Не дразни меня - Ольга Сергеевна Рузанова
- Хорошо.
- Сейчас отец немного успокоится и обязательно придумает, как вернуть тебя домой. Держись, дочь!
- Да, мам... да.
Она отключается, я кладу телефон около подушки и зажимаю ладони коленями. Разговор с ней, как отрезвляющая оплеуха. Я стала забывать, что имею дело с преступником и убийцей.
Я слишком расслабилась.
Воспоминания из его запаха, голоса, жара тела и прикосновений придавливают к матрасу и перекрывают дыхание. По коже разбегаются мурашки.
Чёрт!...
Бесовщина какая-то! Мерзкий оборотень!...
Соскочив с кровати, обхожу её, возвращаюсь и встаю у окна. На улице темно, тихо и, наверняка, тепло.
Вынув из шкафа теплый костюм, быстро переодеваюсь и выбегаю из комнаты. По привычке затормозив у комнаты Карины, снова ничего не слышу, и бесшумно спускаюсь вниз.
- Куда собралась? - спрашивает Иван, выглядывая из кухни с бутербродом в руке.
- В магазин за хлебом. А то кое-кто его весь слопал!
- Кто? - удивленно хлопает глазами, - Я?!
- Гулять! - цежу сквозь зубы недоумку.
Напяливаю шапку, куртку и ботинки и, демонстративно хлопнув дверью, выхожу из дома.
На улице действительно тепло и свежо. Спустившись с террасы по ступеням, я останавливаюсь, чтобы набрать полную грудь воздуха. Успокоиться не помогает, поэтому, спрятав ладони в карманы, я медленно бреду вдоль дома до его угла и, помешкав немного, сворачиваю влево, шагая мимо выстроенных в ряд одинаковых гаражей в сторону будки охраны.
С заднего двора доносится лай собак. Волосы на затылке встают дыбом.
Направляясь в обратную от них сторону, я дохожу до небольшой лавки, на которой обычно курят охранники и, усевшись на неё, обнимаю себя руками.
Как я мечтаю выбраться отсюда! Боже мой, если бы кто-нибудь знал, как я хочу сбежать!...
Мама очень наивна, полагая, что отец станет рисковать хрупким миром с Литовскими и нарушать обещания, данные вышестоящим, ради меня. Он чётко дал понять, что ему моя судьба не интересна.
Поежившись, дую в застывшие ладошки и вдруг слышу, как высокие металлические ворота приходят в движение. Медленно откатываясь в сторону, они открывают проезд для двух черных внедорожников.
Ксеноновый свет бьет в глаза и между рёбер. По коже живота проходит нервная вибрация.
Явился.
Закусив обе губы, я быстро пересаживаюсь на край скамейки и поворачиваюсь так, чтобы быть к въезжающим джипам спиной.
Слышу короткий сигнал клаксона, приветственные выкрики охранников и шелест гравия под их ботинками. Машины, проехав мимо меня, останавливаются у въезда в гаражи, и я по-детски снова отворачиваюсь в противоположную сторону.
Раздаются хлопки дверей и приглушенные мужские голоса, среди которых я узнаю Литовского.
Понимаю по интонации, что он дает указания, а затем моих ноздрей касается запах никотина. Я морщу нос.
- Иди сюда, - неожиданно произносит он.
Замерев, я навостряю уши. Это он мне, или собака из вольера выбежала?
- Эй, слышь, жена!... Идём домой, зад отморозишь.
Мне.
Поправив шапку на ушах, я даже не думаю откликаться. Пусть катится к чёрту! Прямиком к своей горничной!
Вытянув руку перед собой, сгибаю пальцы и любуюсь, как переливается в лунном свете свежий лак на ногтях.
До чего же красиво!
Однако в следующее мгновение запах табака становится гуще, а ещё через секунду в поле моего зрения появляются обтянутые черными брюками ноги и бедра и открывающее вид на белую рубашку расстегнутое пальто. Пряжка его ремня блестит ярче, чем мои ногти.
- Я решил, ты меня встречаешь.
- Не тебя.
- Не в духе? - спрашивает насмешливо.
- Забей. Мама звонила. На могилу к брату, которого вы убили, ездила.
Вижу направленную в сторону густую струю дыма и летящий в урну окурок. А затем Литовский опускается на корточки и опирается локтями в свои колени. Полы короткого пальто касаются бетона.
Мне приходится смотреть в его волчьи глаза.
Признаться, выдержать его не просто. Он из тех, кто умеет ломать людей одним только взглядом. Этому невозможно научиться. Это в тебе либо есть, либо нет.
В Лютых это заложено, очевидно, с рождения. Они пришли в этот мир, чтобы подчинять и продавливать.
- А я со свадьбы брата, которого чуть было не убили вы, приехал, - проговаривает тихо и без улыбки.
- Это не правда! - восклицаю с уверенностью, которую на самом деле не чувствую.
Сцепив зубы до выступающих желваков, Адам поднимается на ноги и, развернувшись, направляется в сторону дома.
- Разреши мне встретиться с родителями! - кричу в удаляющуюся спину.
- Не убедительно просишь.
Глава 14
Ярослава
- Можешь разговаривать? - раздается в динамике осторожный голос Лёни.
Проверив защелку на двери ванной, я опускаюсь на крышку унитаза и, нервно облизав губы, отвечаю:
- Да. Слушаю.
- Как твои планы на счет побега? Не передумала ещё?
- Нет!... А что? Ты придумал что-то? Или папа решился?
Он глубоко вздыхает и понижает голос до грани слышимости. Мне приходится прикрыть телефон ладонью.
- Есть вариант, Яська. Хороший. Я помогу, если ты действительно готова бежать.
- О, боже!
- Ты готова?
Готова ли я?
Не знаю. Не знаю, чёрт возьми!...
- Отец в курсе?
- Нет, - говорит Ленька шепотом, - он вообще не при делах.
- То есть... Подожди, если я сбегу, то у него могут быть серьёзные проблемы, так?...
- Его телефоны на прослушке, каждый шаг контролируется. Он легко докажет, что не имеет к твоему исчезновению никакого отношения.
- Ладно... Хорошо... Как и когда я смогу убежать?
- В эту субботу в одном из загородных отелей состоится закрытый прием. Будут важные гости из Москвы и Дагестана. Присутствовать должны все.
- В эту субботу? Уже через три дня?! - выстанываю я, - Как я туда попаду, Ленечка?! Ты думаешь, он возьмет меня с собой?!
Я знаю эти приемы, они проходят стабильно раз в год примерно за месяц до Нового года. Что-то типа закрытой вечеринки для избранных, куда важные люди приходят парами. Это единственное мероприятие, на которое отец берет маму с собой.
Она его терпеть не может, и ждет с содроганием каждый год.
- Я не знаю, Ясь, как, но ты должна там быть!
- Но он даже слушать меня не хочет!
- Проси. Умоляй, - говорит он вкрадчиво, - Прояви женскую хитрость. Сделай так, чтобы у него не было причин не взять тебя с собой.
Проведя дрожащей рукой по колену, я поднимаюсь на ноги и
