Валерия Горбачева - Медвежий камень
– Олег Георгиевич.
– Ну да, Олегу Георгиевичу, и перестанешь об этом думать. Тебе же не говорили никому ничего не рассказывать? Молчать не просили?
– Нет, сказали только не задумываться сильно.
Муж помолчал немного.
– А может, это твой Дрозденко звонил? – неожиданно спросил он вдруг. – Может, у него какая-то своя игра?
– Голос совсем не похож, – возразила я, – и потом, какая игра? Камень-то и так у него, и я на него, поверь, не претендую.
– Ну да, – согласился муж, – но ты ему все-таки расскажи о звонке и посмотри реакцию. Ведь он мог не сам звонить, а попросить кого-то… Посмотришь реакцию и забудешь про все это, – спохватившись, добавил он.
Я прижалась к его плечу и улыбнулась. Такой же, как и я, – увлекающаяся натура.
На следующий день Дрозденко появился уже только после обеда. Быстро кивнув Марине, он прямиком направился на мой участок.
– Привет, Ксанка, – улыбнулся он, – я был с утра у Олега Георгиевича.
– Ну и? – Я тут же отложила в сторону дневник, в который вносила запись. Мы отошли в сторону. – Ты рассказал ему?
– Рассказал, дал описание всех, кого помню, и даже отнес ему фотографии камня. Видишь, какой я молодец! – последняя фраза прозвучала с легкой издевкой, будто Станислав Владимирович подшучивал надо мной.
– Он заинтересовался?
– По-моему, да. Во всяком случае, фотографии взял и все записал.
– А мне вчера звонили, – совершенно без перехода сказала я.
– В смысле «звонили», – удивленно уставился на меня Стас. – Из милиции, что ли? Чего хотели?
Стас спросил совершенно естественным, спокойно-удивленным тоном. Я не заметила ни наигранности, ни чрезмерного любопытства.
– Нет, не из милиции, – вздохнула я. – Незнакомый мужчина настоятельно рекомендовал ни во что не вникать и ни о чем не задумываться.
Я внимательно следила за реакцией Дрозденко. Стас смотрел на меня немного недоуменно:
– О чем это не задумываться?
– Не знаю, – пожала я плечами, – мне кажется, об ассоциациях… Чтобы не сравнивала следы и царапины.
– А кому ты говорила про свои ассоциации? – задал неожиданный вопрос Стас. – С кем, кроме меня, обсуждала эту тему?
– С мужем вчера вечером, – несколько растерянно ответила я. – Больше ни с кем.
– Ну, насколько я понял, муж не мог тебе звонить с предупреждениями. И даже если бы хотел, то просто не успел бы, – с насмешкой спросил Стас. – Вспоминай, с кем еще?
– Ни с кем, – зло ответила я, – с тобой только. Может, это ты звонил? Я ведь тебя по телефону не слышала ни разу, а голоса по телефону сильно меняются. Или вообще, приказал кому-нибудь меня напугать…
Стас рассмеялся.
– Тебя напугаешь… Неуловимые мстители рядом с тобой просто отдыхают и нервно курят в уголке. Слушай, а если серьезно, ты можешь думать что угодно, но я-то точно знаю, что не звонил. Тогда кто?
Почему-то я ему поверила. Опять просто поверила. Вопреки всякой логике. Ну и пусть.
– Стас, а ты кому-нибудь рассказывал о нашем разговоре?
– Нет, – покачал он головой. – Только в ментовке сегодня утром. А звонили тебе вчера, ты говоришь.
– Вчера, – согласилась я.
– Значит, остается одно – нас подслушивали.
Стас сказал это совершенно спокойно, но мне снова стало страшно.
– Значит, этот кто-то здесь , – медленно проговорила я.
Стас кивнул. Мы помолчали какое-то время. Потом Стас взял меня за руку и, заглянув в глаза, тихо сказал:
– Будь осторожна, не обсуждай это ни с кем. А я постараюсь быть рядом.
