Вирджиния Эндрюс - Свет в ночи
– Я не буду. Я не могу. У меня особые проблемы, – заявила Жизель. – Я уверена, что мой отец добьется того, что я буду ходить в собственных вещах. И здесь недостаточно места для них всех. Они останутся в ящиках и займут все свободное пространство.
Вики пожала плечами.
– Тебе в любом случае не придется долго оставаться в комнате, – сказала она. – Большую часть времени мы проводим на занятиях.
– Большую часть времени ты это делаешь, – поправила ее Жаклин. – Но не мы. Из какого же города в Луизиане вы, девочки, приехали?
– Из Нового Орлеана, – сказала я. – Садовый район.
– Там очень красиво, – вступила в разговор похожая на куклу Саманта. – Мой папа возил меня туда в прошлом году, когда мы приезжали в Новый Орлеан. Может быть, я даже проходила мимо вашего дома.
Жизель развернула кресло, чтобы лучше видеть девочек.
– А вы все откуда?
– Я из Шривпорта, Толстушка из Пайнвила, а Вики из Лафейетта, – за всех ответила Жаклин.
– Мы с отцом живем в Натчезе, – сказала Саманта.
– А что случилось с твоей матерью? – поинтересовалась Жизель.
– Она погибла два года назад в автомобильной катастрофе, – ответила та и быстро закусила нижнюю губу. Все ее ямочки сразу исчезли.
– И я была искалечена так же, – сердито заметила Жизель. Прозвучало так, словно она верила, что все аварии – это ошибки машин, а не людей. – Раз ты из штата Миссисипи, то как тебе удалось попасть в эту школу? – спросила моя сестра.
– Семья моего отца из Батон-Ружа.
– Все комнаты такие маленькие? – оглядываясь по сторонам, задала Жизель следующий вопрос.
– Да, – подтвердила Жаклин.
– Как это Эбби удалось получить персональную комнату? – не унималась Жизель.
– Так получилось, – сказала Кейт и засмеялась. – Вероятно, ей выпал счастливый жребий.
– А может быть, никто не захотел с ней вместе жить, – предположила Жаклин. – Мы еще с ней не встречались.
– Вы не думаете, что она… – начала Кейт.
– Нет, – оборвала ее Жаклин. – Их не принимают в «Гринвуд», даже если кто и протестует. Это частная школа, – добавила она с какой-то гордостью.
– Что ж, ей лучше поторопиться с приездом, – заметила Вики. – Через час начнется общее собрание.
– Что за общее собрание? – быстро спросила Жизель.
– Ты, что, не читала первую страницу своего буклета? Железная Леди всегда устраивает общее собрание, чтобы познакомиться с ученицами.
– На котором она зачитывает нам акт о нарушении порядка, – добавила Жаклин. – Огонь и сера.
– Железная Леди? – переспросила я.
– Когда ты ее увидишь и услышишь, то поймешь, почему мы ее так называем, – ответила она.
– Но ведь они все это не всерьез с этими дурацкими правилами, перечисленными в брошюре, правда? спросила Жизель, протягивая буклет.
– Директриса очень серьезно к этому относится, и тебе лучше обратить внимание на штрафные баллы.
Толстушка может тебе об этом рассказать. – Жаклин кивнула в сторону Кейт.
– Почему? – поинтересовалась я.
– В прошлом году я заработала десять штрафных баллов, и мне пришлось целый месяц драить туалетные комнаты, – пожаловалась та. – И не слушайте того, кто скажет вам, что девочки чистоплотнее мальчиков. После них туалетные комнаты выглядят просто отвратительно, – сказала девушка.
– Вы никогда не увидите меня моющей туалет, – заявила Жизель.
– Сомневаюсь, что тебя накажут подобным образом, – заметила Вики.
– Отчего же? – сурово спросила моя сестра. – Из-за моего инвалидного кресла?
– Разумеется, – неустрашимо ответила Вики. Моя сестра подумала с минуту и улыбнулась:
– Вероятно, тогда не все так плохо. Может быть, мне удастся избежать большего, чем вам.
– Я бы на это не рассчитывала, – заметила Жаклин.
– Почему?
– Когда ты встретишься с Железной Леди, сама поймешь.
– Все не так плохо, – заговорила Саманта. – Это хорошая школа. Мы тут веселимся.
– А как насчет мальчиков? – поинтересовалась Жизель. Маленькая блондинка вспыхнула. Она казалась застывшей на грани, отделяющей детство от юности, ее как будто шокировала и смущала собственная сексуальность. Позже я поняла, что ее чрезмерно баловал и защищал отец.
– А что с ними такое? – спросила Вики.
– Вам удается с ними знакомиться? – пояснила Жизель.
– Конечно, на вечерах. Сюда приглашают ребят из школы для мальчиков. Раз в месяц устраивают танцы.
– Ах, как мило! – съехидничала Жизель. – Раз в месяц, как менструация.
– Что? – Саманта была шокирована, что отразилось на ее личике сердечком. Кейт хихикнула, Жаклин фыркнула.
– Менструация, – повторила Жизель. – Ты знаешь, что это такое, или у тебя их еще не было?
– Жизель! – воскликнула я, но слишком поздно. Саманта побагровела, а остальные рассмеялись.
– Ах, как мило, – заметила миссис Пенни, входя следом за папой и шофером с нашим багажом, – девочки уже подружились. Я говорила вам, что все уладится, – сказала она нашему отцу.
3
ОБРЕТЕНИЕ ДРУГА
Эбби Тайлер и ее родители приехали за полчаса до того, как нам всем следовало отправиться в главное здание на общее собрание, проводимое миссис Айронвуд. Я подумала, что она самая хорошенькая из нас. Приблизительно моего роста, но тоненькая, с изысканными чертами лица, как у Одри Хёпберн, бирюзовыми глазами и густыми черными волосами, рассыпавшимися по плечам. Цвет ее лица напоминал кофе. Судя по всему, девушка провела на пляже больше времени, чем мы.
У нее оказался нежный, мелодичный голос, говорила Эбби быстро и с необычным акцентом, с какой-то французской интонацией, в чем явно сказывалось влияние со стороны матери. Когда девушка улыбнулась мне, я почувствовала в ней что-то очень искреннее. Как и мы, она не была уверена в себе, впервые попав в «Гринвуд».
После того как ее познакомили со всеми девочками, миссис Пенни спросила, не будет ли Эбби возражать, если часть вещей Жизель разместят в ее комнате. Я знала, что Жизель сама никогда не захочет никого ни о чем попросить, но Эбби оказалась очень сговорчивой.
– Разумеется, я не против, – ответила она, улыбаясь моей сестре. – Заходи и занимай столько места, сколько тебе нужно.
– Мне ненавистна мысль о том, что придется ходить из комнаты в комнату за моими собственными вещами, – заныла Жизель.
– Ты только скажи мне, что тебе нужно, и я все принесу, – торопливо сказала я.
– Или я с удовольствием сделаю это, – предложила Эбби. Она взглянула на меня. В ее глазах светилось понимание и сочувствие, и я тут же ощутила родство с этой темноволосой девушкой с мягким голосом.
– Ну, ясно, я должна бегать тут и умолять всех подряд принести мне мою собственную вещь, – не умолкала Жизель. Ее голос звучал пронзительно. Я боялась, что она вот-вот устроит одну из своих истерик и поставит папу в неловкое положение.
