Его - Дженика Сноу
Он наклонился еще ближе на дюйм и провел кончиком носа по ее лицу. Его дыхание было теплым и касалось ее уха, и она закрыла глаза и перестала бороться, пытаясь убедить себя, что единственное, что может спасти жизнь, это поддаться и подыграть ему.
‒ Эйб… ‒ она тихо произнесла его имя, надеясь, что в его холодном и тренированном теле есть место для сопереживания. И почувствовала, как он напрягся.
‒ Скажи снова, Бетани. Произнеси мое имя опять, ‒ прошептал он ей на ухо.
Она должна была использовать его эмоции против него. Это был единственный способ, выбраться из всего этого живой.
‒ Эйб.
Ей должно было быть неимоверно тяжело произнести его имя, и еще сложнее прильнуть к нему всем телом. Но это было не так, и она ненавидела себя, да и его из-за этого. Он был возбужден, и его член упирался ей в живот. Да и она сама, ее бедра сочились влагой, и девушка понимала, что этим становится для него еще более желанной.
‒ Все это не правильно.
Эйб отстранился, легко сжал ее горло, и она поняла, что все, что пыталась сделать, пропало. Взгляд его холодных темных глаз стал жестким и непреклонным. Она подумала, что он может поцеловать ее со всей злостью и агрессией, но вместо этого он положил руку ей на плечо. Эйб давил до тех пор, пока она не была вынуждена опуститься на колени. Слезы полились, но она не знала, плакала ли она, потому что боялась того, что он собирался заставить ее сделать, а, может, ненавидела себя за то, что сама этого хотела.
Не отпуская ее плечо, он одной рукой расстегнул ремень, отстегнул пуговицу и дернул молнию вниз. У Бетани моментально пересохло во рту, а пульс забился в ушах жестким, испуганным ритмом. Это было одновременно эротично и болезненно, когда Эйб высвободил свой эрегированный член и схватился за его основание. Он был таким твердым, таким большим. Эйб направил головку прямой ей в рот. Это казалось пошлым, но не помешало ей возбудиться еще сильнее, почти до безумия. И прежде чем приступить к действию, он протянул руку и вытер ей слезы.
‒ Открой рот, Бетани. ‒ Эйб сказал это без всяких угрызений совести, и потом вновь осознал, что ей придется подчиниться. В конце концов, она была в его власти. ‒ И если ты укусишь меня, тебе не понравятся последствия. ‒ Он поднял руку и провел кончиком большого пальца по ее нижней губе. Бетани чувствовала запах крови, которая пропитывала тряпку, покрывающую раны, но продолжала смотреть на него, отказываясь нарушать зрительный контакт.
‒ Я сказал, открой свой прелестный рот и соси его, Бетани. ‒ Он придвинулся на дюйм ближе, пока она не почувствовала запах мыла и пота от плоти. И это была эротическая комбинация тревожных пропорций. Бетани посмотрела на его эрекцию и почувствовала, как у нее перехватило горло от осознания, какой он большой.
‒ Пожалуйста, ты меня пугаешь. ‒ Но она упустила один момент, то, что она тоже была возбуждена. Бетани подняла глаза и взглянула ему в лицо еще раз, но не увидела ничего кроме железного самообладания.
‒ Это хорошо, ‒ он наклонился до такого положения, что она почувствовала его дыхание на лице. ‒ Я хочу, чтобы ты боялась. Хочу, чтобы осознавала, что я ‒ единственный, кого ты будешь видеть снова и снова, ‒ сказал Эйб спокойно, тембр был темным и низким до такой степени, что Бетани без сомнений поняла, он ‒ ее судьба.
И ей нечего было сказать в ответ, поэтому вместо этого она медленно подняла руки и протянула их к сильным мускулистым бедрам. Почувствовала, как его мышцы сжались и напряглись от ее прикосновений. Сделав глубокий вдох и выдох, она наклонилась ниже, пока расстояние между ее губами и его членом не сократилось до минимального, что даже лист бумаги не втиснулся бы.
‒ Я разочарую тебя, ‒ сказала она, не смотря ему в глаза. В этих словах была и интерпретация его чувств к ней, и изначальный смысл. Что если ему действительно не понравится то, как она это сделает? Вдруг он поймет, что она ему не нужна, потому что она не сможет доставить ему удовольствие?
Загляни себе в душу, Бетани. Найди ту долю удовольствия, которую он в тебе возбуждает, и которое ты не хочешь, но используй это, чтобы выжить.
‒ О нет, ты доставишь мне удовольствие, Бетани. ‒ Эйб схватил ее за подбородок и заставил взглянуть на себя. ‒ Я давно желаю тебя, и то, что ты сейчас стоишь на коленях передо мной, придает мне чертовски много сил.
Он зарыл руку в ее волосы, схватил тяжелые пряди и потянул их назад, закидывая ее голову так, что Бетани задохнулась, но не только от боли, но и от удовольствия.
‒ Я покажу, что тебе нужно делать, Бетани. А теперь соси мой член. ‒ Он оттягивал ее голову вперед до тех пор, пока головка его члена не заскользила по ее губам. А потом Бетани открыла рот и втянула головку в себя.
Тихий стон вырвался из нее, когда она почувствовала языком вкус его предэякулята.
‒ Дааа, так хорошо, Бетани, ‒ шептал Эйб, затаив дыхание и еще сильнее схватился за волосы, зарождая новую волну боли и удовольствия внутри нее. ‒ А теперь оближи его язычком. ‒ Бетани послушно выполнила его приказ, и новая порция жидкости оросила ее рот.
Бетани часто и тяжело задышала носом и схватилась за его бедра, вонзая в кожу ногти.
‒ Облизывай тыльную часть моего члена и сжимай мою мошонку.
Бетани высунула язык и сделала так, как он сказал, и когда обхватила его мошонку ладонью, ее внезапно охватила волна удовольствия и силы. Эйб застонал над ее головой, и она поняла, что обрела власть над этим человеком ‒ этим монстром. Она продолжала втягивать его член внутрь и вытаскивать наружу, но он был слишком толстым и длинным для того, чтобы получилось полностью взять его в рот.
‒ Вылизывай меня, Бетани. ‒ Эйб тянул ее за
