Училка и бандит (СИ) - Гауф Юлия

- Так я с тебя денег не возьму, - вздыхает Ваня, - хочешь, могу справку принести, что я здоров? Никакого трипака и сифилиса. В чем проблема?

- Не могу я вот так. Ты же… ну… проститут, - выдавливаю я, неожиданно для самой себя смутившись.

Надеюсь, не обидится. Почему-то обижать Ивана не хочется. Одно дело – подкалывать его, а другое – объяснять, почему не собираюсь с ним спать.

- Ну да, я не девственник…

- Да не в том дело! – перебиваю я, взмахнув рукой. – Меня твой род деятельности смущает, а потому – никакой близости!

Он соскакивает с кровати, и я отхожу к двери – Бог знает, что ожидать от этого мужлана. И все же, какой-то он неправильный эскортник. Разве его не должно тошнить от секса? Вот я, если представить, была бы проституткой, разве я бы захотела с кем-то бесплатно спать? Особенно, если учесть, что по работе этим пришлось бы заниматься постоянно?

Нет!

Может, дело в том, что он мужик, и все они – козлы похотливые, которые всегда одного хотят?

- А что, если я скажу тебе, что я не эскортник? – вдруг говорит Иван, застыв напротив меня, и так и не протрудившись надеть футболку. – И не проститут, естественно?

Ну началось! Сейчас заливать будет, что почти монах буддийский.

- Что я скажу? Попрошу тебя не врать, - пожимаю я плечами.

- Я серьезно, Василиса, - хмыкает Иван и, наконец, наклоняется за футболкой, которая валяется на полу, укоряя мой взор и напоминая о недавнем разврате. – Ты Аристарху не то кафе указала, где тебя и ждал Мирон…

- Не нужно врать!

- Да не вру я, - раздражается мужчина. – Вроде училка, а память у тебя… хмм! Мы встретились в «Тюльпане», а проститут тебя в «Ландыше» ждал. Кое-кто с памятью как у рыбки название кафе не то назвал. Потому тебе и звонил Аристарх, когда мы обратно ехали – вспомни.

Точно. Звонил ведь, и вещал какие-то нелепости, что Мирон ждал меня, как Хатико, а я не пришла.

Смотрю на Ивана который, возможно, не эскортник, а гадкий шутник, и жду продолжения его рассказа. И мужчина не подводит:

- Я тебя узнал. Подходил к тебе в клубе как-то, а ты отшила. Я твоим мерзким подружкам рассказывал. - невинно улыбается он. -  Вот я и решил… ну…

- Поиздеваться ты решил! – заканчиваю я фразу за Ивана. – Ну ты и мерзавец! И не стыдно?

- Ни капельки, - отвечает Ваня, и нахально ухмыляется. – Не будь букой – тебе не идет. Интересно мне стало, баб таких бешеных не встречал еще. Ты и в клубе выдала, а в «Тюльпане» вообще ошарашила меня. Кажется, даже если бы я сказал, что ты ошиблась – ты бы мне ответила, чтобы я заткнулся и был покорным мальчиком.

- Ничего подобного! – сжимаю кулаки, чувствуя дикую злость, и… веселье.

Хочется рассмеяться – ну и нахал. Развел меня, как лохушку. Развел… точно!

- Так тебе и занятия не нужны? – ахаю, намереваясь в драку кинуться. – Придуривался неучем, да?

Иван немного краснеет, и это выглядит очаровательно. В Боречке это качество бесило почему-то – может, потому что в нем слишком много женственности? А Иван… женоподобным его не назвать, и этот румянец на щеках выглядит раздражающе-милым.

- Здесь все по-честному, - признается он. – Нет, школу я окончил, но с трудом. Думаю, аттестат мне дали лишь для того, чтобы избавиться. Веришь, директор почти слезу пустила, когда речь толкала, и все на меня смотрела. В аттестате одни тройки – и те ставили, чтобы на второй год не оставлять. Так что помощь в учебе мне нужна.

«Хрен тебе, а не помощь, - думаю я, строя миллионы коварных планов в голове. – Враль! А притворялся затюканным зайкой: жизнь повела по кривой дорожке, ох-ах… негодяй бессовестный!»

- И кто же ты, если не эскортник? – мило интересуюсь я. – Ну же, я слушаю очень внимательно!

ГЛАВА 24

- Какая тебе разница? Не эскортник я, и хватит, - заявляет это чудо. – А теперь раздевайся!

Нет, ну каков, а? То есть, раз он не эскортник – можно и в кроватку теперь?

