Потрясая мой мир - Мишель Валентайн

Мне отчаянно хочется почувствовать его кожа к коже. Забираюсь руками под его рубашку и тяну ее вверх. Зак хватает рубашку сзади и стягивает ее через голову так сексуально, как это делают мужчины. Четко очерченные мышцы его груди сжимаются от моего прикосновения. Имя его сестры, Хейли, выгравированное на плоти над его сердцем, заставляет мое собственное сжаться при мысли о том, что он пережил в своей жизни. Я наклоняюсь и целую татуировку, прежде чем спуститься еще ниже и обхватить языком его тугой сосок. Не спеша касаюсь его зубами, дразня, прежде чем упасть на колени.

После того, как быстро снимаю джинсы с его бедер, я дразню кончик его длины ртом, прежде чем полностью вобрать его в свой рот. Когда его головка касается задней части моего горла, я закашливаюсь.

Зак запутывает пальцы в моих волосах.

— Господи, Боже, Обри. Продолжай в том же духе и я кончу в твою прелестную глотку.

Знание того, что я заставляю его чувствовать себя так хорошо, подталкивает меня продолжать. Я устанавливаю ритм и обхватываю рукой его яйца. Зак издает низкий рык, и я знаю, что если не остановлюсь, он не сможет долго сдерживаться.

Смотрю ему в глаза.

— Я хочу, чтобы ты трахнул меня прямо сейчас.

Зак проводит кончиком языка по нижней губе.

— Наклони свою сексуальную задницу над кроватью. — С трепетом я подчиняюсь его требованию. Зак расстегивает мой лифчик, стягивает его с плеч, и он падает передо мной на кровать. Слыша позади отчетливый шорох того, как Зак сбрасывает свои джинсы и нижнее белье на пол, я начинаю оборачиваться. — Не двигайся с места. Вот так твоя задница выглядит восхитительно.

Прежде чем я успеваю продолжить спор, Зак опускается на колени позади меня и впивается зубами в мою обтянутую трусиками задницу. Я вскрикиваю от сочетания удовольствия и боли. Вот почему секс с ним потрясающий — он всегда делает то, чего я не ожидаю.

Одна рука сжимает мое бедро, в то время как другая прижимается к моим промокшим трусикам, и все мое тело дрожит.

— Ты всегда напрашиваешься на это, да?

— Только от тебя, — с трудом выговариваю я прерывающимся голосом.

Быстрый шлепок по заднице заставляет меня подпрыгнуть. Я была не совсем готова к такому и это немного пугает меня, но в то же время я хочу большего.

— М-м-м.

Он мрачно усмехается.

— Моя маленькая непослушная девочка. — Зак приподнимается и наклоняется ко мне, прижимая свой твердый как камень член к моей заднице, чтобы прошептать мне на ухо. — Ты хочешь, чтобы я вошел в эту киску?

Я быстро втягиваю воздух, когда он сдвигает мои трусики в сторону и проводит пальцем по моим влажным складкам.

— Да-а-а.

— Тогда скажи мне, Котенок. Эта киска принадлежит мне? — Конечно. Что вообще заставило его усомниться в этом на данном этапе наших отношений? — Скажи мне, детка. Скажи мне, что это моя гребаная киска. Я хочу услышать, как ты это скажешь. Хочу знать, что ты моя. Вся моя. Что это всегда будет моим.

Я пытаюсь понять, что именно Зак хочет от меня и почему ему вдруг понадобилось заявить свои права. Такое собственническое поведение — нечто новое. Прежде чем я успеваю ответить, его палец проскальзывает внутрь меня.

— О Боже.

— Хочешь еще? — грубо шепчет он. — Скажи это, и я оттрахаю твою милую маленькую киску.

Каждый дюйм моего тела дрожит от желания. Я скажу все, что он захочет, лишь бы он взял меня сейчас.

— Это все твое. Она всегда была и будет твоей.

— Чертовски верно, — рычит он и полностью срывает с меня трусики. — И не забывай об этом. Независимо от того, где я нахожусь и что происходит между нами, твое тело принадлежит мне.

Зак раздвигает мои ноги еще шире и шлепает пальцами по влажным складкам — не так сильно, чтобы причинить боль, но достаточно сильно, чтобы заставить меня стонать, как будто у меня течка. Я почти уверена, что если у нас есть соседи, они знают, что я собираюсь кончить.

Затем он выводит круги на моем клиторе, без нажима, лишая меня необходимого удовольствия. Я выгибаю спину, пытаясь заставить его прикоснуться к моему сладкому месту, и получаю еще один легкий шлепок.

— Всегда такая ненасытная. Я хочу подвести тебя к самому краю и держать в сладкой агонии. В тот момент, когда наконец позволю тебе кончить, хочу, чтобы ты помнила, только я заставляю тебя чувствовать себя так хорошо.

Я немного рычу от разочарования, любя и в то же время ненавидя эту игру, когда его член скользит по моей киске. Я закрываю глаза и прикусываю губу, когда его кончик касается моего клитора. Это восхитительно медленный темп. На моей верхней губе появляется маленькая капелька пота. Соленый вкус попадает на мой язык, когда я облизываю пересохшие губы. Все это пыхтение возбуждает меня еще больше.

Если Зак будет продолжать в том же духе, мне придется бросить его на эту кровать и взять дело в свои руки.

— Я чувствую, как сильно ты этого хочешь. Твоя потребность в моем члене. Ты чертовски готова для меня, да? — Его горячее дыхание касается моей щеки, и я вздрагиваю. — Я умираю от желания оказаться внутри тебя. Глубоко в тебе, по самые яйца, детка. Это мое любимое гребаное место на земле. Мне так трудно сдерживаться.

— Пожалуйста, Зак, — умоляю я. Я так чертовски завелась, что перед глазами темно. Как правило, мы сразу переходим к этому — мы оба любим быстрое удовольствие.

Его губы прикасаются к моему плечу, и он продолжает дразнить меня.

— Пожалуйста, что, детка?

— Пожалуйста, трахни меня, — честно отвечаю я.

Он двигается к другому плечу, по пути пробуя на вкус мою кожу.

— Пожалуйста, трахни что?

Я откидываю голову назад и вздрагиваю, когда его кончик касается моего набухшего клитора. Он все еще хочет убедиться, что я в его власти? И услышать, что каждая частичка меня принадлежит ему.

— Пожалуйста, трахни свою киску.

Он рычит и слегка кусает меня за плечо, просовывая член в меня.

— Вот это я, блядь, и хотел услышать.

Я вскрикиваю, выкрикивая его имя, за которым следует «да», когда он наконец начинает давать мне то, в чем я так отчаянно нуждаюсь.

— Как же с тобой хорошо.

— Это потому, что мы созданы друг для друга. Это тело было создано для меня. — Его толчки набирают скорость.

Я жадно сжимаю внутренние мышцы, пытаясь удержать его глубоко внутри. И больше не могу