Нарисуй мне лето - Прокофьев
— Ты чё, вконец двинулся? — не верю своим ушам. — Ты сейчас на полном серьёзе?
— Да ладно тебе, чувак! Зажги! Уверен, дамы оценят, — Майкл подмигивает девицам, которые хихикают как малолетки.
Боковым зрением замечаю, как Луиза сжимается в комочек, её личико просто пылает.
— Нет, — отрезаю. — Давай что-то поприличнее. Или я сливаюсь.
— Ну ты и зануда, — Майкл надувает губы как обиженный пацан. — Ладно, тогда спой серенаду! Давай, порадуй нас своим чудным голосом!
Встаю и начинаю горланить первое, что приходит на ум. Голос звучит просто отстойно, фальшивит на каждой ноте. Но мне по барабану. Специально пою как можно хуже, чтобы поскорее свернуть этот цирк. Краем глаза замечаю, как Луиза прячет улыбку, и от этого почему-то теплеет на душе.
— Чувак, ты просто жесть! — ржёт Майкл. — У меня уши в трубочку свернулись!
Он резко поворачивается к Луизе:
— Правда или действие? Выбирай, красотка!
— П-правда, — едва слышно отвечает она. — Расскажи о самом безбашенном поступке, который ты делала. Что такого дикого вытворяла? Небось, была той ещё оторвой в универе, а?
Луиза нервно теребит край футболки, избегая смотреть, кому-либо в глаза.
— Наверное, эта поездка сюда… Это самое безумное, что я делала в жизни, — её голос еле слышен.
— И что, ни разу не пожалела? — с любопытством допытывается Майкл. — Ни разу не хотела всё бросить и свалить домой?
Луиза на секунду поднимает взгляд и смотрит прямо на меня.
— Нет. Ни разу, — тихо, но твёрдо произносит она, не отводя от меня глаз.
Её слова эхом отдаются в голове. Какое-то тепло разливается в груди, заполняя всё нутро. Чувствую, как ускоряется пульс, а во рту пересыхает. Эта простая фраза почему-то задевает, что-то очень глубоко внутри.
Глава 19. Луиза
Вот это я вляпалась! Ну зачем я согласилась на эту дурацкую игру с незнакомыми людьми? Теперь сижу и потею от волнения. Кошмар просто. Майкл снова поворачивается ко мне с ухмылкой до ушей и спрашивает:
— Ну что, красавица, правда или действие?
Сердце ухает вниз. Во рту пересохло, еле сглатываю.
— Действие, — выпаливаю, сама не веря своей храбрости.
У Майкла глаза загораются, а меня начинает потряхивать.
— Давай, поцелуй Итена!
Что-о-о-о? Он серьёзно это сказал? Смотрю на Итена, а у него лицо каменное. Только жевалки на скулах, едва заметно напрягаются.
— Эй, полегче, — говорит. — Это уже перебор.
— Да ладно, не парься! — перебивает Майкл. — Один поцелуйчик всего. Или ты, Луиза, струсила?
Его слова бьют в цель. Вечно боюсь по жизни. Хватит. Внутри всё сжимается. Встаю, но ноги дрожат как желе. Каждый шаг даётся с трудом, но упрямо иду вперёд. Вот уже рядом с Итеном. Смотрит на меня снизу вверх своими тёмными глазами. Становится душно, пот проступает на лбу.
— Ты не обязана, — тихо говорит.
— Знаю, — шепчу в ответ.
Набираюсь смелости и наклоняюсь к нему. Губы у него мягкие и тёплые. Неуверенно двигаю губами, не соображая, что делать. Щёки горят огнём, так стыдно. Итен вдруг приоткрывает рот и целует глубже. Его язык касается моего, и меня прошибает током. Это длится пару секунд, но когда я отстраняюсь, у меня голова идёт кругом. В ушах шумит. Вокруг все свистят и улюлюкают, но я их еле слышу. Смотрю только на Итена, а у него в глазах искорки пляшут, и от этого внутри всё переворачивается.
