Ралли - Девни Перри
Алкоголь, безусловно, был отчасти виноват в этом. Это заставило меня забыть, что мы из двух разных миров. Это придало мне смелости пофлиртовать и сказать «да», когда он пригласил меня домой.
Когда поздно вечером реальность ударила меня по лицу, я выскользнула из его постели, голова раскалывалась от шотов, и на цыпочках вышла из его дома, пока не стало неловко. Потом я потратила деньги, которых у меня не было, на такси до дома.
Мне даже в голову не пришло воспользоваться дополнительной защитой. Опьянение, возбуждение от спешки вытеснили всякую логику. Я хотела чувствовать его, только его. Всего его.
Его руки. Его язык. Его конечности, переплетенные с моими. Силу его рук, когда он держал меня так, словно я была драгоценностью.
Никто и никогда не заставлял меня чувствовать себя драгоценной.
Ни Джастин. Ни моя мать. Ни даже Дасти.
Она любила меня, но, как она всегда говорила, не была нежной.
— Что мне теперь делать? — прошептала я.
— У тебя есть выбор, — сказала Дасти.
Два. У меня было ровно два варианта. Отдать этого ребенка на усыновление. Или стать матерью. Это были единственные варианты, которые я рассматривала по причинам, о которых не говорила даже Дасти.
Мысль о том, чтобы отказаться от ребенка, снова вызвала у меня желание пойти в туалет.
Это означало, что у меня был только один выход.
Собраться с мыслями, потому что я собиралась стать мамой.
Я закрыла лицо руками.
— Черт.
— Ага.
Я ведь никогда не собиралась поступать в магистратуру, не так ли? Черт возьми, будет достаточно сложно окончить колледж в этом году. Неужели мне придется бросить учебу? От такой возможности мне хотелось кричать.
Я никак не могла позволить себе аренду, еду, обучение и ребенка. Я уже тонула, живя от одной зарплаты до другой, отщипывая каждый пенни, пока он не становился таким плоским, как в сувенирных автоматах, превращающих монету в прессованный сувенир.
Мое сердце болело так сильно, что я прижала руку к груди, когда оно раскололось на части.
Сколько лет я обманывала себя, полагая, что смогу стать кем-то большим, чем официанткой, зарабатывающей минимальную зарплату? Я стольким пожертвовала, чтобы достичь этого. Чтобы попасть в выпускной класс.
Мои заслуги никуда не делись, но с каждой секундой мои мечты утекали сквозь пальцы, как песчинки.
Многие ли матери-одиночки могли совмещать учебу, работу и уход за детьми? Я наблюдала, как моя собственная мать годами боролась за жизнь. Я жила с ее обидой, с ее враждебностью из-за того, что я появилась и разрушила ее жизнь.
— Я не буду такой, как моя мама, — сказала я.
— Нет, милая. — Дасти обняла меня за плечи. — Не будешь.
Может быть, я и останусь бедной до конца своих дней, но я бы сдвинула все горы вокруг Мишна, чтобы убедиться, что этот ребенок никогда не почувствует той враждебности и горечи, с которыми я жила так долго.
— Хорошо. — Я вдохнула, задерживая воздух в легких, пока он не обжег их.
Хорошо.
Нужно было сделать выбор. Но это могло подождать. Сначала я должна была найти в себе силы подняться с пола в туалете. Затем я должна была сказать Рашу.
— Я не знаю, как ему сказать. Рашу.
— Его зовут Раш? Это настоящее имя?
Я кивнула.
— Да.
Дасти что-то промычала.
— У тебя хотя бы есть его номер?
— Да, — простонала я, пытаясь достать телефон из кармана.
Мы были в третьем или четвертом баре после «Леджендса», когда по пьяни обменялись номерами телефонов. Он дал мне свой, чтобы я могла позвонить ему, если мне когда-нибудь понадобится поменять колесо. А я дала ему свой номер на случай, если он когда-нибудь захочет одолжить мой спрей от медведей.
— Как мне это сделать?
Дасти пожала плечами.
— Признайся. Чем скорее, тем лучше.
Мой желудок скрутило, когда я открыла экран.
— Сделаешь это для меня?
Я хотела пошутить, ожидая, что она рассмеется, но она выхватила телефон у меня из рук и вскочила на ноги, прежде чем я успела забрать его обратно.
— Дасти, я пошутила.
Ее пальцы забегали по экрану.
— Ты не можешь отправить сообщение…
— Отправлено.
Мои глаза округлились, когда я вскочила на ноги.
— Ты этого не сделала.
— Ты просила меня сделать это для тебя.
— Я не думала, что ты это сделаешь. — Я выхватила телефон из ее рук, чтобы прочитать, что она написала.
Рашу пришло одно-единственное сообщение.
Одно-единственное опустошающее сообщение.
Я беременна
— О, боже мой.
Ни «привет». Ни «могли бы мы поговорить?». Ни «позвони мне».
Неа.
Я беременна
У меня подкашивались колени, когда я ковыляла к туалету, тошнота вернулась с удвоенной силой.
— Дасти.
Она пожала плечами.
— Я не нежничаю, ты это знаешь.
Да. Да, это так.
Дерьмо.
Глава 7
Раш
На футбольном стадионе «Штата Сокровищ», лежа на пятидесятиярдовой линии, человек мог видеть идеальный овал полуночи и звезды.
Странно, я провел на этом поле бесчисленное количество часов, но никогда не замечал звезд. Те несколько вечерних игр, в которые мы играли каждый год, проходили при ярком освещении. У звезд не было ни единого шанса конкурировать с этими шорами. А в остальном я играл и тренировался здесь под солнцем, а не под луной.
Это было так прекрасно, что я не хотел моргать. И если бы я смотрел на звезды, если бы проводил кончиком пальца по воображаемым линиям, соединяя их в произвольные фигуры, то мог бы продолжать игнорировать телефон в кармане.
Я мог бы притвориться, что не получал это сообщение от Фэй.
Я беременна
От одной мысли об этом у меня закружилась голова, поэтому я задержал взгляд на звездочке и позволил остальным кружиться вокруг нее, пока они не превратились в белые круги.
Целый месяц я смотрел на номер Фэй, размышляя, стоит ли мне позвонить или написать смс. Но каждый раз, когда я начинал сообщение, я так же быстро удалял его.
В прошлом месяце она выскользнула из моей постели. Она ушла посреди ночи. Если бы она хотела получить от меня весточку, то осталась бы до рассвета.
Поэтому я не писал и не звонил. Вместо этого я целый месяц вспоминал о нашей ночи, проведенной вместе.
Это был один из лучших вечеров в моей жизни. И она бросила меня. Возможно, она не хотела связываться с футболистом. У некоторых парней, таких как Маверик, была репутация людей, которые умеют заводить знакомства. Я был не из таких, но, возможно, она думала, что она просто еще одна
