Медленное пламя - Кристен Эшли
Это, по крайней мере, было правдой.
Судя по тому, что мне рассказали счета за коммунальные услуги, которые я открыла вечером, и как они скажутся на балансе моего банковского счета и моей возможности купить сыну рождественские подарки, и, скажем… продукты, многие подумали бы иначе.
Но та жизнь, которой я жила, говорила, что все хорошо.
— Ладно, Адди, — пробормотала Дианна.
— Значит, увидимся с тобой и Чарли в воскресенье около пяти?
— Конечно, детка, — заверила она. — И, ну, извини, если я расстроила тебя этой историей с Тоби.
— Ты меня не расстроила. Все нормально. Просто все не так, как ты думаешь.
— Ясно, — с сомнением пробормотала она.
Хм.
— Береги себя, — продолжила она.
— Ты тоже. Люблю тебя. Пока.
— И я люблю тебя. До скорого.
Мы отключились. Я твердо запихнула наш разговор поглубже в сознание. Затем закончила складывать одежду и оставила ее на стиральной машине и сушилке, чтобы добавить к ним вещи из следующей загрузки, когда те высохнут. Я бы убрала их утром или, может быть, на следующий вечер. Бруклин не спал чутко, но как бы я ни любила своего малыша, я делала массу дел, когда он спал, и мне не нужно его будить, открывая и закрывая ящики в его комнате.
Я взяла с собой радионяню, и мы с Дэппер Дэном пошли в кабинет Иззи наверху, который после ее отъезда я превратила в комнату для изготовления открыток, а Брукса переселила из кабинета в гостевую комнату, а сама заняла главную спальню.
Когда я вручную рисовала сосновые иголки на открытке, предназначенной, после дополнительных украшений, Дианне или, если она ей не понравится, для магазина Мэйси, мой телефон завибрировал.
На экране высветилось «Тэлон».
То есть, Тоби.
Я в шутку называла его Тэлон.
А еще потому, что раньше это его смешило, и у него был очень приятный смех. Теперь же, часто слыша свое прозвище, он просто улыбался, а улыбка у него тоже была потрясающая: белозубая в густой угольно-черной бороде.
Я посмотрела на закрытую дверь, затем на радионяню и ответила на звонок.
— Привет, Тэлон.
В его голосе звучала улыбка, когда он ответил:
— Привет, Леденец.
Конечно.
После открытия банки с червями с мыслями о Тоби это прозвучало убийственно.
Он знал, как получил свое прозвище, и я продолжала его так называть, потому что, во-первых, мне нравилась его улыбка, а во-вторых, его отец действительно мог бы назвать его Тэлон, а Тоби был из тех парней, кто не сподобился бы придумать себе такое имя, и, наконец, потому что оно напоминало мне об обстоятельствах нашей встречи, о ситуации, в которой мы находились, и это помогало мне понимать, где мое место.
Однако я понятия не имела, почему он называл меня Леденец.
Я просто знала, что это мило, и мне было приятно, когда он называл меня так сладко и нежно, и все такое, но такое прозвище мне не подходило, оно могло заставить меня думать, что он считает меня такой (хотя он, конечно, так не считал), а мне это нравилось.
Я постоянно называла его «Тэлон».
А он постоянно называл меня «Леденец».
Может, мне стоит перестать называть его «Тэлон», чтобы он перестал называть меня «Леденец».
— Это ты позвонил, — подсказала я. — Ты сделал это только для того, чтобы послушать, как я дышу?
Я услышала смешок.
Мне нравился его смех.
Дерьмо.
— Неа. У тебя есть наружное освещение?
— Что?
— Рождественские гирлянды, — объяснил он. — На фасаде дома.
Я остановилась, занеся маленькую кисточку в зеленой краске над картоном.
— Эм-м-м… нет, — ответила я.
— Я тебе их достану, — заявил он. — Белые или цветные?
О, боже.
— Тоби…
— Лучше цветные. Этот чертовски милый фермерский домик превратится в королевство фей, если обвесить его идеально белыми гирляндами. А цветные крупные лампочки придадут атмосферу ретро и уродства.
Вы не поверите, но этого там было хоть отбавляй.
Во-первых, Иззи оставила всю свою мебель, но устроила огромную дворовую распродажу, избавившись от большей части вещей в стиле шебби-шик, украшавших ее дом, чтобы нам с Бруксом не пришлось жить среди обилия милых завитушек. Таким образом, после отъезда ей удалось купить несколько безумно дорогих бокалов для вина, на которые она положила глаз (а также отложить деньги на свадьбу).
Я не была девушкой в стиле шебби-шик.
Дожив до двадцати девяти лет, я не знала, девушкой в каком стиле я была, поскольку мне никогда не представлялось возможности украсить свое жилище. Я была слишком занята, — веселилась, прожигала жизнь, трахалась и влюблялась в обманщика-неудачника, — чтобы получить доступ к предпочитаемому мною домашнему декору.
Во-вторых, если бы у меня был выбор, для рождественского настроения я бы повесила на своем доме крупные цветные лампочки в стиле ретро, потому что они были праздничными и уродливыми. От них я пришла бы в полный восторг, и Брукс тоже.
Но знать, что Тоби со мной согласен, было здорово, а значит, абсолютно отстойно.
И, в-третьих, я ни за что не зажгла бы рождественские гирлянды на фасаде, кроме как, когда подъехала бы к дому после работы, потому что просто не могла себе этого позволить.
Я бы зажгла елку, когда мы с Бруксом будем зависать в гостиной, к тому же, у меня уже была искусственная елка с гирляндами и игрушками, которые я заполучила по выгодной цене на той распродаже.
И никаких ненужных наружных украшений.
— Я возьму достаточно, чтобы пустить гирлянду по краю крыши, и приду пораньше, чтобы ее повесить, так, все, кто придет в воскресенье, увидят уже готовый результат. Из может сойти с ума от ретро, но это будет частью веселья, — продолжил он.
— Тоби, тебе, правда, не нужно этого делать.
— Знаю. Когда дело доходит до Рождества, никому ничего не нужно делать. Но ты это делаешь, потому что это Рождество.
Серьезно.
Хватит.
Мне не смириться с тем, что Тоби — любитель праздников.
Потому что, если бы у меня когда-нибудь появилась роскошь проявить свою любовь к праздникам, я бы натворила всякой ерунды.
В атмосфере ретро и уродства.
— Тоби…
— Я приеду около полудня или к часу. Если ты будешь на работе или еще где, я сделаю все без тебя. Ты будешь на работе?
— Нет, в этот день у меня выходной. Но Тоби…
— Класс. Тогда
