Фиона Уолкер - Среди самцов
— Все, — с уверенностью в голосе произнесла Сид. — Только действовать надо осторожно, с умом. — Она перевернула следующую карту — это был Повешенный. — А вот и дурной знак. Говорит о том, что кто-то хочет тебя обмануть или, хуже того, причинить тебе вред. Чтобы этого не произошло, ты должен держаться человека, умудренного опытом, в годах, но с юношеским взглядом на мир…
Уинни, Базуки и два ее щенка, принадлежавшие отныне Калуму, подняли лай за секунду до того, как на подъездной дорожке под шинами какого-то автомобиля заскрипел гравий. В следующую минуту свет мощных фар пронизал царивший на кухне полумрак и заскользил по потолку.
— Странно, — сказала Сид. — Одетта говорила мне, что собирается заночевать в Лондоне.
— Может быть, вечеринка не задалась? — Калум знал, что Одетта поехала на девичник к Лидии. Калум предложил Финли устроить мальчишник тоже где-нибудь в Лондоне, но последний сказал, что предпочитает посидеть за кружкой пива в пабе Фалкингтона.
— Что-то я не узнаю эту машину, — задумчиво сказала Сид, подходя к окну. — Здоровенная, как вагон, да и вид у нее какой-то зловещий… — Тут она тихонько вскрикнула и заговорила быстро-быстро, проглатывая окончания слов: — Боже мой! Из машины вышел какой-то человек. Жутко похож на поставщика наркотиков моего покойного Джоба. По-моему, он вооружен. Так… Оглядывается. Идет к мельнице… Господи, Калум, что нам делать?
Когда Сид оглянулась, Калума уже нигде не было видно. Тогда Сид, пригибаясь, побежала к двери, чтобы запереть ее на ключ. Находившиеся на кухне собаки, просунув морды под стол, все это время лаяли как сумасшедшие. Закрыв дверь на замок, Сид тоже заглянула под стол и обнаружила там своего возлюбленного.
— Может, позвоним в полицию? — шепотом спросила Сид.
— Нет! — прошипел Калум, забиваясь еще глубже под стол. — Это же Нож! Приехал сюда, чтобы получить с меня должок. Но полиция не должна знать, что у меня с этим типом делишки. Ни в коем случае!
— А как он, этот твой Нож, выглядит? — спросила Сид, доставая из шкафчика бутылку виски и тоже забираясь под стол, чтобы им с Калумом удобнее было общаться. — У того парня, что приехал, бритая голова, ростом он примерно шесть футов пять дюймов…
Калум от ужаса выпучил глаза.
— Я его толком не разглядел. Мы передавали друг другу товар в подвале одного притона, а там было темно, как у негра в заднице…
— А на чем он ездит? Есть у него здоровенный джип с тонированными стеклами?
Калума стала бить мелкая дрожь.
— Я и машины его не видел. В сущности, я ничего про него, кроме клички, не знаю. А вот он про меня кое-что знает…
Услышав, как в отдалении затряслась под мощными ударами дверь мельницы, Сид с Калумом подскочили так, что едва не стукнулись головами о крышку стола.
— Но если у него кличка Нож, — пробормотала Сид, откупоривая бутылку виски, — то почему, скажи на милость, он носит при себе обрез?
— Откуда, черт возьми, мне об этом знать? Может, он решил, что обрез в данном случае надежнее? — Калум выхватил из рук Сид бутылку и стал жадно пить прямо из горлышка. Когда содержимое бутылки уменьшилось примерно на треть, он вернул ее Сид и прохрипел: — Думаю, нам надо отсюда сматываться, пока он не начал обыскивать дом.
Как только Элли и Эльза уехали, Лидия налила два бокала шампанского и провела Одетту в гостиную.
— Вы все против нашей с Финли свадьбы? — спросила она, усаживаясь на диван. — Считаете, что мы с ним друг другу не подходим?
Одетте понадобилось не меньше минуты, чтобы отвлечься от тревожных мыслей о возможной трагедии в Фермонсо и обдумать слова Лидии.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что сегодня всем было наплевать на то, что я говорила о свадьбе. Никто из вас не выказал к важнейшему событию в моей жизни ни малейшего интереса. Уверена тем не менее, что вы болтаете-таки о нас с Финли — только у меня за спиной. Считаете, должно быть, что мне не надо выходить за Финли?
— Финли — прекрасный парень. Таких, как он, — один на миллион. И мы, твои подруги, все так думаем. Ты как-то у меня спросила, что я думаю по поводу твоего увлечения Калумом. Помнишь, что я тогда тебе ответила? Что Финли в сто раз лучше Калума.
— А что ты еще могла мне ответить? — сердито сказала Лидия. — Ведь ты любила Калума. И тебе нужно было меня от него отвадить. Любой ценой.
— Но ведь не отвадила же! Ты не обратила на мои слова ни малейшего внимания и продолжала с ним заигрывать и кокетничать.
— Он хочет меня. Я это точно знаю, — гордо сказала Лидия.
— Ничего подобного. У него сейчас шашни с Сид Френсис, — напомнила ей Одетта и посмотрела на часы. Они показывали четверть двенадцатого.
«Позвони мне, Джимми, — мысленно воззвала она к нему. — Скажи мне, что у тебя все в порядке…»
— Да, сейчас он с этой старой кошелкой, — процедила Лидия, напустив на лицо обиженное выражение. Потом, желая побольнее уколоть Одетту, она спросила: — Кстати, а как поживает Флориан? Вы с ним больше не трахаетесь? В промежутках между закусками и выпивкой?
— Я, Лидия, скажу на это одно: подобная комбинация тебе не по зубам, — бросила Одетта и снова посмотрела на часы. — Трахаться ты еще можешь, но есть — вообще ничего не ешь, а от двух бокалов вина становишься просто невменяемой. Где уж тебе со мной равняться…
Лидия мгновенно перестала злиться: ей снова стало себя жалко.
— Да я уже почти и не трахаюсь, — сказала она плаксивым голосом. — Финли отучил. Что будет, если мы поженимся, а он так и не сможет?.. Что мне тогда делать, а?
— Финли просто обречен тебя трахать, — пошутила Одетта, раздумывая, звонить ей в полицию или подождать.
— Все шутишь? — обиженно надула губки Лидия. — А я серьезно. Когда, скажи, мы подыщем себе настоящих парней?
— Не знаю, как ты, но я, кажется, такого уже подыскала, — сказала Одетта. Ее так и подмывало сказать, что в эту минуту ее избранник готовится вступить в поединок с опасным преступником, чтобы защитить честь ее семьи.
— И зовут его, конечно же, Калум Форрестер… — с сочувствием в голосе протянула Лидия.
— Нет, — покачала головой Одетта. — Его зовут…
— Это я люблю Флориана! Я! — перебивая ее, выкрикнула фальцетом Лидия. — Он — как раз мой тип. Хотя у тебя с ним что-то и было, ты не смеешь…
Ее излияния прервал пронзительный звонок домофона.
— Кто там? — спросила Лидия, нажав на кнопку микрофона.
— Девки, я замужем! — прокричал чей-то знакомый голос.
— Что такое? — Изумлению Лидии не было, казалось, предела.
— Говорю же тебе: я вышла замуж. Но нельзя же держать меня из-за этого за дверью. Особенно после того, как я настоялась на таможне. Впусти же меня наконец, коровища! Не то я разберу твой подъезд по кирпичикам!