«Вообще-то, можно, - мысленно облизываюсь я, глядя на этого красивого, но бестолкового мужика. – Но лучше не надо. Вдруг он еще хуже, чем эскортник? Вдруг он…»

- Угу, понятно. Ты, Ванечка, безработный, да?

- Нет. Я на нищего похож? – возмущается он, с сожалением оглядывая разложенный диван, который так и манит колючим бежевым пледом, на котором Ваня планировал совершить со мной разные нехорошие вещи.

- Ты на бездельника похож. Одного уже хватило, - морщу я нос, и добавляю: - А мне на работу пора. Всем спасибо, все свободны.

Иду в коридор, и начинаю приводить растрепавшиеся волосы в порядок.

«Все мужики – козлы! – снова напоминаю я себе. – А этот, конкретный - козлиный король! Наврал с три короба, так еще и бездельник – будто мне Бориски мало было. И этот тоже, если я позволю, сядет мне на шею? Вот уж дудки, пусть без трудовой книжки даже не подходит!»

- Слушай, ну какой у тебя сейчас зверский вид, - присвистывает Иван. Он рассматривает мое отражение в овальном зеркале, облокотившись спиной о стену. – О чем думаешь, ненаглядная моя?

- О том, что все мужики…

- Козлы, - радостно заканчивает за меня фразу этот догадливый мужчина. – А я, наверное, главный козел, да?

Бросаю на Ваню недобрый взгляд, и тянусь к блеску для губ.

- Вообще-то, я к другому привык: к восхищению и ласке, - вдруг замечает лже-эскортник. – А не к этому всему. Неправильная ты женщина!

- Всю жизнь слышу, какая я неправильная, - закатываю глаза. – Так и ты не идеал!

- Я – идеал!

- Ха! Ты лжец, бездельник, маменькин сынок и похотливый мужлан, - перечисляю все его сомнительные достоинства, глядя через зеркало, - до идеала, прости, не дотягиваешь. Все, на выход, мне в школу пора!

Открываю дверь нараспашку, намекая, чтобы этот незваный гость, который хуже татаро-монгольского нашествия, выметался. И он выметается, по пути нагло поцеловав меня в висок.

- Не бездельник я. - произносит Ваня, когда мы спускаемся на первый этаж. Прищелкивает пальцами, подбирая слова, и добавляет: - У меня секретная работа, не могу сказать, прости.

- Какая работа, прелесть моя? Ты таскаешься за мной целыми днями, и дурака валяешь, - фыркаю, показывая отношение к этому очередному вранью. – Секретная работа, тоже мне! Ну и кто же ты? Агент под прикрытием? Иностранный шпион? Супергерой?

- Слушай, ну хочешь, покажу сколько у меня денег? – вздыхает Иван, и протягивает мне телефон с открытыми сообщениями от Сбербанка: - Вот, смотри!

Смотрю. Нехилые суммы на счетах у тех, кто балду пинает целыми днями. А вот у несчастных работников бюджетной сферы, к которым и меня причислить можно, зарплата – слезы.

- Честным трудом таких денег не заработать, - после долгой паузы говорю я, испытывая жгучую зависть.

Мне бы хоть треть этих денег: я бы и ремонт сделала, и в отпуск полетела не в Турцию, а… ну, в Испанию. В Барселону, о которой уже который год мечтаю! Холодильник бы купила нормальный, а этот торжественно похоронила бы – дверцу вон приходится стулом подпирать. Да и плиту бы поменяла, и… много чего.

- Я…

- Все, - перебиваю я, злясь и на Ваню, и на себя, и на российское безденежье. – Уйди, не хочу тебя видеть. Уроки возьми где-нибудь в другом месте… в интернете. А меня в покое оставь – одни проблемы приносишь.

Захожу в ворота школы злая, как тысяча чертей. Лучше бы не показывал свой баланс – он больше расстроил, чем вранье. Мои, с трудом накопленные сорок тысяч – жалкие гроши по сравнению с его деньгами.

А это значит, что скучно Иванушке стало, и нашел он себе развлечение – меня. Поиграет, и свалит, а мне снова проблемы разгребать. Так что нет – всего хорошего, и до свиданьичка!

- Не так быстро, - слышу за спиной голос проклятущего эскортника, который и не эскортник, а непонятно кто вообще. – Я, кажется, дал тебе понять, что от меня не отделаться?

- Так и я упрямая, не меньше твоего, - бросаю я, и поджимаю губы точь-в-точь, как мама делает. - Я теперь либо в школе буду, либо дома, куда тебя не пущу. Так что ступай лешему!