Лина Дорош - Весло невесты
— Отец Матфей, что это у Вас под рясой? — я не могла удержаться и показала рукой на его ноги.
— А что? — он начал очень смешно тараторить, — ну, джинсы, ну и что? Под рясой ведь они, под рясой! Вот ведь, разглядела, приблудная! Не могла смолчать! Вот обязательно надо было указать!
— Простите, Отец Матфей, это я от неожиданности. Про «казаки» промолчу — честное слово, найду силы, — я подняла руки к небу. — Так почему храм среди бела дня закрыт?
Сдержать смех было очень трудно — «казаки» и джинсы у отца Матфея были что надо. Это можно было понять, даже увидев их мельком. А я задержала на них взгляд секунд на десять. Только руки я сразу подняла к небу, а взгляд секунд через десять — так что разглядела хорошо.
— Правильно, надо уважение к старшим иметь, — он посмотрел на меня и подождал, не спрошу ли чего, чтобы не захвалить раньше времени, — и к сану уважение иметь надо. А храм закрыт, так как нет здесь пока священника. Я в здешний храм послужить прихожу. Почти каждый день, но не постоянно я тут. Мой приход в селе. Вот не поверишь: едут ко мне в село аж из областного центра. Джипы не мерседесы, порши не ламборджини, — отец Матфей перечислял увлеченно.
— Однако, отец Матфей, Вы хорошо осведомлены. Даже разбираетесь, я бы сказала, в машинах.
— Так, чай, читать могу и памятью Бог не обидел, — он говорил без отповеди, потому что ему очень хотелось дорассказать до конца, — деловые такие, до жути деловые, едут креститься. Я свою девятку старющую куда спрятать, не знаю. Стыдно! Прости, Господи! Грех, а мне стыдно. Молюсь, а всё равно нет-нет, да и застыжусь своей девятки перед Мерседесом. Вот, а они и не замечают девятку мою, что машины такие бывают, уж забыли давно. Грехи им отпущу, окрещу, они довольные на свои джипы да мерседесы поусядутся и едут домой. А я на свою девятку гляну — срамота… И из Москвы гости бывают. Хозяева завода тутошнего. Приехали давеча на машинах, я и не видывал таких. В костюмах, холеные, молчаливые. Это они тутошний храм отстроили — вишь, красота какая, там внутри еще не всё расписано. Ну, вот, приехали они, я аж взволновался — будто Путина встречаю. Который хозяин главный — он по правде молился и крестился. Просил чего-то у Господа, мне не открыл. Я ему предложил душу облегчить, а он ни в какую — спасибо, мол, так я, просто молился. А я ж вижу, когда так, а когда от сердца молят-просят.
Батюшка говорил быстро, а сам пристально на меня смотрел.
— Прочитали что-то на моем лице, отец Матфей? Так пристально изучаете?
— А ты никак понесла, девонька? — он спрашивал, а вопроса ни в его голосе, ни в глазах не было.
— Разжаловали из приблудных, Отец Матфей? — от неожиданности я не знала, что сказать.
— Ох, и остра на язык, милая! — он вроде бы продолжал журить, а в голосе послышалась забота и почти нежность.
— Простите, привычка, как вижу хорошие джинсы, а тем паче «казаки» — начинаю острить. А Вы о чем, батюшка? Кто, что и куда понес?
Отец Матфей пристально посмотрел мне в глаза и как-то посерьезнел на минуту.
— Зря остришь, дело-то серьезное. Венчались вы али в грехе живете? — он сцепил руки замком и изобразил грозный вид, но голос звучал мягко.
— А что появилась такая специализация «поп-гинеколог»? — про себя завершила фразу словами «прости, Господи».
— Ой, как нехорошо говоришь! — он всплеснул руками и закачал головой.
— Простите, опять привычка — удар держать, когда надо и когда не надо тоже, — я стала смотреть вдаль на лес, на небо, опять на лес.
— Невенчанные, значит. А тебе надо венчаться, раз ноги к храму несут. Пусть и в брючонках, и с непокрытой головой, а засов на дверях, вишь, как расстроил. У меня глаз верный, ты учти, — он говорил очень убежденно.
— Учту, — я не стала уточнять, что именно. — Спасибо, простите, что задержала Вас, — я в первый раз поклонилась отцу Матфею, развернулась и уже пошла в направлении города.
— Чего приходила-то? — отец Матфей опять начал кричать.
— Иконы посмотреть, — крикнула, не останавливаясь.
— Благое дело. В субботу приходи, я служить буду. Тут мастер есть — иконы пишет, — батюшке казалось привычно разговаривать с идущими вдалеке, — он тоже на выходные приезжает. С благословения пишет, не так чтобы от себя! Я вас познакомлю. Придешь?
Боковым зрением видела, что он меня перекрестил.
— Приду, спасибо, — прокричала в ответ, а в голове крутилось: «Странный этот отец Матфей. Наговорил всякого — а ты теперь думай, что с его словами делать».
В город вернулась как-то очень быстро и уже не с таким спокойным сердцем, как выходила.
Дале да боле
Чтобы чужой город стал тебе ближе, не надо делать вид, что ты вовсе не турист. Первое время не надо этого стесняться, а лучше вести себя как самый типичный турист — вот и всё. Надо осматривать достопримечательности, сверять улицы с картой, покупать сувениры, чтобы постепенно новая территория стала если не родной, то знакомой. И, желательно, приятно знакомой. Тут очень важно правильно выбрать сувениры.
Петрович в разговоре обронил, что есть в городе место, где тутошние ремесленники продают свои поделки. Называется то ли дом, то ли дворец ремесел. Мне надо было как-то отвлечься от разговора с отцом Матфеем, и я решила прикупить сувениров. Тем более уже есть, куда их ставить.
У здания то ли суда, то ли прокуратуры стояли трое мужчин: охранник и два человека в штатском. Они курили, как положено, на троих. Охраннику, я так подумала, по должности положено владеть монгольским языком, поэтому обратилась именно к нему:
— Скажите, пожалуйста, где находится Дом ремесел? — я бы с удовольствием еще и улыбнулась по-монгольски, но умела только по-американски. Потому и улыбнулась, как умела.
— Нет такого, — ответ последовал неожиданно быстро.
— А Дворец ремесел есть? — я поняла, что надо учиться улыбаться по-монгольски, потому что американские улыбки здесь не проходят.
— Нет такого, — готовясь то ли к бегству, то ли к наступлению охранник затушил сигарету.
Его товарищи тоже спешно докуривали.
— Мне сказали, что здесь есть Дом или Дворец ремесел, — я перестала улыбаться совсем.
— Нет у нас такого. Ни Дома, ни Дворца — я точно знаю, — охранник поправил ремень и приготовился зайти в здание.
— Должны же здесь где-то сувениры продавать?! — это был уже вопль отчаяния, обращенный ни к кому конкретно. Я приготовилась идти дальше. А что здесь ловить, если тебе человек почти в форме говорит, что лично тебе здесь ловить нечего.
— У нас Центр ремесел есть, — неожиданно сказал мне в спину новый голос.
