Любовь до востребования (СИ) - Зика Натаэль

- В конце июня. Таня хорошо. Щенок, наконец-то, перестал испытывать новые вкусы, перешёл на нормальную еду – мясо, а то два месяца были – врагу не пожелаешь! Ты селёдку со сгущёнкой ел когда-нибудь?

- Нет, - Максим представил и передёрнулся.

- А Таня ела… Ладно, спасибо, что позвонил, мы вас ждём!

Глава 26

Удивительно, насколько им вдвоём было не скучно! Казалось бы – никаких развлечений, никакого общения, только ты и я, а Максим с Ольгой упивались единением и возможностью полностью раствориться в своих чувствах.

Они много разговаривали, узнавая друг друга всё лучше и лучше. Так мужчина услышал, насколько сложные отношения у Ольги с матерью. Но при этом дочь за неё переживает и не намерена бросать.

- Ты позволишь маме жить рядом? – прикусив губу, спрашивала она. – Не в нашем доме, а поблизости? Она пропадёт, если оставить её одну. В клане сейчас время перемен, до неё никому нет дела.

- Конечно, заберём её с собой, - соглашался он. – А если Валентина Васильевна не согласится покидать посёлок?

- Да, с этим могут быть проблемы. Когда я звала её в Москву, она категорически отказалась, а теперь, после смерти брата, у неё в голове, по-моему, что-то переклинило. Мама винит в его смерти меня. Думаю, забирать её из дома и везти на Север придётся под снотворным.

- На Север? Зачем?

- Разве ты не вернёшься в свой клан? – напряглась волчица. – Тебя там все ждут.

- Нет, не вернусь. Анатолий отлично справляется, пусть всё так и идёт.

- Да? - видно было, как по лицу женщины проскальзывают отголоски эмоций. – А тогда… куда мы поедем?

- Время есть – не спеша выберем. Но сначала навестим твою маму, хорошо?

- Спасибо, - Оле так нравился новый Максим! Она его и старого приняла, но новый – просто мечта любой женщины! Неужели её мечта о настоящей семье, как у Верховного, потихоньку сбывается?

Волчица зажмурилась и мысленно поплевала – ттт, чтобы не сглазить.

Глупо? Да! Но ведь вреда от этого нет, а польза… Недаром говорят, что счастье любит тишину и нельзя заранее ни с кем делиться радостью!

- А ещё новость – раньше мая мы отсюда не сможем выбраться, представляешь? Без документов легально тебе не выехать.

- Подумаешь, проблема, - отмахнулась волчица. – Переберёмся так же, как я сюда добралась. Там всего-то сорок с небольшим километров пробежать.

- В мае не будет льда, маленькая. Мы поплывём на катамаране.

- Правда? – и распахнутые на пол лица глаза.

- Луна, как же я тебя люблю, - волк с тихим стоном обнял своё сокровище. – Если бы ты знала, как мне без тебя было плохо…

Весна принесла новые проблемы – щедро насыпанный за зиму снег принялся дружно таять, образуя целые реки, перекрывая дороги, затрудняя передвижение. Но постепенно снег и вода сошли, проклюнулись первые ростки, несколько дней -и всё вокруг зацвело, запело, раскрасилось яркими красками.

Волки по целым дням проводили в лесу, играли, как годовалые щенки, делили одного зайца на двоих, и просто наслаждались жизнью. Ольга постоянно сравнивала весну на Аляске и весну на Дальнем Востоке, подмечала общее и различия. Максим внимательно слушал и мотал на ус.

Промелькнул март, пронёсся апрель, наступил май.

Наконец с ними связался Антонио, настало время выдвигаться.

С собой почти ничего не брали – самый минимум одежды, документы и дорогие вещи. Если бы было можно, Оля взяла бы много чего, но пришлось ограничиться только костяными фигурками. Она бережно завернула их в тонко выделанную шкурку ондатры и приладила в поясную сумку. А Максим ничего не собирал. Оружие брать нельзя, еду и воду им предоставят вместе с лодкой, но его интересовала только волчица. Оля с ним – значит, он готов к путешествию.

Покидать домик, где они провели почти три восхитительных месяца, было жалко, но оставаться тут навсегда волки не планировали. Может быть, когда-нибудь ещё доведётся вернуться?

Воздушное такси доставило пару в Уэльс, там их встретил Стэн.

