Обаяние Джулиана Лефрея - Р. С. Грей
— Дай мне угадать, что будет носить обслуживающий персонал, — вступил я в разговор.
Он улыбнулся.
— Мы в Нью-Йорке, мой друг. Кожа продается.
— Ты знаешь, что еще продается? — сказал я, прищурив глаза. — Хорошая еда.
Дин рассмеялся.
— Почему бы не объединить это?
Я рассмеялся, и сделал еще один глоток своего напитка. мы смотрели последние минуты баскетбольный игры, пока допивали свое пиво. Дин рассказывал мне о своем новом ресторане, и я прилагал все усилия, чтобы не думать о Джозефине.
— Не хочется уходить, но мне нужно рано вставать на работу завтра утром, — сказал я, допивая пиво большим глотком.
— Ты серьезно? — запротестовал Дин. — Да ладно, ты сам себе хозяин. Никто не заметит, если ты припоздаешь.
Я улыбнулся.
— На самом деле, заметит.
— Что? Ты уже нанял работника?
Я пожал плечами, пытаясь преуменьшить важность ситуации.
— Два дня назад.
— Где ты нашел его?
Я решил не исправлять его выбор местоимения.
— В интернете.
— Он друг Лорены или что-то подобное? — спросил он.
Какого хрена его волновал мой работник?
Я сосредоточился на телевизоре, и коротко ответил ему.
— Нет. Она не знакома с Лореной.
— Она?
Я поднял руки в защитном жесте.
— Чего ты ожидал от модной индустрии? Большинством претенденток были женщины.
Дин поудобнее устроился в кресле с самодовольной улыбкой.
— Думаю, я знаю ответ на свой ранее заданный вопрос.
— Что? — я уставился на него. — Какой вопрос?
— О всемогущем Лефрее ле-трахе.
— Она мой работник! — спорил я. — Я едва знаком с ней.
— В чем она пришла на работу сегодня? Какого цвета ее глаза? Сколько раз ты пялился на ее задницу?
Я проигнорировал его вопросы, затем бросил деньги на стол, чтобы покрыть наш счет, и направился к выходу.
— Увидимся на открытии на этих выходных, — прокричал Дин. — Ох, и убедись, что пригласил девушку, с которой не спишь! Мне все еще нужна пара.
Я показал ему средний палец, когда выходил из бара.
Глава десятая
Джозефина
После целого дня просмотра унылой собственности, мы с Джулианом решили, что нам нужен один день, чтобы посовещаться, и поработать в его номере в отеле. Работать с ним в его личном пространстве, мягко говоря, было странным, поэтому, когда я постучала в его дверь в среду утром, я пыталась утихомирить бабочек в своем животе.
Он не приглашал тебя на утренний перепихон в его постели.
Это работа.
Я переступила с ноги на ногу, ожидая неизбежного поворота дверной ручки, но мой стук остался без ответа. Наклонившись вперед, я прижала ухо к двери, прислушиваясь к любым звукам. Ничего.
Я фыркнула, и повернулась, чтобы выяснить, может, постучалась не в ту дверь. Быстро взглянула на свой телефон, чтобы убедиться, что стою именно у того номера, поэтому постучала снова и ждала.
Все еще никакого ответа.
Я рассуждала идти ли назад в лобби, когда уборщица вышла из-за угла, толкая свою тележку с моющими средствами перед собой. Она подпевала музыке, которая играла из ее наушников, и качала головой из стороны в сторону. На висках ее темно-каштановых волос была седина, и ее форма растягивалась на бедрах, когда она шла.
Когда она подняла голову и увидела меня возле номера, она остановилась, и сощурила глаза. Она осмотрела меня от макушки до пят, затем покачала головой и продолжила толкать свою тележку мимо меня.
— Мхм, — произнесла она, когда приблизилась ко мне. — Эти шлюшки думают, что поймают богатенького мужичка в свои сети, напрашиваясь в их гостиничные номера. Вот так да, а эта и вовсе ранняя пташка, время даже не близится к полудню.
— Эм, мэм? — сказала я робко, пытаясь дать ей понять, что слышу каждое слово, что она говорит.
Когда наши взгляды встретились, она поджала губы, и уперлась рукой в бедро.
— Ты лучше этого, милочка. Спустись вниз и выпей кофе. Найди свой путь обратно к Богу.
Я выпучила глаза.
Что, по ее мнению, происходит?
Ох.
О-о-ох.
Она явно подумала, что я проститутка.
Я осмотрела свое обтягивающее платье и туфли на невысоком каблуке. Конечно, мое платье не было под горло, но и я не гребная монахиня. Мне позволительно показывать свои ключицы, ради всего святого.
— Я здесь, чтобы встретиться с мистером Лефреем по делам, — объяснила я, улыбаясь ей, чтобы дать понять, что не обижаюсь на ее осуждение.
— Ох, уверена, что по делам. Самая древняя профессия. — Она снова хмыкнула, передвигаясь по коридору дальше от меня.
Я открыла рот, чтобы возразить ей, и услышала, как Джулиан кричит из своего номера:
— Иду! Иду! Извини! — крикнул он.
Дверь его номера распахнулась, и секунду спустя передо мной было самое прекрасное зрелище за всю мою жизнь: голый Джулиан Лефрей. Ну, голый, за исключением крошечного полотенца, обернутого вокруг талии. Он мог быть восьмым чудом света. Я могла видеть каждый сантиметр его очерченных рук, груди и пресса. Подтянутый, загорелый и все еще мокрый после душа.
Моя челюсть отвисла.
— Ты рано, — сказал он, его карие глаза расширились.
— Ты голый, — ответила я.
Я покраснела в тот момент, как выпалила это. Быстрый взгляд налево
