За что ты нас предал? - Адриана Чейз
Вадим одарил меня странным взглядом. Мне даже показалось, что все те нерушимые глыбы льда, что стояли меж нами, начали потихоньку таять. Может, все сейчас пойдет таким образом, что нам удастся разойтись по-цивильному?
- Не твоего ума дело, почему мы не станем прибегать к этому методу! - прорычал Вольский и добавил: - И хватит болтать. Едем к кондитеру.
Я возвела глаза к потолку. Хорошо, этот вопрос мы дорешаем сегодня до конца, чтобы у Вадима не осталось тем, которыми они после будет меня мучить!
- Только быстро, - озвучила я временные рамки. - У меня сегодня еще есть дела помимо твоих дурацких пати и мотаний по городу!
Я зашагала по коридору прочь, а спиной чувствовала взгляд мужа, направленный мне между лопаток. И не представляла, о чем он думает в этот момент и какие проклятия сыплет мысленно на мою голову. Да и плевать мне на это было с высокой колокольни.
У меня будет дочь. Это кардинально меняло всю ситуацию и поворачивало ее в мою сторону… Ура!
5.
Наш приезд к кондитеру стал для Татьяны, которая и испекла тот торт с синими коржами, словно гром среди ясного неба. И я ее понимала. Один вид Вольского, который был мрачнее грозовой тучи, мог довести практически до предынфарктного состояния.
- Татьяна, - обратилась я к женщине, шикнув на мужа, когда он стал прохаживаться по крохотной кондитерской с таким видом, как будто размышлял: разнести тут все к чертям сразу или постепенно. - Мы с Вадимом обратились к вам несколько дней назад, вы должны меня помнить… - начала я, но меня прервала ремарка Вольского:
- Не мы с Вадимом, а ты. Сам я бы никогда не доверил самое важное этой шарашкиной конторе!
Я сделала несколько вдохов и посмотрела на Татьяну виновато. Даже если она совершила ошибку, то вот так оскорблять человека - последнее дело.
- Дело в том, что вы отдали мне торт с голубыми коржами, а после выяснилось, что я жду девочку.
Последние слова я произнесла особенно громко и мстительно, чтобы муж слышал и уже свыкся с этими новостями.
- Вы… Ох!
Вот и все, что ответила Татьяна, по виду которой было ясно, что она все поняла.
- Я, конечно же, вас помню! - затараторила она, хватаясь за телефон. - Это что, я отдала Аветяну торт с девочкой? - задала она вопрос скорее себе, чем нам.
Ее глаза округлились, она приложила руку ко рту.
- У них три девчонки! И вот он режет торт, а там… совсем не мальчик! - выдохнула Татьяна после паузы и даже нервно хихикнула.
Я бы тоже разделила этот смешок, который полностью отражал то нервное состояние, в котором пребывала, если бы не волны недовольства и черной злобы, исходящие от Вольского.
- Так вы испекли торт для моей жены с розовыми коржами, но отдали тот, который предназначался… Аветяну? - процедил он несчастной Татьяне, которая то хватал мобильник, то откладывала его в сторону.
Видимо, размышляла, подождет ли несчастный Аветян радостных известий, или нужно звонить ему срочно.
- Да… Я перепутала торты! У меня такое впервые! - пискнула она в ответ.
По правде говоря, я считала, что ничего такого не произошло. Даже напротив, случившееся полностью укладывалось для меня в список хороших новостей. Но муж, видимо, уже решил, что сейчас сможет вылить на Татьяну весь свой гнев, копившийся с момента, когда свечи выпустили в небо дым не того цвета.
- Я вас засужу… - начал он, и мне пришлось спасать ситуацию:
- Вадим… что-то у меня в пояснице стрельнуло! Мне срочно нужно домой… отдыхать! Скорее!
Не глядя на Вольского, я вышла из кондитерской, оставляя зверя внутри клетки в надежде, что он все же выберет верное направление и последует за мной.
И точно - не успела я добраться до машины, как Вадим оказался рядом. Открыл мне дверцу, помог устроиться на пассажирском сидении.
- Это просто катастрофа… - выдохнул он, усевшись за руль.
Я прикрыла глаза и отвернулась. Пусть называет тот факт, что у нас будет дочь, какими угодно словами. Я считала, что вытянула счастливый лотерейный билет. И, честно говоря, мне уже было совершенно плевать на то, зачем Вольскому так отчаянно требовался мальчик, и почему он не мог его зачать методом ЭКО со своей любовницей.
* * *
После всех этих новостей, что свалились Вадиму на голову со скоростью и силой горного водопада, в котором еще и щедро падали сверху булыжники, размером с дом, Вольскому хотелось лишь одного - срочно увидеть Снежану.
Привезя жену домой, он даже не стал удосуживаться вопросом: как там проходит гендерная пати? По сути, этот праздник стал лишенным для него смысла в тот момент, когда он увидел розовый дым. Даже в новости лезть не хотелось, где это событие будет освещено со всех сторон. У четы Вольских будет девочка, ах, какая красота! Фу—у…
Нет, он вполне был бы рад девчонке, если бы до сих пор любил Яну. Но именно этого чувства к жене у него не имелось. Сначала еще оставалось уважение за то, что она была рядом все эти годы. Потом оно сменилось злостью из-за ее упорства и даже тупости. Он искренне считал, что ребенок в сложившейся ситуации станет для Яны тем предметом, который решит все ее проблемы. Однако она вцепилась в этого малыша руками и ногами. И откуда что берется? Он же видел, что жена не особенно стремилась к материнству. Вот и уверился в том, что его план сработает. У них со Снежаной будет сын, которого ждал прежде всего Вольский-старший, а Яна получит отличную сумму в качестве стартового капитала на новую жизнь. И все полетело к чертям, когда оказалось, что носит она девчонку.
Куда ему ее теперь девать? Это не тот человек, которому можно передать свое детище в будущем, кто станет носить его фамилию до конца своих дней…
Ему нужно было срочно ехать к Снежане и с ней обсудить все произошедшее. И успокоить, ведь Майская уже наверняка напридумывала себе черт знает что.
- Мне заканчивать вечеринку? - спросила Яна, когда вышла из машины.
- Делай что