- Едем в Теллер, это семьдесят миль к Ному. Катамаран ждёт вас там, - объяснил волк. - В лодке есть все – запас горючего, одеяла, продукты и вода. Прибудем на место рано утром, и вы сразу отплывёте, пока над водой держится плотный туман. Вероятность встречи с пограничниками минимальная, но если что – у вас, - он кивнул на Максима, паспорт и виза есть. Для выезда никакие отметки не нужны, а в Россию вас пустят без вопросов. Вам же, – волк посмотрел на Ольгу, и тут же раздался тихий, но убедительный рык Максима.

- Простите, - Стэн немедленно отвёл глаза от волчицы. – Самке лучше будет сменить ипостась. В глазах пограничников вы будете выглядеть – слегка чокнутый турист-экстремал со своей собакой. Но я уверен, вы доберётесь до Лаврентия без проблем. Там вас встретят – в катамаран встроен маячок. Удачи!

Подъехали затемно, машину оставили на дороге, сами спустились к бухточке.

- А вот и ваш кораблик, - произнёс Стэн

- Не боишься? – Максим обнял жену, потом усадил на лодку, заботливо подоткнул вокруг её ног шкуру и перешёл ко второй лодке.

- Не боюсь, ты же со мной, - ответила Ольга и кивнула Стэну. – Спасибо! И вам удачи!

Максим взобрался на место, завёл мотор и катамаран тронулся в путь. Пролив окутывал плотный туман, буквально через минуту берег скрылся из глаз. В предрассветной мгле путешествие через туман будоражило кровь – будто в мире больше никого и ничего нет, только вода под лодкой, сама лодка и серое марево. Максим направлял катамаран, ориентируясь по компасу и предоставленной Стэном карте, Оля же, понимая, что будет только отвлекать волка, сидела тихо. И радостно улыбалась, стоило Максиму бросить на неё взгляд. Улыбнулась – волк успокоился, а состряпай она грустную мордочку, этот параноик тут же примется выяснять, где и что болит, впадёт в панику и, чего доброго, повернёт назад. Нет, нет – «Улыбаемся и машем!»

Время шло, мотор деловито стрекотал, но из-за тумана казалось, что они стоят на месте. Час, три, пять.

Ноги затекли, шея, спина – тоже. Хотелось не только размяться, но и поесть. Да и «в кустики» не мешало бы.

- Уже скоро, Оля! - крикнул Максим, каким-то шестым чувством прочитав её мысли. – У берега Аляски сильное течение, оно нам помогало половину дороги, но теперь мы идём наперерез, поэтому скорость снизилась. Основную часть прошли, потерпи, родная!

Ещё почти два часа – и, наконец, туман стал рассеиваться, в просветы Ольга увидела тёмные нагромождения – берег!

Их на самом деле ждали – буквально через полчаса после остановки раздался звук летящего вертолёта, а ещё через некоторое время на берег спустились два оборотня.

Вертолёт доставил их в Анадырь. Ольга была уверена, что они полетят дальше на Певек, но Максим взял билеты на прямой рейс до Хабаровска.

- На Москву самолёт через четыре дня, - объяснял он Оле, - Лететь через Певек –два дня потеряем. А так мы через пять часов уже будем в Хабаровске, я уже и машину арендовал, чтобы ни от кого не зависеть. Соскучилась по маме?

И Ольга закивала, не в силах произнести ни слова.

Как Максим понял, что ей не хочется в Москву? Стыдно перед Верховным, а ещё она не готова к расспросам и выговорам. Конечно, при муже её ругать никто не станет, надо будет – Максиму выскажут, но всё равно неуютно. Когда-нибудь, потом, но не прямо сейчас. И в посёлок северных её не особенно тянет. Она же обманула Ирину, тоже стыдно. Пусть всё хорошо закончилось, но волчица наверняка получила от Верховного нахлобучку. И Оля не готова предстать перед северным кланом в роли пары Максима. А вот домой тянет со страшной силой.

И всё плохое, все детские обиды и неприятности почему-то уже не кажутся такими уж обидами. Наверное, она переросла? Или то, что с ней случилось, показало, что такое на самом деле серьёзные неприятности и опасности. Нет, она не боялась вернуться домой, ей не было стыдно или неловко. Наоборот, она смогла избежать уготованной участи, спаслась из, казалось бы, безвыходной ситуации и доказала, что не уступает по силе и уму взрослым самцам. А ещё она очень хотела наведаться на тоню и отблагодарить приютивших её рыбаков. Интересно, как Максим угадал, о чём она мечтает. Ведь с самого начала мая, когда с каждым днём время отъезда становилось ближе, она измучилась ожиданием и тревогой – как-то её в Москве и Певеке встретят? Но не решалась поделиться ими с волком, подозревая, что тот должен дни считать до возвращения в свой клан.