запустить в них пальцы. Совсем как в рекламе мужского шампуня. Несовершенный. Ага. Как же. — Так, ладно, — Тим берет коробку с пирожными и кексами, — надо с этим разобраться. — Развернувшись, парень выходит из моего закутка и встает прямо по центру зала. — Внимание! Внимание! Уважаемые дамы и господа, торопитесь! Аттракцион неслыханной щедрости! Только сегодня вкусняшки совершенно бесплатно, — кружась на месте, громко