— Ладно, хватит на сегодня, — вдруг говорит он хриплым голосом и встаёт. — Поздно уже.
Майкл начинает возникать, но Итен его даже не слушает. А я всё ещё чувствую вкус его поцелуя на губах. В воздухе, кажется, висит электричество.
Как только все расходятся, мы с Итеном застываем, боимся шелохнуться. Тишина такая, что в ушах звенит, только слышно наше дыхание.
— Ты как? — спрашивает всё ещё хриплым голосом.
Он поднимает руку, поднося её к моему лицу. Задерживаю дыхание в ожидании прикосновения. Но в последний момент он отдёргивает руку.
— Нормально, — выдавливаю улыбку. — Просто это как-то неожиданно всё.
Итен проводит рукой по волосам. Залипаю на его длинных пальцах.
— Слушай, насчёт поцелуя… — начинает он, делая шаг ко мне.
— Давай забудем, — перебиваю, игнорируя боль в груди. Отступаю, чувствуя, как между нами разверзается пропасть. — Это же просто игра была, так?
Итен смотрит на меня долгим взглядом. Мне мерещится тень разочарования в его глазах. Или это просто игра воображения?
— Ага, — наконец говорит он. — Просто игра.
Киваю, чувствуя, какую-то пустоту внутри. Как будто что-то важное упускаю. В горле стоит ком, глаза щиплет.
— Ну… спокойной ночи? — говорю как-то слишком бодро.
Натягиваю фальшивую улыбку. Скулы сводит от напряжения.
— Спокойной ночи, принцесса, — отвечает он мягко.
Поднимаюсь к себе, а спиной чувствую его взгляд. Между лопатками покалывает. Впервые за долгое время хочется оглянуться. Сказать, что-нибудь. Шагнуть навстречу. Но я просто иду вперёд, гадая, что случилось бы, найдись у меня смелость остаться.
Глава 20. Итен
С грохотом захлопываю дверь в комнату так, что стены трясутся. Плюхаюсь на кровать. Её поцелуй… Губы до сих пор горят, как будто Луиза прошлась по ним паяльником. Вскакиваю и резко распахиваю окно. Холодный воздух врывается внутрь, принося с собой запах хвои и мокрой земли. Жадно глотаю эту свежесть, пытаясь собрать мысли в кучу. Но в голове по-прежнему полный бардак.
— Ты как сопливый малолетка, Итен, — бурчу себе под нос. — Почти тридцатник, а ведёшь себя как пацан.
Руки трясутся, когда провожу ладонями по лицу. На губах всё ещё чувствую её вкус. Чёртов Майкл со своими идиотскими играми. Как в универе, ей — богу. А я хорош — повёлся как дурак. Но эти губы, такие мягкие, неуверенные и в то же время смелые… Нет, нельзя об этом думать. Луиза не такая, как все. Она особенная. И именно поэтому надо держаться от неё подальше.
Мобильный на тумбочке начинает вибрировать как эпилептик, заставляя меня подпрыгнуть. На экране высвечивается "Мама". Только её сейчас не хватало. Тянусь к трубке, но на секунду зависаю. Не хочу отвечать, но знаю, если слиняю, она от меня не отстанет.
— Алло? — беру трубку, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
— Итен, нам надо серьёзно потолковать, — её тон, как всегда, не предвещает ничего хорошего. Холодный, деловой. До боли знакомый. — Ситуация поменялась. Тебе придётся завтра приехать в город.
— Зачем? — мгновенно напрягаюсь.
В животе всё сжимается от дурного предчувствия.
— Надо подписать важные бумаги. И… — она делает многозначительную паузу. — Уилсоны хотят встретиться. Лично.
— Чёрт, — выдыхаю. — Мам, мы же договаривались — месяц. Прошло всего
