Брат лучшей подруги. Люблю и ненавижу - Эльвира Владимировна Смелик

— Скоро уже шестнадцать, — торопливо вставила я. — В начале июня исполнится.

Но он словно не услышал, продолжил:

— А мне девятнадцать. Понимаешь? Я уже совершеннолетний. И-и… как бы тебе сказать? У нас ничего общего.

— Почему? — возмутилась я. — Считаешь, я маленькая и глупая? Я…

— Нет, не считаю, — перебил Слава. — Не глупая. Дело не в этом.

— А в чём?

— Да просто мы разные, — вывел он твёрдо. — Сейчас слишком разные. Это потом будет уже неважно, а сейчас ещё имеет значение. Ксюш, ну… — нахмурился как будто недовольно, — не нужно вот всё это. Ничего не получится.

— Но ты же меня поцеловал тогда, — ещё раз напомнила я.

Слава посмотрел в сторону, кажется, вздохнул — я заметила, как осели его плечи — и тоже напомнил:

— Я же сказал уже, извини. Это случайно вышло. Не подумал, сделал глупость.

Я чувствовала, как дрожали у меня пальцы, и губы, наверное, тоже, но у меня никак не получалось сосредоточиться, чтобы совладать с ними. И ответить ничего не получалось. А Слава переступил с ноги на ногу, произнёс:

— В общем я пойду, Ксюш. — С надеждой заглянул мне в глаза. — Договорились?

О чём? Договорились о чём? Я не понимала. Реально не понимала. Но только захотела спросить, а он уже развернулся, быстро зашагал прочь.

— Слава! — окликнула я.

Он обернулся, но даже не притормозил, повторил прямо на ходу:

— Я пойду. Мне некогда. Пока.

И ушёл. Ушёл! А я осталась стоять. Просто не могла сдвинуться с места, будто приклеилась или вросла. Или забыла, как нужно ходить.

Странное состояние. Будто весь мир замер, я его больше не ощущала. Пустота, снаружи и внутри, даже ни одной мысли в голове. И абсолютная тишина. До звона в ушах.

Я зажмурилась и вдруг услышала:

— Привет!

То есть, на самом деле ничего ещё не произошло? Мне привиделось? И только сейчас всё действительно начнётся?

Правда голос какой-то другой. Или это мне показалось от волнения?

Глаза сами распахнулись.

Дэн? Откуда он здесь взялся? Или мне опять мерещилось?

Но голос опять прозвучал, совершенно живой.

— Кто это? — Дэн кивнул вслед исчезающему из вида Славе.

— Оксанин брат, — чуть слышно выдохнула я.

— А-а, — протянул Дэн, хмыкнул и спросил: — Он тебе нравится?

Я… я растерялась. Мне стало стыдно — почему-то — даже щёки и уши заполыхали. И я разозлилась.

Вот чего он лезет? Надо же, определил. Тоже мне, нашёлся умник. Ну прямо жутко проницательный.

— А ты что здесь делаешь? — сердито поинтересовалась я, а он опять кивнул, но теперь на соседний дом.

— Вообще-то я тут живу. — И доложил: — Мама меня в магаз послала.

— Ну вот и топай! — огрызнулась я. — Не заставляй маму ждать.

И сама, первая, наконец-то сдвинулась с места — крутанулась на сто восемьдесят градусов и направилась в сторону своего подъезда.

— Ксюш! — прилетело в спину, но я не отреагировала. Тогда Дэн нагнал, забежал чуть вперёд, повернулся ко мне лицом и, пятясь, заговорил: — Ксюш, а давай…

Но я перебила.

— Я тороплюсь, — выкрикнула раздражённо. — Ты, что, не видишь? Дай мне пройти!

Он замер, и я обогнула его, потопала дальше.

Если он такой догадливый, неужели не понимал? Что мне сейчас не до разговоров, что у меня в голове полный кавардак, что мне надо подумать. Одной. Подумать и всё-таки разобраться, что Слава имел в виду.

Глава 9

Когда я вернулась домой, родители торчали в прихожей. Словно нарочно.

— Что-то ты быстро нагулялась, — наблюдая, как я раздеваюсь, заметила мама.

— Так вышло.

Она въедливо уставилась на меня.

Неужели сейчас начнёт выспрашивать, выведывать подробности? Только этого мне не хватало! И я ляпнула первое, что пришло в голову:

— Я вообще-то не гулять ходила. У меня просто чернила во всех ручках закончились, ни одна не пишет. Вот и пришлось идти покупать.

Надеюсь, мама не заставит предъявлять купленное, дабы удостовериться, что я не соврала. Она пару секунд посверлила меня пристальным взглядом, но задавать вопросы больше не стала, вывела:

— Ну тогда мы погуляем. Заодно купим к столу чего-нибудь вкусненького.

— А хочешь с нами? — предложил папа.

Ещё чего? Я, что, маленькая? Гулять с родителями. И вообще мне сейчас не до этого.

— Я потом. С Оксаной, — выпалила я, и скорей сбежала в комнату, плюхнулась на кровать, выдохнула с облегчением, и ещё раз, когда хлопнула входная дверь.

Теперь мне точно никто не помешает, наконец-то смогу спокойно обдумать, что произошло. И по поводу чего мы договорились. Слава же так сказал.

А я-то напредставляла: как он встретит меня с цветами, как предложит быть вместе, как потом мы куда-нибудь пойдём. И ни с чем не угадала. Ничего не совпало, кроме разговора, да и он оказался абсолютно не о том, ничуть не добавил определённости, а только подкинул ещё больше вопросов.

Почему это мы разные? Почему Слава решил, что у нас ничего не получится? Я ведь правда совсем не глупая. Он и сам подтвердил.

Зато против маленькой не возразил. И в новый год он нас с Оксаной малолетками называл. Так значит дело именно в этом: ему девятнадцать, он уже совершеннолетний, а мне ещё шестнадцати нет, даже не достигла возраста согласия. Вот он и беспокоился.

Точно! И как я сразу не догадалась? Вот же бестолковая. Слава же говорил, что только сейчас это имеет значением, а