Сердце вне игры - Никки Лоусон

— Мне жаль, — шепчу я. — Это ужасно.

— Спасибо, — его мускулистые руки обнимают меня, и я чувствую, как его грудь поднимается и опускается с тяжелым вздохом. — Это моя вина. Я должен был знать, что что-то не так, когда она продолжала откладывать переезд ко мне. Я впервые поднял этот вопрос несколько месяцев назад, и она продолжала придумывать оправдания, почему это было неподходящее время. Но правда в том, что она уже была в одном футе от расставания.

Я вздрагиваю.

— Ты не мог этого знать, Риз. Я имею в виду… я думала, что у вас все в порядке.

Он какое-то время молчит, но не отпускает меня. Я ниже его на добрых восемь дюймов, и он кладет подбородок мне на макушку. Моя щека прижимается к его обнаженной груди, несколько волосков на его груди щекочут кожу, а мои руки раскинуты по толстым мышцам его спины.

Я забыла, что он был без рубашки, когда пошла обниматься, и внезапно почувствовала себя неловко. Он был моим лучшим другом на протяжении многих лет, так что не то, чтобы он никогда раньше не обнимал меня, но мы не обнимались так долго и так интимно… никогда.

Я начинаю медленно поднимать руки с его спины, освобождая руки от объятий, и еще через мгновение он тоже опускает меня.

— Мы можем снять это видео в другой раз, — говорю я ему, закидывая непослушные рыжие волосы через плечо.

— Ох, черт, — осознание отражается на его лице, и он проводит рукой по лицу. — Вот что ты здесь делаешь. Я совершенно забыл об этом. Мне очень жаль, Кэл. Я думал об этом сегодня утром, а потом, после всего, что произошло, просто потерял связь с реальностью.

— Все в порядке, — быстро говорю я. — Мы можем снять это в другой раз. Это действительно не так важно.

— Нет, нет. Нужно сделать это сейчас.

Говоря это, Риз решительно качает головой, но я могу сказать, что его мысли все еще находятся в миллионе разных мест. Он явно все еще не оправился от того, что его бросили, и я чувствую себя засранкой, заставляя снимать со мной видео, где ему придется улыбаться в камеру и притворяться счастливым.

— Серьезно, Риз, — я поднимаю руку. — В другой раз снимем. Это не срочно или что-то в этом роде.

На его лице пробегает тень облегчения, и его рука слегка шевелится, как будто он собирается снова потянуться ко мне. Затем Риз выдыхает и кивает, делая шаг назад.

— Да, возможно, в другой раз лучше. Я хочу сделать все правильно, и не уверен, что мне удастся убедить людей дать тебе деньги прямо сейчас, — он кривит лицо. — Если только ты не хочешь получить их из-за жалости.

Я корчу лицо, пытаясь поднять ему настроение.

— Риз, если бы я хотела показать жалость, я бы могла снять видео самостоятельно, — указываю на себя, махаю рукой, чтобы охватить все свое существо. — Жалость — это мой конек.

Он фыркает, закатывая глаза.

— Нет, это не так.

Я смеюсь, возвращаясь к легкому подшучиванию, которое всегда было у нас двоих.

— Ну, если не жалость, то, по крайней мере, неловкость.

Улыбка изгибает его губы, хотя и не доходит до глаз.

— Я бы с тобой поспорил, напомню, что ты случайно лапала официанта в той маленькой закусочной, куда мы ходили.

— Это был в колледже! — я протестую. — Я была уставшей. Мы всю ночь учились, и я…

— Распускаешь руки, когда устаешь?

Я смотрю на него.

— Нет. Это получилось случайно.

На мгновение в его глазах мелькает веселье, но оно быстро ускользает. Его взгляд снова падает на пол, приобретая расфокусированный вид, и я знаю, что он, вероятно, думает о Сиенне. Закусываю губу, обхватывая пальцами ремень сумки.

— Я могу что-нибудь сделать? — тихо спрашиваю. — Что тебе нужно?

— Просто побыть немного в одиночестве, — говорит он немного грубым голосом. Риз откашливается, глядя на меня с натянутой улыбкой. — Я напишу тебе, чтобы назначить другое время для съёмки видео, хорошо? Извини, что испортил все сегодня.

— Все в порядке, — успокаиваю я его.

Я не уверена, стоит ли еще что-то сделать или сказать, поэтому неловко задерживаюсь на секунду, прежде чем быстро обнять его и направиться к двери.

Он следует за мной, тихо ступая босыми ногами по деревянному полу. Риз держит дверь открытой для меня, затем закрывает ее, когда выхожу на улицу, я морщу лицо, спеша по дорожке к улице.

Боже, ты действительно королева неловкости, Кэлли.

Я всегда чувствовала, что у меня есть дар — или проклятие — делать любую ситуацию особенно неловкой, и сегодняшний день только подтверждает, что эта теория верна.

Кто еще, кроме меня, мог прийти к лучшему другу-хоккеисту, пока он был голым, в тот же день, когда его девушка рассталась с ним?

Бонус

Марго

После скандала и лжи, которая чуть не разлучила нас, мы с Ноа навсегда твердо решили говорить друг другу правду обо всем. Мы женаты уже год и за это время создали фундамент абсолютного доверия в наших отношениях.

Никаких секретов.

Без лжи.

Но сегодня я делаю небольшое исключение из этого правила.

Я хранила от него этот секрет последние несколько недель, и, честно говоря, это одна из самых трудных вещей, которые я когда-либо делала. Но думаю, стоит увидеть выражение его лица, когда он поймет, что я устроила ему вечеринку-сюрприз.

Однажды он рассказал мне, что его родители никогда не устраивали ему вечеринки по случаю дня рождения, когда он был ребенком, или, по крайней мере, никаких вечеринок, которые бы создавали ощущение, что они на самом деле посвящены ему, вместо этого они