Его трудное счастье - Таша Таирова
— Мне пойти с тобой? — чуть слышно предложил Алексей, когда они подошли к первым жилым домам.
— Зачем, Алёшка? Это моя жизнь, разберусь.
— Ты так это торжественно заявил, как наш старлей по связям с общественностью.
— Всё пиар, кроме некролога, Вегер. Спасибо тебе, что встретил, что я поговорил с тобой. Мне и правда легче немного стало. Будут новости от той самой бабушки, что там искусно на британскую разведку работает, — свиснешь. Ну а теперь — пока.
Офицеры крепко пожали руки и разошлись в разные стороны.
* * *
Входная дверь тихо стукнула, Валентин поднял голову и замер в ожидании. Нина спокойно прошла по коридору и внезапно остановилась, увидев сидящего на кухне Кучерова.
— Добрый вечер, Нина. Или уже доброй ночи? Можно поинтересоваться, где ты была?
Нина выдохнула, сдёрнула с шеи шарф и равнодушно пожала плечами:
— У Светы. А ты с чего это вдруг стал интересоваться моими делами?
Валентин тоже пожал плечами и неожиданно для самого себя понял, что не испытывает к этой женщине ничего, даже проблеска желания.
— Знаешь, меня по-настоящему интересует только один вопрос. Скажи, а зачем ты сделала аборт?
Нина расстегнула шубу и криво усмехнулась:
— Потому что я знала, что когда-нибудь нам придётся расстаться, а оставаться матерью-одиночкой я не собираюсь.
— А с чего ты взяла, что мы расстаёмся?
Нина опёрлась плечом о косяк двери и внимательно посмотрела на Кучерова:
— Потому что после возвращения из госпиталя ты ночью назвал меня Валюшей, — с вызовом ответила она.
Кучеров кивнул и поинтересовался:
— А отец убитого тобой ребёнка в курсе, как ты поступила с его наследником?
Нина усмехнулась и уверенно произнесла:
— Не сходи с ума. И не смей меня обвинять в том, чего я не делала.
Валентин в очередной раз согласно кивнул и спокойно заметил:
— А я не обвиняю тебя, я факты констатирую. А они таковы, что я в принципе не могу быть отцом убитого тобою малыша. Но хватит об этом. Думаю, что ты понимаешь, что наше совместное будущее, точнее наше настоящее закончилось. Я не гоню тебя, но нас могут отправить в командировку в любой момент, квартира служебная, так что тебе в любом случае придётся её освободить.
— Спасибо, что доступно всё объяснил. Да только ты даже не заметил, что моих вещей здесь практически не осталось.
Валентин встал и коротко заметил:
— Тем лучше. Прощай.
Он прошёл мимо застывшей женщины, снимая на ходу тёплый свитер, Нина задержала дыхание и неожиданно выпалила:
— А почему ты решил, что ребёнок не твой? Почему ты обвиняешь меня в таком…
— Прекрати, — резко прервал её Кучеров. — Меня не было рядом, когда был зачат этот несчастный малыш. Я в это время ещё находился на учёбе.
— Рядом со своей Валюшей, — ехидно заметила Нина.
Кучеров медленно повернулся и тихо проговорил:
— Никогда не смей даже произносить это имя, поняла? Ты понятия не имеешь, о ком ты говоришь. На этом заканчиваем дискуссию. Сегодня можешь переночевать, но завтра я не желаю тебя здесь видеть.
— Я всё делала для тебя, я выполняла все твои капризы, а ты изменил мне! — громко закричала Нина и швырнула шарф на кухонный стол. — И что я получила взамен?
— Деньги, жильё, свободу поступков, потому что тебя никто не контролировал. Этого мало? — Валентин устало покрутил головой, растягивая мышцы шеи. — Хватит, Нина, хотя бы сегодня вечером будь честна.
— Я не останусь тут ни на секунду! — Женщина быстро прошла по коридору, не снимая сапог, зашла в комнату, схватила сумку и лихорадочно стала забрасывать в неё оставшиеся вещи. — Ты ещё не раз пожалеешь о том, что обвинил меня в том, чего я не делала. И это тоже ты виноват, что у меня случился выкидыш! Это ты виноват в этом! Ты!
— Всё? Чтобы закончить эту тему, я должен тебе сказать, что я бесплоден, а потому хватит рассказывать мне тут сказки, поняла?
Валентин криво усмехнулся и внимательно посмотрел на замершую женщину. Нина сглотнула, медленно опустилась на краешек дивана и тихо спросила:
— Что со мной не так, что ты так и не смог полюбить меня? Почему какая-то женщина вызвала в тебе такие чувства, что ты запрещаешь даже говорить о ней? Чем она лучше меня?
Кучеров задумался и так же тихо ответил:
— Извини, просто ты не она.
— Вот именно поэтому я изменила тебе. Потому что ты изменил мне первым.
— Ты ошибаешься. Валентина — честная, порядочная женщина, которая верна своему мужу. И даже мысли не допускает об измене. Теперь ты понимаешь, чем она лучше тебя?
— Ты жестокий, Кучеров, очень жестокий. И ты не будешь счастлив. Ты навсегда останешься с воспоминаниями о чужой жене и с комплексом сравнения.
— Возможно, ты права. Но лучше выбрать достойное, а не доступное. И получить долговечное счастье, а не временное удовольствие. Извини, но если ты решила уйти, то тебе пора.
Нина тяжело поднялась и взяла сумку с вещами. Она вышла в коридор и бросила через плечо:
— Ты слишком много требуешь от жизни. А жить надо проще. И прощать тоже надо научиться.
— Ну да, все кричат, что нужно уметь прощать, — пробормотал Валентин, отбрасывая одеяло в сторону и стягивая с широких плеч футболку. — И никто даже не заикается о том, что нужно уметь не обижать и не изменять.
Нина поджала губы и вышла из квартиры. Кучеров прислушался в грохоту двери, быстрым шагам по лестнице и выдохнул. Он не знал, что ждёт его завтра, послезавтра, через неделю, через месяц, но он точно знал, что больше никогда не потерпит предательства в своей жизни.
Глава 10
Спустя две недели.
— Да не суетитесь, кончиты, прыгать никто не будет. Главное, чтобы ветер был не очень сильный. Медицина! — громко закричал высокий и худой, как весенний кузнечик, майор. — Выходите первыми! Там вас уже ждут наши парни. На высадку двадцать минут. Всем ясно? Экипажи, по машинам! И смотрите, не уморите мне этих пешеходов!
Он легко прошёл по широкому салону, где в несколько рядов сидели десантники в полной амуниции, небрежно поправил солнцезащитные очки, которые были зацеплены дужкой в кармане, глянул в тёмный иллюминатор и тихо выругался. Вегержинов прикрыл глаза и несколько раз с силой провёл ладонями по лицу —
