Ты – всё - Елена Тодорова
— Ничего подобного, — со смехом отрицаю я и с удовольствием отправляю в рот кусок.
Ю прижимает к своим губам ладонь и снова делает большие-большие глаза. Настороженно наблюдает, пока я пережевываю.
— Че, правда, нормально тебе? — произносит растерянно.
— Шикарный стейк, — заверяю я.
Юния с сомнением поддевает кусок вилкой. Сморщившись, зачем-то под низ заглядывает.
— Нет… Я, пожалуй, его не рискну есть, — выдыхает сдавленно. Бросив столовые приборы, прижимает к горлу ладонь. Напряженно сглатывает. — Съешь за меня? А я себе супчик возьму.
— Такая милая, когда просишь, Юния Алексеевна. Попробуй тебе откажи.
Я улыбаюсь. Она улыбается. Между нами тайна, от которой горит под сердцем.
Ю берет себе суп. Принюхивается к нему, конечно. Но по итогу с аппетитом съедает. Я вздыхаю с облегчением, что она не осталась голодной.
— Сколько дней задержки? — спрашиваю ровным тоном на выходе из ресторана.
Юния сжимает мою руку и складывает брови домиком.
— Месяц, — выдает она после паузы.
Меня трудно удивить, но этот ответ реально вызывает шок.
— Серьезно? — не могу оставаться спокойным. — Ты же обычно следишь за циклом. Типа опасные, безопасные дни — это я еще с первого курса помню. Почему молчала в этот раз?
Щеки Ю розовеют от смущения.
— Не знаю… Просто не знаю… На работе напряженка была, и время как-то незаметно пролетело. Я взяла с собой средства гигиены в отпуск, будучи уверенной, что у меня вот-вот по графику начнется менструация, не осознавая, что ее не было в прошлом месяце. Только сейчас подсчитала.
Свернув на аллею, которая ведет к нашему бунгало, несколько долгих минут молчим.
— Если ты против врача, давай хоть тест сделаем, — предлагаю уже у двери.
Юния хмурится. Молчит, пока я достаю ключ-карту и впускаю ее в номер.
— Может, уже по прилету домой… — протягивает, растирая пальцами виски.
— Чего ты боишься? — ловлю ее ладонь.
Пальцами второй руки сжимаю и приподнимаю подбородок, заставляя посмотреть в глаза.
— Расстроиться боюсь… Сейчас… Сейчас так радостно, Ян… Хочу задержать это ощущение.
— Я уверен, что причин для расстройства у нас не будет.
После этого, так и не договорившись, замолкаем.
Принимаем наспех душ. По сути, освежаемся, смывая пот и собранную в джунглях пыль. Забираемся вместе в постель. Юния тем же магическим образом, который демонстрирует несколько дней, отключается, а я встаю, одеваюсь и иду в аптеку за тестами.
Покупаю пять штук разных фирм.
Вернувшись, Ю не бужу. Даю ей отдохнуть. Пока она спит, дотошно изучаю инструкции. А потом… Приходится ее перехватывать, потому как, проснувшись, она резко бежит в ванную.
— Я писать хочу, — шепчет Зая то ли обиженно, то ли растерянно, когда я, придерживая за локоть, не даю ей опуститься на унитаз.
— Я понял. Тебе нужно пописать на эту палку, — с этими словами вручаю первый тест.
— Ян… — вздыхает, качая головой.
Но полоску из моих рук забирает. Стянув трусы, седлает унитаз и широко разводит ноги, чтобы просунуть между ними тест. Следующие секунды я пытаюсь объяснить ей, как правильно держать.
— Поняла?
— Не уверена… Но я уже сильно писать хочу! — выдает, округляя в отчаянии глаза.
— Дай сюда, — командую, отбирая у нее пластиковую систему. Прищурившись, пристраиваю с филигранной, как мне кажется, точностью. — Писай, — даю отмашку красной как свекла Юнии.
— Сколько ждать результата? — интересуется она, когда операция завершается успехом.
— Пять минут.
В действительности же реакция происходит быстрее, чем было заявлено в инструкции. Ю едва успевает натянуть трусы, как в окне появляются две ярких полоски.
— Я-я-ян… — этот звук чистого, дребезжащего как стекло счастья я запомню на всю жизнь.
Зая начинает трясти в волнении руками и плакать. А я, откидывая голову, победоносно боксирую кулаком по воздуху и смеюсь.
— Я беременна? Беременна? Беременна…
— Да, Одуван, — подтверждая, сгребаю ее в охапку. — Ты беременна!
— А-а-а-а! Боже! Боже мой! Ян! — выкрикивает, целуя меня в макушку. — У нас будет ребенок! У нас точно будет ребенок!
— Точнее некуда, — припечатываю я довольно.
В тот вечер Юния то плачет, то вместе со мной смеется. Кажется, что быстро свыкнуться с этой мыслью невозможно, но буквально час спустя, после ужина, который я заказываю в номер, и с тремя положительными тестами на руках, мы уже присматриваем клинику для постановки на учет.
— А садик? В нашем районе есть хороший частный сад? — спохватывается Ю. — Хотя нет… Я не хочу, чтобы наш малыш посещал сад. Мне его жалко, Ян, — снова чуть не плачет.
— Сад — это часть социализации, Зай. Выберем самый крутой, но он должен туда ходить.
— Ты прав… — соглашается, и все равно слезы роняет. — Боже мой… — вздыхая, почти невесомо прикладывает ладонь к своему плоскому животу. — Он здесь. Здесь! Представляешь?
Смотрю в ее ошалевшие глаза и схожу с ума от счастья.
С улыбкой накрываю ее руку своей. Нежно, но уверенно прижимаю вплотную к животу.
— Представляю, Ю, — хриплю, не скрывая трепета.
Целую ее нос, лоб, глаза. Она зажмуривается и подставляет губы.
— Нам нужно все перестроить. Заново распланировать, — заявляю я.
— О чем ты?
— О режиме дня, питании и прочем. Вернемся на родину, сразу к врачу. Пройдем все необходимые обследования. Узнаем, что можно, что нужно, что запрещено, и что ограничить. До этого визита никакого секса, Ю. И уж точно можешь забыть до родов о мотоцикле.
Жду, что будет биться за право управления, но Зая на удивление быстро сдает позиции.
— Даже сзади, когда ты за рулем?
— Категорически нет. Это тряска, Ю. Рисковать мы не будем, что бы тебе не сказал врач.
С готовностью кивает.
— Ты прав.
— Учитывая твой непредсказуемый характер, когда сам черт не знает, где выстрелит, и в какой момент ты решишь отстаивать свое мнение, я буквально счастлив, Зай, что в этом плане мы сошлись без боя.
— Какой-какой характер? Ты выдумываешь!
Вздергивая бровь, мысленно транслирую ей часть самых эпатажных случаев. Да-да, все она понимает. Я тоже понимаю, это чисто женские штуки. Поэтому, когда Ю, закрывая ладонями глаза, хохочет, тоже смеюсь.
— Я такие двойственные чувства проживаю, Ян, — шепчет чуть позже, лежа у меня на груди. — Охота всем рассказать, что внутри меня человечек растет. Наш малыш. Плод огромной любви. И вместе с тем… Ни с кем делиться этим таинством не хочу! Это новая жизнь. Я-я-ян, мы с тобой чуть не лишились своих, — снова плачет моя Зая. И меня пробирает. Пробирает чертовски люто. — И вот… После всех мук, разочарований, слез, боли и борьбы…