Он ушел, а я вернулась на участок. Через несколько минут ко мне подошла Марина. Она осмотрела угольное пятно, которое я описывала, бросила несколько ничего не значащих фраз, типа «скоро уже конец рабочего дня» и «успеть бы закончить расчистку частокольной канавки», и вдруг спросила:
– Завтра первое сентября, между прочим, ты помнишь?
Честно говоря, голова у меня была занята совсем другими проблемами, хотя мои дети к школе уже были готовы, даже цветы бабушка с дедушкой с дачи привезли, поэтому я довольно равнодушно спросила:
– Первое? Помню, а что?
– С завтрашнего дня не будет студентов и школьников. – Марина оглянулась на моих рабочих: – У тебя сколько взрослых пар на участке?
Елки-палки, действительно же, начало учебного года – это не только мои дети в школу идут, но и все остальные тоже! И в школу, и в институт. Совсем из головы вылетело…
– У меня две пары только, правда, еще Максим с Сережкой собирались работать во второй половине дня, после занятий, но это проблемы не решает, – я посмотрела на Марину, – на других участках, похоже, тоже негусто с рабочими…
– Мы еще несколько дней назад дали объявление, что требуются землекопы, но пока желающих немного.
Какое-то время мы обсуждали сложившуюся ситуацию. Вообще-то такое бывает каждый год. Просто теперь понадобится несколько дней, чтобы набрать новых людей и приноровиться к новым условиям.
– Хорошее время – студенческие годы, – совершенно неожиданно поменяла тему Марина, – все время первого сентября мне хочется снова в институт, завидую студентам…
– Да ладно, – усмехнулась я, – опять экзамены, зачеты… Мне, например, до сих пор иногда снится, что нужно сдавать что-то, а я все перезабыла…
– А мы с Ларисой ведь вместе учились, на одном курсе и даже в одной группе, – задумчиво произнесла Марина.
– С какой Ларисой? – удивилась я. Что-то сегодня Маришка какая-то рассеянная, и переходы у нее в разговоре странные.
– С женой нашего заказчика – Дрозденко Станислава Владимировича, – немного насмешливо проговорила Марина. – Так что мы с ним знакомы еще со студенческих лет.
Вот это новость.
Марина начала рассказывать о том, как они вместе учились, как молодой лейтенант ухаживал за скромной и приятной во всех отношениях девушкой Ларисой, какие цветы дарил, как помогал конспекты им делать, как приносил в общагу разные вкусности. Какая Лариса всегда была тихоня, и как они ей завидовали – Стас такой красавчик, такой обаятельный и уверенный, к тому же военный. И так влюблен!
Я слушала. Сначала с удивлением и неподдельным интересом, но по мере продолжения рассказа у меня появилось странное чувство. Мне почему-то показалось, что все это Марина рассказывает мне не просто так. Мы с ней знакомы много лет, вместе работаем практически каждый сезон. У нас прекрасные отношения, но деловые. Только деловые. Когда нет раскопов, мы встречаемся редко – раз в месяц или даже раз в два месяца. Конечно, очень радуемся встрече. «Как дела?» – «Нормально, а у тебя?» – «Тоже все в порядке!» Несколько свежих анекдотов, несколько последних сплетен о знакомых, несколько дежурных фраз о планах на следующий сезон: «Готовься, в этом году заказов много, может, уже в апреле начнем» – и мы расстаемся до следующей случайной встречи. На раскопе разговоры в основном о раскопе, а в перерывах болтаем обо всем – те же анекдоты, сплетни и, как исключение, какие-нибудь глобальные изменения жизни – предстоящие экзамены у детей, или свадьба брата или сестры, или что-нибудь еще такого же масштаба. Что называется, ничего личного. Я, конечно, знала, как зовут Марининого мужа, но абсолютно не в курсе, как они познакомились, я помнила имена двух ее дочек, но в честь каких родственников они названы или выбор имен был случаен – я не знала. И вдруг такие подробности. Машинально я отметила про себя, что все это объясняет, почему Стас называет ее Маришкой и почему Маришка рассказывает ему подробности нашей жизни. Только это не объясняет, почему вдруг она рассказала все это мне .
