Подсолнух - Ирина Воробей
— Нет, мы сами доберемся, — ответила за обоих Татьяна, хотя Вадим, кажется, был не прочь прокатиться и уже приготовился кивнуть, но словил повелительный взгляд девушки.
Отец понимающе покачал головой и опустил глаза на пирог.
— Увидимся дома, — улыбнулся он, шмыгнув носом.
Татьяна, схватив Вадима за свободный рукав кожаный куртки, быстро вышла из кабинета, протащила его за собой через всю пекарню и даже на улице не отпустила, только крепче сжав гладкую твердую кожу. Они встали посреди тротуара лицом друг к другу. Она тяжело дышала не от быстрой ходьбы, а от волнения. Он понимающе смотрел и ждал дальнейшего руководства к действию, но девушке требовалось немного прийти в себя. Она приложила ладонь ко лбу и закрыла глаза на несколько секунд. Потом глубоко вздохнула раза три и, выпрямившись, взглянула парню в лицо.
— Ну, все, долг за царапину уплачен, — улыбнулся он.
Татьяна уже и забыла, из-за чего все началось, но выдавила слабую улыбку в ответ, не почувствовав никакого облегчения.
— Мне кажется, я все равно не смогу его до конца простить. Он ведь лишил меня тебя.
Вадим вскинул голову и иронично засмеялся. У Татьяны сперло дыхание.
— Меня ты сама себя лишила, — сказал он через несколько секунд с обиженной усмешкой. — И меня лишила тебя.
Ей хотелось опустить взгляд, но его глаза вцепились в нее и не отпускали.
— Твой отец был просто временным препятствием, которое мы вместе могли преодолеть, — в голосе назревал гнев, вызывающий мурашки. — Но ты, эгоистичная стерва, решила отделаться легко. И от всего и сразу.
Он, наконец, отвернулся в сторону, положа руки на пояс, дав ей возможность закрыть глаза, которой она не воспользовалась, продолжая разглядывать его ошеломленно. Парень сделал два шага в сторону и походил вокруг немного в попытке успокоиться. Она наблюдала за ним без слез и гримас сожаления. Постепенно лицо девушки становилось каменным. Глаза тускнели. Вадим быстро вернул привычную спокойную форму, самоуверенную осанку, равнодушный взгляд. Еще несколько минут они подышали плотным теплым воздухом. Потом парень посмотрел на нее уже без злобы и сказал:
— Ладно, пошли подарок выбирать.
Девушка молча последовала за ним вдоль длинного располосованного здания. Вадим ходил быстро. Татьяне даже в кроссовках было тяжело за ним поспевать. Она семенила. Он широко расставлял ноги и проделывал за раз несколько ее шагов. Сперва они шли просто вперед, надеясь по пути наткнуться на интересное место с оригинальными подарками, но, осознав, что это не работает, решили обратиться к интернету. Татьяна расспрашивала Вадима про Алису, про то, чем она увлекается, коллекционирует ли что-нибудь, не говорила ли о чем-нибудь ей нужном недавно. Парень ни на один вопрос нормально ответить не мог. Постоянно задумывался глубоко и говорил ерунду наподобие: «Ну, она журналист, коллекционирует вырезки из понравившихся ей репортажей или интервью».
— Может ей кучу журналов подарить? — осенило его, когда они проходили газетный ларек. Татьяна смерила его упрекающе-презрительным взглядом. Вадим только хмыкнул.
Увидев ювелирный салон, девушка предложила зайти туда. Он смиренно согласился. Внутри все блестело. Стеклянные витрины слепили глаза металлическим лоском в свете софитов. Из угла, где разместилась касса и продавец за ней, доносилась приятная бессловесная музыка, напоминающая журчание ручейка в японском саду. Татьяна кинулась к ящику с браслетами, выложенными тонкими и толстыми линиями в ряд на специальных синих подушках.
— А ей какой металл нравится?
— Ну, Дэн ей, когда предложение делал, подарил кольцо из белого золота.
Парень оперся на стекло. Продавец вежливо попросила его убрать локоть. Он обернулся на угол, извинительно улыбнулся и сунул руки за пазуху.
— Блин, дороговато белое золото стоит, — подтянув губы в правую сторону, заметила Татьяна.
— Ну, насколько ты перед ней вину чувствуешь? — вопрос звучал с усмешкой или, скорее, усмешка вопросительно.
— Ну, не на целую мою рабочую смену, — без обиняков ответила она и продолжила прохаживаться пристальным взглядом по драгоценным браслетам.
Они все казались одинаковыми с минимальными отличиями в форме подвесок, если такие были, и цвете металла. Подвески, на Татьянин вкус, не представляли собой никакой эстетической ценности. На самых дешевых браслетах, которые она могла себе позволить, висели то Эйфелева башня в миниатюре, то бабочки, то простенький цветочек, а то и вовсе непонятная завитушка со стразами. А те, за которые цеплялся глаз, стоили уже не одну ее рабочую смену.
Но они битый час ходили по магазинам безрезультатно. Казалось, что лучше ювелирного украшения подарка для невесты не найти, потому Татьяна решила не жадничать и все-таки купила браслет с неразборчивой завитушкой, потому что не была уверена, что Алиса фанатеет от Эйфелевой башни или бабочек. Вадим никак не облегчал ее выбор, каждый раз просто пожимая плечами.
Продавец завернула браслет в красивый подарочный мешочек с серебристыми вязочками и поблагодарила за покупку. Татьяна с довольной улыбкой направилась к выходу. Вадим, с облегчением выдохнув, шел за ней. Примерно на полпути к двери они наткнулись на бывшую Татьянину подругу.
Обе девушки замерли и уставились друг на друга, будто каждая увидела призрака. Семенову Дашу Татьяна узнала бы только по кошачьей походке, несмотря на изысканное кашемировое пальто с пушистым лисьим мехом и с беретом на голове. Так она раньше не одевалась. Губы оттеняла насыщенного бордового цвета помада. Лишь это Татьяна успела в ней разглядеть и подумать: «Только этого мне не хватало». Вадим тоже узнал девушку и сразу уставился на нее исподлобья, ожидая пакости. Даша первая взяла себя в руки и расплылась в красивой, но фальшиво сыгранной улыбке.
— Буравина! — воскликнула она тонким голоском, изобразив на лице одновременно радость и удивление. — Ты нашлась!
Татьяна потупила взгляд в пол и откашлялась, ничего не говоря.
— Какими судьбами? — продолжала Даша, чуть-чуть приседая, чтобы заглянуть ей в лицо, а потом посмотрела на Вадима и снова изобразила изумление. — О, и шут твой с подсолнухами тут как тут.
Парень побагровел и, ни секунды не думая, высказался:
— Ты уверена, что хочешь слушать вяканье этой злобной сучки? Я — нет.
Продавец за кассой выдавила смешок. Он взглянул на Татьяну. Веселая улыбка на ошеломленном лице говорила все за девушку. Даша остолбенела, разинув рот. Фальшь слетела с нее, как пудра при сильном порыве ветра. Носик сморщился от гнева. Вадим ехидно улыбнулся.
— Извини, время у нас, конечно, есть, но жалко тратить его на тебя.
Он схватил
