Заброшенная тропа - Девни Перри
Она облизнула нижнюю губу, прежде чем сделать еще один глоток из бокала.
У меня пересохло во рту. Мое внимание было приковано к длинной, соблазнительной линии ее горла, когда она сглотнула.
Отойти. Присоединиться к толпе. Пережить этот вечер и забыть Арию Сент-Джеймс.
Это было то, что я должен был сделать.
Но когда она подняла на меня свои прекрасные глаза и соблазнительные губы, все разумные мысли вылетели у меня из головы.
— Что ты скажешь, если мы украдем поднос с шампанским и очень, очень напьемся? — спросил я.
Ария улыбнулась.
— Я скажу, что ты читаешь мои мысли.
Глава 5
Ария
— Не могу поверить, что ты украла эти цветы.
Я хихикнула и поставила вазу на кухонный стол Броуди, затем дотронулась до верхушки каллы.
— Посмотри, какие они красивые. И так приятно пахнут. Я не могла оставить их там, чтобы их выбросили.
— Они умрут, — сказал Броуди.
— Рано или поздно. Но не сегодня.
Во-первых, они украсят бетонный дом Броуди.
Я была помешана на цветах на приеме. Всякий раз, когда вечеринка переносилась в новый бальный зал, центральные элементы менялись, чтобы соответствовать пространству. Я таскала Броуди от вазы к вазе, чтобы осмотреть букеты, вдохнуть их сладкий аромат и прикоснуться к шелковистым лепесткам.
Когда мы уходили, искушение стащить один из них было слишком велико. Мы были одни в коридоре, и изящная ваза на одном из столиков взывала ко мне. Поэтому я вынесла ее за дверь.
Броуди мог дразнить меня, но я могла поклясться, что слышала, как он прошептал на кухне «спасибо».
В комнате царил полумрак. Когда мы вошли внутрь, Броуди включил только бело-голубые лампочки под шкафчиками. Но и этого было достаточно, чтобы увидеть, что интерьер дома Броуди соответствует внешнему виду. Холодный. Однообразный. Жесткий. Все здесь было выдержано в белых, серых или черных тонах.
Шкафы были выполнены в современном стиле с изящными серебряными задвижками. Полы были деревянными, но доски были выбелены, поэтому зернистость и бороздчатость были приглушены. Окна были такими чистыми, что сквозь них просачивалась черная ночь.
Единственным источником тепла были мои цветы, мое зеленое платье и сам Броуди.
Одурманенная шампанским, я с улыбкой наблюдала за ним, пока он шел к холодильнику. Его начищенные ботинки застучали по полу, и дверца из нержавеющей стали с шумом открылась.
— Нам повезло. — Он достал бутылку шампанского. Бутылка была зеленого цвета, такого темного, что казалась почти черной. Этикетка из золотой фольги кричала о дороговизне. Не то чтобы я была знатоком шампанского.
Хотя я подозревала, что выпила шампанского на свою годовую зарплату. Свадьба была потрясающим примером экстравагантности. Даже самая шикарная свадьба, которую я видела в «Галлауэе», не могла сравниться с этой.
Одни только бальные залы поражали воображение. Цветы, которые я украла, стоили, наверное, тысячу долларов. Сейчас был не сезон для пионов и тюльпанов. А розы «Джульетта» были дорогими независимо от времени года.
Их были сотни. Тысячи. Тарелки за ужином, все шесть разных размеров, были отделаны золотом. Все бокалы были хрустальными. Сами блюда, каждый кусочек — изысканным.
А шампанское лилось рекой. Официанты, одетые в накрахмаленные белые рубашки и строгие черные жилеты, ни разу не дали моему бокалу высохнуть.
Свадьба мечты.
Я все еще спала. Потому что только во сне Броуди мог быть таким… веселым.
Мы смеялись, разговаривали и не обращали внимания на других гостей за нашим столом. Он рассказывал мне истории о людях на свадьбе. Он развлекал меня рассказами о свиданиях вслепую с несколькими присутствующими женщинами. Он смеялся вместе со мной, когда я изображала его чопорную бабушку. И вместе мы перебивали и поддразнивали всех, кто говорил тосты. Всего их было двадцать восемь. Я никогда не пойму, зачем кому-то понадобилось двадцать восемь тостов на своей свадьбе.
Броуди и я были той раздражающей парой, которая веселилась, несмотря на то, что была несчастна, и да, делала это за счет других. Я никогда больше не увижу этих людей и не смогу найти мотивацию для чувства вины.
Бутылка шампанского зашипела, прежде чем с хлопком вылетела пробка. Она пролетела через всю комнату и ударилась о стену. Пена брызнула на пол.
— Упс. — Броуди, не обращая на это внимания, подошел к шкафчику, открыл его и достал два бокала. Они звякнули о столешницу из белого гранита с серебряными прожилками. Шампанское зашипело, когда он наполнил бокалы почти до краев.
Он протянул мне бокал, затем поднял свой.
— За нас.
— За нас. — У меня защипало щеки от обильных улыбок.
В голове был туман, и завтра у меня будет жуткое похмелье. Я все равно осушила свой бокал. Больше алкоголя было не самым разумным решением, вот только, это было вкусно, а я еще не была готова идти домой.
Клара и Август спали. Я валилась со своих босых ног от усталости — мои туфли продержались до полета домой, а потом я скинула их и забыла в самолете. Возможно, Рон, кланяющийся дворецкий, прихватил их, когда забирал нас на машине из аэропорта Уэлкома и отвозил домой.
Было два часа ночи, я уже давно не ложилась спать так поздно, но мое тело пульсировало от неуемной энергии. Это был адреналин от вечеринки. Кайф от шампанского. И кайф от Броуди.
От него исходила бодрящая аура, а улыбка была очаровательной. Его сообразительность и суховатое чувство юмора не давали мне покоя весь вечер. Задумчивый, сварливый миллиардер, скорее всего, проявится завтра, но сегодня вечером я буду наслаждаться этой версией Броуди. Версией с характером.
Может быть, именно поэтому Клара проработала у него столько лет. Может быть, когда Броуди терял бдительность, он становился на самом деле… милым.
— Спасибо, Ария. — Он поставил свой бокал и, подпрыгнув, уселся на край огромного островка.
— Не за что. — Я поставила свой бокал на стойку у себя за спиной, оперлась руками о край и тоже подпрыгнула. Юбка платья прошелестела по моим пальцам, атлас был прохладным и гладким на моей коже.
— Сегодняшний вечер был… неожиданным. — Густой баритон его грубого голоса согрел безжизненную комнату. Это было так же опьяняюще, как шампанское. Не раз за этот вечер я позволяла ему наклоняться ближе и шептать мне на ухо.
Не раз я притворялась, что флирт был настоящим.
— Совершенно неожиданным. И веселым. Ты когда-нибудь веселишься?
Он усмехнулся, и у меня по спине пробежали мурашки.
— Не часто. И, конечно, не планировал веселиться сегодня
