Там, за зорями - Оксана Хващевская
Взяв девушку за руку, он вывел ее из-за стола.
Алик, включив ноутбук, подключал его к колонкам и усилителям.
За столом раздались одобрительные аплодисменты. Гости поудобнее размещались на своих местах, приготовившись слушать и внимать…
А в распахнутые окна медленно закрадывался сиреневый вечер…
Ребята не готовили специально какую-то программу и не подбирали репертуар для этого импровизированного концерта, они просто решили что и родителям, и особенно старушкам из деревни, будет приятно послушать то, что вот уже сколько месяцев они исполнили на различных концертных площадках в Минске. И вообще, просто послушать их. И не ошиблись.
К тому же и момент для концерта Леша выбрал подходящий, почувствовав, как накаляется атмосфера, избавив тем самым жену от созерцания постепенно напивающегося Дороша. Лешка всегда правильно чувствовал, как нужно поступить, и как-то всегда это было вовремя, кстати.
Злата к любому делу подходила с максимальной ответственностью. Фальшивить и не замечать ошибки, особенно свои, она не умела. Поэтому в свое исполнение девушка вкладывала душу, полностью отдаваясь этому, зажигая огонь. Так было всегда, так вышло и сегодня, стоило лишь ей запеть «Печки-лавочки», песню, которую она посвящала деревне и жителям, и все остальное уже было неважным.
Тот неиссякаемый восторг перед жизнью, перед музыкой и этой деревней Полянской каким-то чудным образом удавалось вложить в песню и передать слушателям. От нее глаз невозможно было отвести, когда она пела. Столько света, тепла и доброты она излучала, так загорались ее глаза, так звенел голос, так расцвечивался мир вокруг, как будто чудо какое-то происходило.
Злата пела одна, дуэтом с Блотским, после и Лешка пел. А потом уже и все гости, Алик только успевал искать фонограммы, благо, таких русских народных застольно-хороводных у него было хоть отбавляй.
Тут уж Злате было не до Дороша. В какой-то момент, взглянув в его сторону, она увидела пустой стул. Он ушел, а она даже не заметила.
Концерт, плавно перешедший в танцы переместился во двор. Пробравшись в свою комнату, Злата сняла атласные сапожки, обула легкие босоножки на плоской подошве и вышла на крыльцо. Сюда, в сад, еще вчера ее папа и дядя Коля провели свет, и теперь, на зеленом газоне, среди кустов и фруктовых деревьев, неторопливо танцевали гости. Те немногие из них, кто остался. Старушки из Горновки, простившись, разошлись по домам. Злата сама проводила их, приглашая прийти завтра на чай и свадебный торт, который сегодня остался нетронутым. Старушки устали, это и понятно. Да и Злату все это уже слегка утомило.
— Устала?
Сзади подошел Лешка и, обняв за талию, легко коснулся губами ее виска.
— Честно говоря, да! — девушка улыбнулась и, прижавшись к Лешкиному плечу, потерлась виском о его щеку. — Как думаешь, на правах молодожен мы могли бы сейчас оставить их?
— Думаю, они на нас не обидятся!
— Да?
— Да!
— Тогда пойдем прямо сейчас? — Злата чуть отодвинулась и заглянула мужу в лицо.
— За огороды? — улыбнувшись, догадался он.
Девушка кивнула и засмеялась.
— Бежим? — Блотский протянул ей руку.
— Бежим! — Полянская вложила в нее свою и, сорвавшись с места, они побежали.
Как только они миновали огород и оказались в лугах, теплая безлунная ночь окутала их. И как-то сразу вся сегодняшняя суета, все волнения и тревоги остались позади. Где-то маячил темной стеной застывший лес, а на небе мерцали звезды, казавшиеся сейчас, к августу, такими яркими и близкими. Выпавшая роса мочила ноги, но это казалось сущим пустяком но сравнению с восторгом, которым было охвачено все Златино существо. Она бежала по траве, и ее звонкий, счастливый смех звенел в тишине. Раскинув руки в стороны, Полянская как будто хотела заключить в объятия этот мир.
Леша шел следом за ней, закинув на плечо пиджак и ослабив узел галстука. Он улыбался, наблюдая за мерцающей в темноте белой фигуркой, и поднимал глаза к небу, мысленно благодаря бога и маму, которая, конечно же, смотрела на него сейчас, за посланное счастье.
— Леш, — окликнула его Злата, останавливаясь.
Деревня и ярко освещенный дом Полянских, где остлись гости и родные, таял в ночи мигающими огоньками света. Перед ними простирались бескрайние луговые просторы, влажная росистая тишина обволакивала их, и они здесь были одни.
— Леш, а помнишь, как мы с тобой заночевали в лугах? — негромко спросила девушка.
В голосе ее послышались такие неведомые доселе Блотскому нотки нежности и тепла, некой таинственности и даже интимности, которые так часто доводилось слышать Дорошу, но Лешка слышал их впервые. У парня мурашки побежали по спине.
— Я все помню, Злата, — севшим голосом, отозвался он.
— Да?
— Да!
Злата развернулась и неторопливо пошла ему навстречу. Остановившись в полушаге, девушка подняла к мужу лицо.
— А давай мы не пойдем сегодня домой? Давай останемся сегодня здесь! — тихо сказала она.
Лешка преодолел то расстояние в полушаг, которое разделяло их, приблизившись к ней вплотную. Бросив на траву пиджак, он поднял руки, касаясь теплыми пальцами ее обнаженных плеч.
— Давай, — согласился он и нежно провел ладонями по ее рукам. Пальцы их переплелись, тела соприкоснулись, губы соединились, и ночь сомкнулась над ними, став безмолвной свидетельницей их любви.
А то, другое, былое, несбывшееся, печальное что было ее любовью к Дорошу, закатилось, как звезда, навсегда! Так она думала, в том была уверена, проснувшись рядом с Лешей в первое утро их семейной жизни…
Продолжение следует…
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
