Там, за зорями - Оксана Хващевская
И Злате действительно было так хорошо рядом с Лешей, легко и светло! Наверное, это и было то самое счастье, о котором мечтает любая девушка. Полянская то и дело посматривала на парня, все еще не веря до конца в то, что они теперь муж и жена. И ей хотелось смотреть и смотреть на него до бесконечности.
Возвращаясь обратно в Горновку, они сидели, обнявшись, и тихонько переговаривались. Чуть утомленные, захмелевшие, но довольные.
Дома их уже ждали гости и столы, ломившиеся от всевозможных блюд. Лена Викторовна встречала их на улице как и положено, хлебом и солью, благословив их иконой, по старинному славянскому обычаю она дала откусить им по куску хлеба, покормила их медом, налила по рюмке водки…
Потом Злата украдкой шепнула Блотскому, что, если и дальше так пойдет, до стола дело не дойдет — невесте надо будет проспаться.
Потом были поздравления и подарки, пожелания и благословения, напутствия и шутки, смех и слезы…
Естественно, слезы радости. Сегодня — только радости.
Только после этого их, наконец, усадили за стол. И первое слово взяли родители…
Давно в Горновке не было такого праздника. Давно вот так не собирались все вместе. Да, их, горновцев, осталось немного, но те, кто был сегодня на свадьбе Леши и Златы, готовы были доказать: они еще способны дать фору молодым. Тамады на свадьбе не было, да его и не требовалось. Баба Маня и баба Нина, к которым Полянская относилась с особой нежностью, не давали скучать гостям. Шутки и прибаутки, песни и частушки задавали особый тон празднику. Лешкины друзья, которые никогда подобного не видели, смотрели на старушек во все глаза, конечно, они были шокированы, но только в самом лучшем смысле этого слова. Парни старались не отставать от бабулек и хохотали от души.
На свадьбу Злата пригласила всех, даже Маськов, даже бабу Аришу и бабу Валю. И неважно, что пришли они с пустыми руками. Не это было главным, не этого хотела Полянская, собирая их за свадебным столом. Ей просто хотелось собрать всех вместе, подарить им праздник. И ей это удалось. Злата смотрела на их веселые, улыбающиеся, помолодевшие лица, и радость ее была безмерной.
Все мысли о Дороше Злата старательно гнала прочь. После того, как он ушел той ночью, девушка его больше не видела. Тогда он уехал из Горновки, и пусть, конечно, не навсегда, но до своей свадьбы ни его машины, ни его самого в деревне она не замечала. Постепенно успокоившись и уже не думая о его последних словах, Злата прогнала тревогу прочь, а потом приготовления к свадьбе и другие дела закружили, отодвигая все дальше вглубь все то, что с ним было связано. И если сегодня утром она и вспомнила о нем в последний раз, если и почудился ей его взгляд, было это мимолетным, необъяснимым порывом. Она забыла о нем, как только ее окликнула мама.
Когда он вдруг возник в дверях, выбритый, хорошо одетый, улыбающийся, с огромным букетом алых роз в руках, сердце Златы испуганно екнуло, а бокал с шампанским, который она собралась было поднести к губам, дрогнул в руке. «Зачем он пришел? Устроить скандал? Испортить праздник?»
Злата поставила бокал, к которому так и не притронулась, и собралась было спрятать руки под столом, чтобы никто не увидел, как они внезапно задрожали, но Леша не дал ей этого сделать. Осознанно ли ладонь его легла на Златину руку, сжала ее пальчики и так и осталась лежать на столе. Обернувшись в его сторону, Полянская увидела, что Блотский даже не смотрит на нее, увлеченный разговором с Полянским кажется, он даже не обратил внимания на появление Дороша, только смятение жены почувствовал интуитивно.
И как уже случалось не раз, едва ли не с первого дня их знакомства, его прикосновение успокоило, подбодрило, вселило уверенность. Она даже смогла кивнуть, ответив на белозубую улыбку Витали. Не настоящую и отнюдь не искреннюю, которая не отражалась в его темных миндалевидных глазах веселыми искорками. В них вообще ничего не отражалось, как будто темная непроглядная бездна развернулась там. Оттого, наверное, и казались они страшными, недобрыми. Лишь на мгновение встретившись взглядом с его глазами, Злата отвернулась, чувствуя неприятный холодок, пробежавший по спине.
Впрочем, Дорош вел себя вполне пристойно. Вручил букет Ане, которая была свидетельницей, поздоровался за руку с кем-то из гостей, поблагодарил Лену Викторовну, усадившую его за стол, и поднял в честь молодых рюмку с водкой. При этом он смотрел исключительно Злате в глазе, и знакомая усмешка кривила красивые губы. Несмотря на его показную иронию, Злата видела в ней горечь. Горечь и сожаление. Сердце помимо воли сжималось, и хотелось только одного, чтобы он ушел. Ушел навсегда.
Но он не уходил, и каждый раз, когда она переводила взгляд в его сторону, он поднимал рюмку водки, чтобы снова и снова выпить за их счастье. Взгляд тяжелел и мрачнел с каждой выпитой рюмкой, а усмешка медленно таяла на губах.
Праздник шел своим чередом, а Злата чувствовала все возрастающее напряжение, подозревая, что ничем хорошим все это не закончится.
— Злата, — окликнул ее Леша, обернувшись. — Я думаю, пора бы уже нам с тобой преподнести ответный подарок гостям и родителям.
— Да?
— Да! Бабульки скоро станут расходиться по домам, а мы ведь хотели в первую очередь порадовать их! Так я скажу Алику, пусть готовит музыку?
— Да.
Блотский кивнул Алику, понявшему его без слов. Ребята также поднялись из-за стола.
Взгляды всех собравшихся тут же обратились в их сторону, и как-то сразу смолкли голоса.
— Дорогие и любимые наши гости, — начала Злата, обменявшись с мужем улыбками. — Мы с Лешей очень рады, что сегодня вы все пришли к нам на праздник. Спасибо нашим родителям, что устроили нам его, спасибо нашим друзьям, что не оставили нас в этот день, и особая благодарность моим дорогим старушкам, которые сделали его таким веселым и незабываемым Я всегда знала: вы у меня еще на многое способны! В знак благодарности, и не только, мы с Лешкой хотели бы преподнести вам небольшой подарок. Особо ценным его, конечно, не назовешь, но надеюсь, вам понравится!
Злата снова обернулась к Блотскому.
— Мы хотели бы подарить вам небольшой импровизированный концерт. Все
