Моё проклятье - Элен Боннет

«Ну ничего, сейчас он уйдёт, и я вас угощу», — проносится в моей голове, и от этого появляется улыбка. Это будет нашим маленьким секретом.

— Ко мне сегодня придут друзья, — Итан поднимается из-за стола и собирается выйти с кухни. — Организуй обед на четыре персоны.

Не дожидается ответа, уходит, а псы продолжают лежать и смотреть на меня, словно на новую игрушку. После слов Итана становится не по себе. Интересно, его друзья такие же кретины? Хотя, может, он только хочет таким казаться? Честно признаться, приглашение позавтракать вместе выбило меня из колеи. Конечно, если это можно назвать приглашением.

8 глава Итан

Покидаю кухню и по привычке ударяю ладонью по ноге, ожидая, что Джаз и Лорд побегут следом. Но этого не происходит. Не собаки, а предатели. С трудом заставляю себя не повернуться в сторону псов, ведь с ними рядом сидит Лили, и я кожей ощущаю на себе её взгляд. Не хочу, чтобы заноза подумала, что мне хочется смотреть на неё. Только когда меня, собственно, стало волновать, кто и что подумает?

Плевать!

Главное, что шаг на фейковое сближение сделан удачно, и она даже не отказалась сидеть со мной за одним столом. Такими темпами недалеко и до кровати. Хмыкаю и направляюсь в свою комнату. Через пару часов придут парни, и нас ждёт длительная репетиция новой песни.

Только на днях закончил её писать. Она крутится у меня в голове, и с каждым разом звучание кажется всё более идеальным. Когда я увлекаюсь творчеством, то теряю связь с реальностью. В эти мгновения живу только музыкой, нотами и идеями, которые хочется воплотить в жизнь. После всё переплетается между собой, и слова складываются в строчки. Строчки — в куплеты. Надеюсь, друзья оценят новый текст.

Первые ноты этой композиции пришли ко мне после гонок, когда я финишировал победителем и адреналин с бешеной силой циркулировал в крови, а уши были заложены от скачка давления. Драйв от гонок — моё вдохновение. Лишь только тогда, когда несусь на сумасшедшей скорости, а всё вокруг сливается, переставая иметь чёткие очертания из-за зашкаливающей стрелки на спидометре, чувствую себя живым. И, конечно же, музыка. Без неё также не вижу себя. С помощью неё я говорю. Я не умею по-другому выражать свои чувства и эмоции. И, судя по тому, что людям нравится, как играю, у меня это отлично получается. Даже отец, который раньше твердил, что хочет, чтобы сын продолжил дело всей его жизни, отступил и теперь помогает в записи нашего первого альбома.

Поднимаюсь на второй этаж, чтобы пойти к себе в спальню, но останавливаюсь возле двери, ведущей в комнату Лили. Рука сама тянется к ручке. Не знаю, что это за наваждение, но мне хочется туда попасть. Голова словно перестаёт соображать, а тело действует само по себе. И в следующее мгновение я захожу внутрь. Интерьер похож на остальные гостевые. Лишь у меня и у отца дизайн отличается. Я сам работал над ним и делал на свой вкус.

Обращаю внимание на небольшой рюкзак и сумку, стоящие около стола, а на столешнице лежат подписанные документы. Ну надо же, всё успели. В голове всплывает момент, когда я после пробежки увидел отца, выходящего от Лили. Рюкзак с вещами приоткрыт, и видно, что там лежит книга. Интерес завладевает мной, и, не медля ни секунды, достаю и читаю название: «Гордость и предубеждение». Банальщина. Почему-то после сопливых фильмов девчонки помешались на этом романе.

Собираюсь вернуть его на место, но замечаю сложенное нижнее бельё: кружевные стринги молочного цвета и в тон бюстгальтер без чашечек. Этого хватает, чтобы представить, как сквозь лифчик просвечивают её соски. Не отказался бы увидеть это в живую. Горло пересыхает, а жар пульсирует, распространяясь по всему телу. Безумие! Я не должен испытывать к ней такого сильного влечения, но здравый смысл отступает, когда я подношу тонкую ткань к лицу и втягиваю опьяняющий запах парфюма. Пытаюсь напомнить себе, как сильно она меня раздражает, но всё, что у меня получается, — это представлять её лицо, пылающее от раздражения и возбуждения. Ядерная смесь, и она явно мне по вкусу.

Книгу убираю на место, а комплект аккуратно раскладываю на столе. Безумно хочется посмотреть на раскрасневшееся от злости личико Лили, когда девчонка поймёт, что я видел гораздо больше, чем она хотела бы. Улыбка появляется сама собой, и у меня не получается её подавить. Моя выходка определённо повышает настроение. Выхожу обратно в коридор, направляюсь в свою комнату и, чтобы не забыть, сразу совершаю в интернет-магазине заказ для Тиф и указываю её адрес для доставки. Уже вечером она получит мой презент за вчерашнее ужасное поведение.

Беру колу со стола, открываю металлическую банку и представляю, как освежусь прохладным напитком. Мне просто необходимо остудить пыл, хотя бы таким способом. А газировка фонтаном окатывает с головы до ног.

Да что за день-то такой? Блять!

Светлая футболка и штаны — всё в тёмных сырых пятнах. Приходится третий раз за утро идти принимать душ. Ещё немного — и у меня появится чешуя.

На этот раз я встаю под горячую воду и позволяю мышцам немного расслабиться. После посещения комнаты Лили никак не могу забыть тот комплект нижнего белья. Хочется увидеть его на ней. Но стоит вспомнить, что, скорее всего, отец уже успел заценить её формы, как появляется чувство раздражения. Пытаюсь стереть эти кадры из воображения, но никак не получается.

Поэтому, чем быстрее я избавлюсь от этой девчонки, тем легче мне будет находиться в собственном доме. В любом случае, это и для её блага. Как только Лили поймёт, что отец её просто использует, тогда она сможет пострадать, поплакать, как все его игрушки, а потом подняться и двигаться дальше.

Добродетель херов. С рогами вместо нимба. Да-да, это я о себе.

Закрываю кран и выхожу из душевой, вставая ногами на прохладный кафель. Беру чистое полотенце и не успеваю обвязать его вокруг бёдер, как в ванную вваливается Лили. Какое-то время мы ошарашенно смотрим друг на друга, а после она закрывает красное лицо ладонью, швыряет в меня стопкой махровых тряпок и выбегает.

— Чёрт, чёрт, чёрт! — причитает она, и, судя по звуку, сшибает что-то с тумбочки. — Ну что такое?

Выхожу следом, закрепляя белую ткань на бёдрах. Специально оставляю оголённым практически весь низ живота, чтобы были хорошо видны выпирающие