Любовь и Хоккей - Монти Джей

— Ты Би… - начинает она, но ее резко прерывают.

— Да, он Бишоп Маверик. Да, он играет в хоккей. А теперь, если ты закончила трахать его в глазами, можно мне еще?

Голос Валор звучит как вторжение в мой пузырь похоти. Я перевожу взгляд на нее, шок и замешательство покрывают мое лицо. Она скрещивает руки на груди, и на ее лице появляется раздражение.

Я наклоняю голову влево и вопросительно поднимаю бровь. На моем лице должно быть написано: "Какого хрена?"

Я знаю Вэл уже давно. Она причудливая, немного замкнутая, и она такая милая, какой она бывает, когда узнаешь ее поближе. Она отдала бы свою рубашку любому, кто в ней нуждался. Я видел ее враждебной только тогда, когда она была на льду. Это не Валор.

Я медленно поворачиваю голову обратно к официантке, натянуто улыбаясь, готовый извиниться, когда блонди начинает говорить.

Она тянется к чашке Валор, наливает в стакан воды и говорит:

— Конечно, малыш. Знаешь, не очень-то по-женски разговаривать с набитым ртом.

Я не уверен, как я оказался в таком положении, оказавшись между одним сердитым подростком и пассивно-агрессивной Барби. Все, что я знаю, это то, что Барби ведет себя как стерва. Ее комментарий был язвительным, и любой, кому нужно унизить ребенка, чтобы почувствовать свое превосходство, не тот человек, которого я хочу видеть рядом, даже если это для простого траха.

Лицо Валор вытягивается, и она поворачивает голову, чтобы посмотреть в окно. Розовый цвет окрашивает ее шею и пробирается к лицу. Я отчетливо вижу, как она «сдувается».

Она - королева сокрытия своих эмоций. Валор надевает маску уверенности каждый божий день своей жизни. Надеясь, что если она сможет сначала пошутить о том, что она сорванец, люди не заметят, что ее беспокоит то, что у нее нет мамы, которая научила бы ее быть "леди".

Все, что я хочу сделать, это завернуть ее в кокон и спасти от всей боли, которую этот мир собирается причинить ей. Может быть, именно поэтому мы с Вэлли так близки поэтому, когда она чувствует необходимость сломаться, это происходит и со мной. Боль распознает боль. Наши матери ушли, потому что они так решили, не потому что кто-то заставил их, а потому что они этого хотели. Моя боль и ее боль? Это тот же вид пыток.

Слезы наполняют ее ярко-зеленые глаза, которые с каждой секундой становятся серыми. Вэлли плакала при мне всего несколько раз. 

Самый худший из них?

* Жужжание * * Жужжание*

Со стоном я переворачиваюсь на другой бок и беру свой телефон со столика. Который, блядь, час? Я беру трубку и снова ложусь на спину. Громкий зевок срывается с моего рта, когда я отвечаю, все еще с закрытыми глазами.

— Алло? - Мой голос дрожит от недосыпа. Я провожу рукой по лицу, пытаясь хоть немного прийти в себя.

— Би? - Ее голос тихий, тихий и звучит полным слез.

Я сажусь прямо в кровати. Мое сердце колотится в груди, а по венам течет ледяной холод. Я спускаю ноги с кровати, хватаю с пола джинсы, которые были на мне сегодня вечером, и начинаю натягивать их на себя. К черту боксеры.

— Валор? Что случилось, ты в порядке? Где ты?

Она мягко смеется, но я могу догадаться, что по ее лицу текут слезы.

— Я в порядке. Эм, извини, что я тебя разбудила, я... я… Мне нужна услуга.

Я делаю глубокий вдох, когда она говорит мне, что ей ничего не угрожает, но мое тело все еще находится в состоянии повышенной готовности. Я зажимаю телефон между плечом и ухом, надевая кроссовки и носки.

— Все, что угодно, Вэлли.

— Я на вечеринке с ночевкой, и я плохо себя чувствую. Я хочу вернуться домой. Папы сегодня нет дома, и я не хочу его беспокоить. Я хочу, чтобы он хорошо провел время ... - она замолкает. Ее голос мягкий, и ближе к концу он срывается.

— Напиши мне адрес, я уже в пути.

Я быстро натягиваю рубашку и хватаю ключи. Поездка к маленькому пригородному домику оставляет мне время подумать.

Валор знает, что ее отец пришел бы и забрал ее, где бы он ни был и что бы ни делал. Я со вздохом устало провожу рукой по волосам. Итак, почему она позвонила мне? Что произошло на вечеринке с ночевкой, что заставило ее почувствовать, что она не может поговорить об этом со своим отцом?

Беспокойство терзает мои кости всю дорогу, пока я не въезжаю на подъездную дорожку к дому. Я достаю свой телефон, посылаю текстовое сообщение Валор, давая ей знать, что я здесь.

Я смотрю в окно на дверь, наблюдая, как она медленно открывается. Рыжие волосы Валор заплетены в неряшливые косички, а хоккейная пижама украшает ее одиннадцатилетнюю фигуру. Мое сердце сжимается в груди, когда я вижу ее опухшее лицо и влажные глаза.

Она подбегает к моей машине, открывает пассажирскую дверь и проскальзывает внутрь. Я включаю подогрев сиденья на максимум и наблюдаю, как она подтягивает колени к верхней части тела. Кладет голову на окно и вздыхает.

— Твоя машина всегда пахнет тобой, - бормочет она. Тяжелые слезы оставляют мокрую дорожку на ее подбородке. Она шмыгает носом и вытирает глаза рукавом. На самом деле ее заявление не требовало ответа. Она просто дала мне понять, что это заставило ее чувствовать себя комфортно.

Я включил задний ход и поехал к ее дому. Тишина не неловкая, она просто тихая. Я позволяю ей дышать, даю ей понять, что теперь с ней все в порядке. Она в безопасности. Ей нужно несколько минут, чтобы почувствовать себя в безопасности.

Когда мы возвращаемся к ее дому, я помогаю ей выйти из машины и открываю своим ключом входную дверь. Замечаю, что машины ее отца нет, и решаю сказать ему утром, когда он вернется домой.

— Иди, сядь на диван, найди нам что-нибудь посмотреть, я буду там через секунду, - тихо говорю я, и она кивает. Я направляюсь на кухню, открываю шкафчики и беру кофейную чашку, мед, чай, молоко и лимон. Как только все ингредиенты будут готовы, я начинаю кипятить воду.

Анна готовила это для меня, когда мне снились кошмары и я не мог заснуть. Раньше это сразу усыпляло меня, а в детстве заставляло чувствовать себя в безопасности и любимым. Это то, что нужно Вэл прямо сейчас. Чувствовать себя любимой.

Я кладу руки на стойку, успокаиваясь от выброса адреналина. Как только вода закипает, я наливаю ее в чашку, добавляю ломтик лимона, чайный пакетик, мед и немного молока. Я несу чашку в гостиную, где Валор свернулась калачиком на диване, завернувшись в одеяло.

Я сажусь на пол перед ней и протягиваю ей чай. Она берет его, заглядывает в чашку и приподнимает