Брак без выхода. Мне не нужна умная жена - Ария Тес
Черт, не могу понять, как влипла в такое дерьмо…
Пока крадусь по коридору, стараюсь не отвлекаться, конечно, но мысли преследуют. Как я попала в эту ситуацию?! Боже! Должна сбегать из собственного дома под покровом ночи, после того как узнала об измене. Не одной. О целой системе измен, которые должны считаться нормой, а меня тошнит. Тошнит, и этого не изменишь. Но как? В чем же дело? У меня была перед глазами модель отношений — да, и почему тогда я молюсь, чтобы меня никто не услышал?
Наверно, ты все-таки никогда не сможешь предугадать, как все будет в процессе. Жизнь многогранна. А может, я сама в этом во всем виновата. слишком высокие замки, слишком многое совпало. Малик предстал передо мной принцом в сверкающих латах. Тем, кто меня спас. А на деле он — это тот самый дракон, от которого и нужно спасать принцессе. Только ничего не вышло. Дракон сжег заживо принца (точнее, даже потенциальный его образ), а потом захватил город и стал там править. Устанавливать свои чокнутые, драконьи правила. Заставлять меня «терпеть», но как это вытерпеть? Как? Меня даже сейчас на клочья рвет, когда я думаю о том, что в данный, конкретный момент он развлекается со своей проклятой сукой.
Господи.
Надеюсь, она подавится его членом, когда будет брать глубже. Пожалуйста, если ты существуешь, Боже, пусть она им подавиться!
Прикрываю глаза. Последний рывок до финиша — открыть без скрипа входную дверь. Не знаю, смазали ли на ней петли, потому что сегодня с утра я посмеялась, когда прощалась с Мелком. Мол, теперь наш дом — это истинное пристанище Дракулы. Вон! Как дверь скрипит! На весь элитный поселок гомон стоит.
Пожалуйста, пусть их смазали. Умоляю.
Малик не любит, когда что-то выходит из-под контроля. Он любит, когда все вокруг идеально и по-царски. Пусть. Пусть он приказал смазать гребаные петли! Умоляю!
Тяну на себя огромную, тяжелую дверь. Она реально весит тонну! И раньше мне казалось, что это забавно. Опять же, истинный замок Дракулы, где есть тяжелая дверь и все такое. Сейчас же мне не так смешно, как было раньше. Дверь тяжелая, чтобы не выйти мне — глупой, наивной малышке, которая была ослеплена юношеским максимализмом, и не понимала, в какое дерьмо полезла.
Но отец понимал…
Когда дверь удается открыть бесшумно, и я выскальзываю наружу, осознание бьет рикошетом. Ведь, а действительно…он наверняка знал…
Папе моя идея не понравилась. Поэтому он был таким злым тогда, кстати. До моего прихода Малик уже успел поставить в известность родителя о своих наполеоновских планах, и да, они ему совсем не понравились.
Я помню, как он постоянно уточнял, точно ли я решила? Но ни разу не сказал, что он против. Нет. Почему он смолчал? Почему?...
Ладно. Я стараюсь об этом не думать и не отвлекаться на свою обиду. Проблема в том, что сейчас мне выбирать не приходится. Другого пути, кроме как к отцу под крыло, у меня все равно нет. Он — единственный, кто сможет меня защитить. У него есть деньги и связи. Он сможет нанять мне адвоката и помочь выбраться из ямы. Папа — мой единственный лучик света во всем этом дерьме. Объективно. На остальных я надеяться не могу. Пара моих подруг замужем за состоятельными мужчинами, но они, опять же, друзья Малика. Есть подруги из другой жизни, с которыми мы общаемся на приемах, но не то чтобы очень близко. К ним я обращусь в самом крайнем случае. Например, к Алене. Ее муж в политике, депутат. Если что — это мой план «Б». Окей, сосредоточилась и покатила.
Выезжаю с территории быстро, чтобы никто не успел ничего понять, а вот на трассе ставлю свою Теслу на спокойный, комфортный режим.
Дыши.
Получилось!
От нашего дома до папиного ехать недолго. Он живет в соседнем поселке, всего тридцать минут, и я на воле. Моя девочка в безопасности. Дрожь берет, что однажды Малик приведет в дом такого же ублоюдка, как он сам, а потом заявит: это ее муж, и да, малыш, это не обсуждается. Нет! Не позволю! Он будет так же относиттся к ней, обманет, разобьет ее душу на тысячу частей, а потом заставит смотреть…Знать — это, наверно, одна из самых жестоких пыток. Знать, что твой любимый муж «периодически трахает других женщин», сейчас их трахает! На каких-нибудь отвратительных, гостиничных простынях, которые пахнут…боже, ничего! Но и это только в теории. Сейчас они пахнут их пороком и чужой страстью. Его желанием к другой женщине…
Это ад.
Правда, это ад для любой женщины. Ты сразу чувствуешь себя максимальным ничтожеством, которое неспособно ни на что и ничего не значит. Ты чувствуешь себя меньше песчинки. Может быть, после того как ты это узнаешь, ты и становишься меньше песчинки?…
Прикрываю глаза и тру их. Тесла сама везет меня, хотя я все равно не убираю рук от руля надолго. Волнуюсь. Мне нравится эти ее приколы, но только когда я одна. С Надей всегда держу ухо востро.
А раньше бы не держала…
Бросаю взгляд в заднее зеркало на доченьку. Она крепко спит, посасывая пальчик. Когда я успела стать матерью? В смысле…я имею в виду душой. Помню, как я узнала, что у нас будет малыш. Я была очень рада, но это ощущение — защищать своего ребенка ценой собственной жизни…когда оно пришло? Нет, папа точно мне поможет. Он чувствует то же самое, каждый родитель это ощущает, а значит — он мне поможет…
Когда на горизонте виднеется свет, я льну ближе к рулю. Не знаю, как он меня встретит. Точнее, встретит-то он хорошо, но что скажет? Да тоже понятно. Он был против этого брака, пусть ни разу вслух об этом так и не сказал, но я же чувствовала. Старалась не реагировать, старалась не замечать, а все равно чувствовала. Теперь он, наверно, подожмет губы и покачает головой…ну, и ладно. Ничего страшного. Потерплю. Не убудет. Главное, что он сто процентов поможет мне выпутаться из этой ситуации, а остальное — пережитки моего собственного эго, которое я умело перетру внутри себя.
***
Я стою в центре папиной гостиной и не знаю, куда
