Жена по Контракту (СИ) - Сафина Анна

- Александровна, - поправляю его сквозь зубы, но он опять меня будто не слышит.

Делает глоток этого напитка и смеется какой-то шутке одного из работников. Никто не обращает на меня внимания, поэтому мне не остается ничего другого, как отступить к стене, к Василисе Петровне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Сейчас начнется представление, - неожиданно она наклоняется ко мне и шепчет заговорщически в ухо.

Я смотрю на нее удивленно, но затем, когда начинает говорить один из директоров, понимаю, что она имеет ввиду.

Глава 13

- Я увольняюсь, - встает какой-то мужчина в сером костюме и кидает демонстративно на стол бумажку А4.

Темноволосый, с шевелюрой до плеч, зеленые глаза, легкая бородка – все говорит о том, что человек он импозантный и любит за собой ухаживать. Смахивает на метросексуала, с такого расстояния я даже могу увидеть его ухоженные явно в салоне ногти.

- Он… - мне неудобно это произносить вслух, но я на автомате наклоняюсь к секретарю.

- Что? – улыбка на ее лице меня поражает, - оу, нет-нет, Петр Казимирович любит женщин, просто он, как это сейчас говорится, склонен к эпатажу.

А вот за столом переговоров разгорается в это время нешуточный спор.

- Да ты каждую неделю заявление пишешь, - кидает ему разорванную в клочья бумажку сидящая напротив него женщина с рыжими волосами и легкой сединой на висках, - не трать наше время. Глеб Семенович, Вы рассмотрели мой запрос о доп.финансировании?

Мой одноклассник пьет воду, и от неожиданности кашляет и расплескивает ее по столу. В это время в разговор встревает Ира, подаваясь корпусом вперед. Чуть ли не в атаку готова броситься.

- Лидия Игоревна, - цедит, гордо вскидывая подбородок, - мы уже это с Вами обсуждали, причем несколько раз, менять аппаратуру сейчас невыгодно и ощутимо отразится на нашем бюджете.

Я прислушиваюсь к творящемуся явно с попустительства главгада беспределу, но отвлекаюсь, когда один из мужчин, сидящих возле бывшей подружки, указывает мне на пустую бутылку воды. Вынужденно плетусь, доставая новую. Подхожу и только протягиваю ему ее, как на мою юбку обрушивается кофе.

- Оу, прости, не заметила, - Ира прикладывает пальцы ко рту, другой рукой держит пустую чашечку, которой облила меня за секунду до.

- Неужели, - стискиваю зубы, а затем чувствую, что на меня обращено внимание всего персонала, и предостерегающий взгляд Василисы Петровны, - ничего страшного.

И ухожу. Но перед этим с силой ставлю бутылку поллитровой воды на стол. По дороге к стене несколько раз щелкаю по коже резинкой, но гнев не утихает. Осекаюсь, когда вижу, что за мной очень уж внимательно наблюдает босс. Суженные глаза, поджатые губы – явно мной недоволен. Фыркаю и отворачиваюсь. Пределы моего терпения не бесконечные. Еще чуть-чуть и прорвется плотина моего яда и агрессии.

- Тихо, - стучит кулаком по столу Генеральный, затем обращается к моей однокласснице-козе, - Ирина Степановна, Вы подготовили отчет о финансовых показателях за последние три года?

- Н-нет, Вы же не проси… - растерянность на ее лице вызывает во мне чувство злорадства.

- Глеб Семёнович, сколько мне еще ждать? – обращается к объекту моего воздыхания, что уже мне совсем не нравится, - сегодня к трем часам дня он должен лежать на моем столе. – Затем поворачивается к мужичку, который вроде как все время грозит увольнением, - а Вы, Павел Павлович, пишите заявление, раз Вам так неймется.

- Н-нет-нет, - идет тот вдруг на попятную, лицо его краснеет от прилива крови, - у меня еще два срочных проекта на носу…

Теряется, беспомощно оглядывается по сторонам, но все в это время шокированно смотрят на Глеба Андреевича. Из чего я делаю вывод, что такая нападка происходит впервые.

- Суров, - удовлетворенно констатирует секретарь, поправляя снова свои очки, которые мне хочется уже разбить.

Дааа, Машка, явно пора нервишки лечить. Ну, а что, как тут не злиться, когда столько всего несправедливого вокруг происходит, а у тебя на запястье резинка-воспиталка. Ужас, одним словом. Ни вздохнуть, ни….неважно, в общем.

