Веселые каникулы мажора - Аля Драгам

С сумками наперевес возвращаюсь в дом, куда уже переместились все остальные.

— … гоняют девку почём зря. Шура ещё пожалеет, а от Людки теперь не дождёшься.

— Кого проклинаете? — застываю в дверях, втягивая запах пирогов.

Дома. Я дома, чёрт побери!

— Про Васю говорим. А ты иди, Андрюш. Я твою гостью в Наташину спальню определила пока?

Вроде бы бабушка не спрашивает, но получается, что как будто ждет моего одобрения.

— Спасибо, — бодро отзываюсь, испытывая лёгкое смущение.

Уверен, все всё понимают, но шокировать стариков совместными ночёвками не стоит. По крайней мере, просыпаться мне определённо лучше у себя, а уж чем мы заняты…

Короче, тут понятно.

— Сполосну руки во дворе. Заодно пройдусь. Пять минут, ба.

Надо бы Марину позвать, но сначала сам.

Даю себе больше пяти минут, прохожусь по знакомым местам.

Все грядки на месте, кусты разрослись, а деревья стали казаться не такими высокими.

Спускаюсь к морю, преодолев полоску горячего песка. Ложусь на живот и погружаю руки в холодную воду, создавая волны и без причины хохочу, когда брызги попадают на лицо.

Позже приведу сюда Маринку, а пока…

Пока переворачиваюсь на спину и смотрю в голубое небо.

Лежу и ни о чём не думаю до тех пор, пока ветер не доносит возмущенный голос Марины:

— Ты где? Ааандрееей⁈

Глава 04

Лето 1998. Андрей.

Дым сигарет с ментолом

Пьяный угар качает.

В глаза ты смотришь другому,

Который тебя ласкает.

А я нашел другую…

Хоть не люблю, но целую,

А когда я ее обнимаю

Все равно о тебе вспоминаю!

Губы твои, как маки,

Платье по моде носишь.

Себя ты ему раздаришь,

Меня же знать не хочешь…

© «Нэнси» — «Дым сигарет с ментолом»

— Привет, Андрей!

Привет, Андрей,

Ну где ты был,

Ну обними меня скорей!

© Ирина Аллегрова — «Привет, Андрей»

Вскакиваю на ноги и, напевая популярную песенку, ловлю на песке Маринку. Раскрасневшаяся от злости или быстрой ходьбы, она сто процентов желает освежиться.

Подхватываю на руки и, разбежавшись, прыгаю с пирса вниз. Пирсом бетонные блоки назвать сложно, но это название закрепилось за ними с самого детства.

Выныриваем, отфыркиваясь от воды. Я хохочу, откидывая волосы со лба, а моя девушка визжит так громко, будто дед завел пилу.

— Ты же хотела искупаться, — выдвигаю весомый аргумент.

— Не так! Не здесь! Идиот!

Молотит кулаками по груди, голове, прилетает и по лицу.

Удерживая нас на плаву, резко перестаю хохотать и приподнимаю бровь, прищурившись.

— Не много на себя берешь, Мариша?

Девчонка тушуется, хлопая слипшимися ресницами.

— Нафига краситься на жаре? Ты и так красивая, без всего слоя вот этого…

Не сейчас, конечно, когда косметика размазана так, что мать родная не узнает, а в общем и целом. Маринка реально красивая, фигура что надо. Характер сносный, но не цепляет до дрожи в пальцах.

Вот держу её, прижимаю к себе, и организм работает так, как должен работать в двадцать лет, но… Восторга нет. А когда Ваську сегодня увидел, дыхание перехватило.

Но о рыжей мелочи думать стрёмно: она — табу и враг из детства.

Ещё бы некоторым доминирующим над разумом органам этот факт донести. Ладно, справлюсь. Не животное же.

— Андрюююш, — Маринка что-то чувствует и начинает активнее вилять пятой точкой, но мне не хочется этого делать в воде. Да и дед с бабушкой наверняка зажались.

Подплываю к крайнему блоку, на боку которого торчат металлические скобы, заменяющие ступени. Сначала подсаживаю девушку, потом выбираюсь сам.

Стаскиваю мокрую футболку и отжимаю, попадая водой на ноги. Маринка снова визжит и чудом не улетает обратно.

— Ты дурак, да? Дурак? Я плавать не умею!

— Говорила же, что умеешь, — озадаченно чешу мизинцем бровь.

Я помню наши походы к озеру, Маринка нормально плавала, наравне с остальными.

— Только там, где дно близко. А на море не умею. Ты…

— Я понял, прости, — винюсь, соображая, что мог действительно напугать.

Да и выглядит она сейчас… эээ… не для праздничного обеда.

— Я тебе покажу, где умыться. Минут пятнадцать хватит?

Пока как раз расспрошу о новостях, да и просто поболтаю со своими стариками.

— Так мало?

— Просто умыться и переодеться, Марин! Мои родные, конечно, ценят красоту, но красоту естественную. Дед не поймет, если ты выйдешь к столу в том виде, в каком была. Или они уже видели?

Если да, то, боюсь, дед откачивает бабулю, или наоборот, потому что яркие колготки, короткая юбка и майка, которая больше открывает грудь, чем ее закрывает… Вариант, скажем прямо, привычный для мегаполиса, но никак не для южного посёлка.

— Нет, я сразу почти за тобой пошла. Просто ты быстро, а я…

Смотрю вниз, на яркие босоножки на высоких каблуках.

Молчу. Смотрю.

Прикидываю, точно ли я сегодня мысленно назвал её неглупой.

Сейчас что-то сомнения берут.

— Марин, ещё раз: обед, простая одежда, ноль косметики. И никаких каблуков. Не хватало ноги переломать. До больницы ближайшей ехать чуть ближе, чем до аэропорта.

Наклоняюсь и сдергиваю мокрую обувь с женских ног.

— Пойдем, принцесса на горошине, блин.

Скручиваю футболку жгутом и перекидываю через плечо. Подхватываю свои кроссы по пути и сразу иду через летнюю дверь, которая ведет к нашим спальням. Хорошо еще, что дедушка в своё время разделил выходы, посчитав это удобным.

— Пятнадцать минут. Я голодный, как волк.

* * *

Наспех натянув батины шорты, выхожу к своим. Дед читает газету, бабушка хлопочет у стола, поправляя тарелки.

— Всё супер, ба.

— Ой, Андрюшенька, а я переживаю. Вдруг не понравится твоей подруге? Мы тут по простому, как привыкли… А она у тебя девочка другая.

— Обычная, — отмахиваюсь. — Присядь лучше со мной. Расскажи, что нового, что старого. Я ж пять лет не был. Пять, ба!

Прям отчаянием веет, но я все равно улыбаюсь, закидывая руку бабуле на плечо.

Не, какие-то новости, конечно, знаю в общих чертах. Мать с бабулей постоянно письма друг другу пишут, а как телефон провели, по субботам стали созваниваться. Но я чисто дежурно привет передаю да спрошу про здоровье, а чтобы о бывших друзьях узнать или еще о ком, такого не бывает.

—