Не делай добра - Мари Секстон
Да, это именно то, чего он хотел. Только на это уйдет целая вечность. К тому времени Джонас уже будет на пути домой, в Сиэтл, и у него будет нехватать одной почки.
Пришло время преодолеть смущение, но это было легче сказать, чем сделать. Он был почти рад, что на следующий день ему нужно работать. По крайней мере, часы, проведенные в отделении неотложной помощи, не были потрачены на беспокойство о том, как он выглядит обнаженным.
Чарли пришел домой, и на одном конце большого обеденного стола его бабушки был накрыт ужин. На другом конце Джонас установил ноутбук и большое черное устройство, немного похожее на монитор, только расположенное под углом в сорок пять градусов. Рядом с ним лежал альбом для рисования на спирали и набор карандашей.
- Надеюсь, ты не возражаешь, что я разложил свои художественные принадлежности, - сказал Джонас. -Мне нужно было кое-что доделать.
- Конечно, я не возражаю.
За едой Джонас рассказал ему о своей работе по заказу. Он всегда рисовал в стиле комиксов, и за эти годы его нанимали для создания всего, от рекламы в журналах до детских книг и романов с порнографическими иллюстрациями. Его текущим проектом была брошюра для акушерской клиники в Нью-Гэмпшире.
- Сейчас я стараюсь выполнить как можно больше работы, - сказал Джонас. - Возможно, после операции у меня не будет много энергии, но мне понадобятся деньги.
Чарли нахмурился, глядя на него.
- У тебя много денег, не так ли? От твоего отца?
Джонас поморщился.
- Больше нет.
- Что случилось? Ты все потратил? - Это удивило его. Джонас был не из тех, кто тратит легкомысленно.
- Я потратил приличную часть денег, чтобы закончить учебу. В то время это казалось разумным решением. - Он пожал плечами. - Но ближе к концу, я отдал Шелли большую часть того, что у меня оставалось. Она потеряла свою страховку, когда с ней развелся муж. Она работала неполный рабочий день. Она получала алименты и деньги от моего отца, но, в конце концов, ее медицинские счета стали огромными.
Сидя за столом напротив Джонаса и слушая, как он говорит о своей готовности отдать все, что у него есть, чтобы помочь сестре, Чарли с трудом вспоминал, почему он отказался от секса прошлой ночью. Он всегда восхищался Джонасом. Он всегда его привлекал. Непринужденный флирт Джонаса заставлял Чарли чувствовать себя почти сексуальным.
Почти.
Но был ли он готов позволить Джонасу снова увидеть его обнаженным?
Они убирали со стола, когда кто-то постучал в заднюю дверь. Чарли никогда не говорил своим соседям, чтобы они пользовались именно этой дверью, но это была дверь, которой всегда пользовалась его бабушка, и через которую приходили ее друзья. Бабушка проводила очень мало времени в других комнатах. Она всегда что-нибудь готовила или пекла. Даже ее вязанье лежало в корзинке, спрятанной под столом рядом с ее креслом. И почему-то всем, кто знал его по соседству, пришла в голову идея заходить к нему через заднюю дверь. Они приходили к нему с самыми разными вещами - ранами, которые нужно было зашить или перевязать. Кашель, который продолжался слишком долго. Больные артритом колени и растянутые лодыжки. Он открыл дверь и обнаружил, что Маккенна ждет его.
- Мне нужна ваша помощь.
Стояла зима, на улице было уже темно, и Чарли включил свет на крыльце, чтобы получше разглядеть ее. Сердце у него сжалось в груди. На этот раз она пришла сюда не только из-за головной боли. Кто-то избил ее. Один глаз уже начал опухать. Из носа и пореза на виске у нее сочилась кровь, губа была разбита и сильно распухла.
Он придержал для нее дверь.
- Пройдите в смотровую.
Джонас изо всех сил старался не смотреть, как она, шмыгая носом, прошла мимо него. Чарли последовал за ней по коридору. Он закрыл за ними дверь смотровой и повернулся к ней лицом.
- Это твой парень сделал с тобой такое?
Она кивнула, на ее глаза навернулись слезы. Чарли протянул ей упаковку салфеток со стола.
- Такое часто случается?
- Он злится. Ему больно, вот и все.
Чарли понял, «ему больно» означает, что он наркоман, которому нужна доза.
- И поскольку я не дал тебе обезболивающие от головной боли, он решил нанести тебе настоящие увечья?
Она шмыгнула носом, ее рука заметно дрожала, когда она прижимала салфетку к кровоточащему носу.
- Это не так. Он разозлился, потому что я сказала ему, что больше сюда не приду.
И все же она была здесь, истекая кровью, на его смотровом столе. Чарли вздохнул и достал все необходимое, чтобы привести ее в порядок. Хорошо это или плохо, но лечение супругов или детей насильников, похоже, было одной из его специальностей.
По крайней мере, ей не пришлось накладывать швы. Кровь из ее носа, наконец, перестала течь, когда он промыл порез на голове и наложил на него повязку в виде бабочки. Он обработал ее губу, приложил к глазу пакет со льдом и, наконец, уселся на свой стул на колесиках лицом к ней.
- Тебе не следует туда возвращаться.
- Я должна.
- Почему? Потому что там твои вещи? Я принесу их тебе завтра, как только он успокоится.
Она покачала головой.
- Я люблю его.
Чарли подавил желание закатить глаза. Любовь заставляет людей совершать разные глупости, но он всегда задавался вопросом, может ли это быть настоящей любовью.
Она шмыгнула носом, оглядывая комнату.
- Если бы вы могли дать мне что-нибудь, он бы успокоился. Это все, что мне нужно. Просто немного помочь ему продержаться до получки.
Животные, участвовавшие в исследованиях, легко научились нажимать на кнопку, которая выдавала лакомство. Они так же быстро научились не нажимать на кнопку, если это приводило к поражению электрическим током. Но если кнопка в большинстве случаев приводила к поражению электрическим током, но иногда все же приносила лакомство, они редко переставали нажимать ее. Они нажимали на эту кнопку снова и снова, рискуя получить удар током в надежде, что в следующий раз это принесет им удовольствие.
Наркоманы были почти такими же. «Нет» ничего не значило, если в любой момент в будущем был шанс получить «да». Отправлять Маккенну домой с пустыми руками было опасно для нее в краткосрочной перспективе, но отправлять ее домой даже с одной таблеткой было бы опасно и для