- Чего все такие шокированные? Глеб Андреич у вас что, мямля обычно? – и от этого завуалированного, как мне кажется, оскорбления, на душе даже легче на секунду становится.

- Да Вы что, начальство у нас всех в ежовых рукавицах держит, - шепчет мне в ухо так, чтобы услышала только я, - вот только сегодня впервые наехал на Глеб Семеныча и мымр.. кхм, кхм…на Ирину Степанну. Они у нас обычно неприкосновенные.

Я ухмыляюсь при ее недоговоренному слову «мымра». Видно, нутро ее гниловатое всем издалека видать, раз даже милая с виду Василиса Петровна ее так величает.

Снова перевожу внимание на стол, и сразу ловлю внимательный взгляд шефа. Сглатываю с диким желанием отступить назад, но некуда. Сзади итак стена. Сердце отчего-то подскакивает в груди, а пульс зашкаливает за сто. В голове мелькает шальная мысль, что сегодняшняя оказия в виде карательных мер начальства к моему Глебчику и козе Ирке как-то связана со мной, но тут раздается женский вскрик и треск разбитого стекла.

- Опять, - закатывает глаза секретарь и подлетает к осколкам на полу.

Зрительный контакт с начальником-бугаём прерывается, и я отбрасываю это бредовое предположение из головы. Ишь, много о себе думаешь, Маша. Встряхиваю шевелюрой и иду помогать с утилизацией катастрофы.

Дальше на совещании ничего интересного не происходит. Какие-то графики, цифры, отчеты.

- На сегодня все свободны, - встает, наконец, Глеб Андреич, а следом и остальные.

Я с облегчением выдыхаю. Ноги стоять уже устали, все же шпильки придумали для экзекуции женского слоя общества, не иначе. Икры гудят, но я, стиснув зубы, жду, когда все эти ленивые гусеницы уползут в свои кабинеты. Секретарь идет следом за шефом, а я что, я следом иду. Вижу краем глаза, что в конференц-зал заходит пресловутая уборщица, которой так не хватало вчера вечером. Точно, надо будет узнать внутренний номер ее вызова.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Василиса Петровна, составьте протокол совещания, согласуйте с директорами и ко мне на стол, - останавливается босс перед входом в свой кабинет, затем переводит свой острый и колючий взгляд на меня, - а Вас, Мария Александровна, прошу пройти ко мне в кабинет. Есть разговор.

Дверь за ним захлопывается, а я стою ни жива – ни мертва. Ой, не к добру, это его «Александровна». Что-то явно не так.

- Чего стоишь, - внезапно тыкает мне женщина, - заходи давай, итак он не в духе сегодня.

Я глотаю комок и захожу. Не стучусь, все путное совершенно вылетает из головы.

- Дверь на ключ закройте, - раздается его голос в приказном тоне.

Он стоит у панорамного окна, сцепив руки за спиной в замок. Я, ни о чем не думая, машинально проворачиваю ключ в замке, и оборачиваюсь снова в его сторону. Ой, ёй.

Глава 14

- А з-зачем? – впервые заикаюсь.

Очень уж неожиданна его фраза про ключ. Только сейчас до меня доходит весь сюрреализм данной ситуации.

- Садитесь, - произносит в приказном порядке, а сам стоит, так и не повернувшись в мою сторону.

Я молча отодвигаю себе стул и присаживаюсь. Кладу руки на стол и буравлю взглядом его внушительную спину. Молчу. И он не спешит начинать разговор.

- Мария Ан… - наконец, оборачивается, на полуслове осекается, поймав мой взгляд, а затем продолжает: Александровна, у меня к Вам серьезный разговор.

- Приватный? – прикусываю свой неугомонный язык, но поздно, слово обратно в рот не загонишь.

Глеб Андреич поджимает губы, затем садится напротив меня. Ножки отодвигаемого стула неприятно скрипят и елозят по паркету. Я сдерживаю позыв поморщиться, только глотаю скопившуюся от напряжения слюну.

- Ваше вчерашнее поведение недопустимо, - голос не повышает, но говорит таким тоном, что мороз по коже, - Вы отныне являетесь моим секретарем, а значит, подчиненной. У нас в Компании четкая иерархия и несоблюдение субординации…