Даниэла Стил - Все только хорошее
— Где ты видела маму в последний раз? Девочка косо посмотрела на Берни и задумалась.
— Она покупала внизу розовые колготки… Я хотела посмотреть купальные костюмы. — Можно было не сомневаться в том, что она пришла сюда сама. — На той неделе мы поедем на море… А у меня таких хороших купальников нет…
Она стояла возле стойки, на которой были развешаны крохотные бикини. Берни заметил, что у девочки задрожала нижняя губа, и протянул ей руку.
— Пойдем поищем твою маму.
Девочка замотала головой и сделала шаг назад.
— Мне с чужими ходить нельзя.
Берни жестом руки подозвал к себе одну из женщин. Девочка вот-вот могла расплакаться, пока же она держалась молодцом.
— Давай так. Эта леди отправится на поиски твоей мамы, мы же тем временем пойдем в ресторан и закажем мороженое. Как тебе такое?
Джейн с опаской посмотрела сначала на Берни, затем на улыбающуюся продавщицу. Берни рассказал последней о том, что стряслось с девочкой и где она видела свою маму в последний раз, а напоследок, уже шепотом, добавил:
— Думаю, можно воспользоваться системой оповещения. Свяжитесь с моим офисом, пусть они об этом позаботятся.
Система оповещения была создана в магазине на случай пожаров, угрозы взрыва и прочих непредвиденных обстоятельств. С ее помощью мать Джейн можно было найти элементарно. Берни перевел взгляд на девочку — та вытирала слезы платьицем своей куклы.
— Скажи, как зовут твою маму? Какая у нее фамилия? Берни вновь улыбнулся, чувствуя, что девочка доверяет ему, пусть он и не мог стронуть ее с этого места. Мать вышколила ее основательно.
— Такая же, как у меня…
— А у тебя какая?
— О'Райли. — Девочка неожиданно заулыбалась. — Это ирландская фамилия. Я — католичка. А ты?
Он явно понравился ей. Берни усмехнулся — может быть, это и есть та самая женщина, которую он ждал все эти тридцать четыре года… В любом случае ничего подобного ему еще не доводилось видеть.
— Я — еврей, — ответил Берни, стоило уйти продавщице.
— Как это?
Джейн была явно заинтригована.
— У нас вместо Рождества — Ханука.
— А Санта-Клаус к вам приходит?
— Мы восемь дней обмениваемся подарками. Вместо ответа на вопрос Джейн Берни сказал то, что не могло не впечатлить девочку. Иного выхода не было.
— Восемь дней?! Как здорово! — Тут она вновь стала очень серьезной. — Ты веришь в бога?
Он утвердительно кивнул, поразившись тому, что девочка думает об этом. Для него идея бога стала обретать реальность куда позже. Нет, эту девочку он встретил не случайно…
— Верю.
— И я верю. — Джейн с интересом посмотрела на него. — Как ты думаешь — мама скоро придет?
— Я в этом не сомневаюсь. Может, ты все же согласишься отведать мороженого? Ресторан здесь совсем рядом.
Он указал в нужную сторону, и она с интересом туда посмотрела. Не говоря ни слова, она вложила свою крохотную ладошку в его руку, и они отправились есть мороженое.
В баре он помог ей взобраться на стул и заказал банановый сплит, которого не было в меню. Через минуту заказ был уже выполнен, и Джейн с блаженной улыбкой принялась уплетать мороженое. О матери она, конечно же, не забывала ни на минуту, но это не мешало ей трещать без умолку, рассказывая Берни об их квартире, о пляже и о школе. Ей всегда хотелось иметь собаку, но хозяин квартиры был против этого.
— Он — жадина, — сказала Джейн, набив рот смесью бананов, орехов и мороженого. — И жена у него жадина. Она такая толстая-претолстая.
Берни серьезно кивал ей, поражаясь тому, как он мог жить без нее все эти годы.
— У вас очень красивые купальники.
— Какой же тебе понравился больше всего?
— Те маленькие, у которых есть и верх и низ. Мама говорит, что мне верх не нужен, но мне все равно так больше нравится. — Джейн умудрилась перепачкать шоколадом не только щеки, но и нос. — Мне нравится синий, розовый… красный и оранжевый…
Едва Джейн проглотила последний кусочек банана, за которым последовали вишенка и взбитые сливки, как в баре появилась молодая женщина с длинными золотистыми волосами.
— Джейн!
Она не уступала дочери красотой. Мать, на лице которой были видны следы слез, прижимала к себе дамскую сумочку, три свертка, курточку Джейн и еще одну куклу.
— Куда ты пропала?
Джейн потупилась.
— Я хотела посмотреть…
— Чтобы этого больше не было!
Мать схватила Джейн за руку и, притянув к себе, прижала дочку к груди. Видно было, что она испугалась не на шутку. Бернарда она заметила далеко не сразу.
— Ой, простите…
На ней были сандалии, майка и джинсы, но она была куда изящнее и интереснее большинства женщин — удивительно хрупкая, с такими же, как у Джейн, огромными голубыми глазами.
— Вы уж извините нас за беспокойство.
Всего минуту назад весь первый этаж был занят исключительно поисками матери и ребенка. Мать Джейн решила, что ее ребенка похитили, и тут же сообщила об этом продавцу и помощнику управляющего. Вскоре об этом знал уже весь магазин, но тут по системе оповещения прозвучало сообщение о том, что девочка находится в ресторане.
— Все нормально. Нам к таким вещам не привыкать. К тому же мы прекрасно провели время.
Он и Джейн обменялись многозначительными взглядами, и тут Джейн неожиданно оживилась:
— Представляю, на что бы ты был похож, если бы съел банановый сплит! Поэтому я бород и не люблю!
Оба засмеялись, мать же изумленно уставилась на своего ребенка.
— Джейн!
— Думаешь, не так?
— Она права, — рассмеялся Берни. Ему так понравилась эта девочка, что он не хотел с ней расставаться. Молодая женщина покраснела.
— В самом деле, простите нас. — Только теперь она вспомнила о том, что забыла представиться. — Меня зовут Элизабет О'Райли.
— И вы — католичка. — Берни вспомнилось вдруг замечание Джейн. Увидев, что слова его ошеломили мать девочки, он поспешил объясниться:
— Простите… У нас с Джейн вышел очень серьезный разговор на эту тему.
Джейн утвердительно кивнула и опустила в рот еще одну засахаренную вишню.
— А он не католик… Он… Как это называется?
— Еврей, — подсказал Берни. Элизабет О'Райли заулыбалась. Конечно, она привыкла к Джейн, но порой та ее поражала…
— Они отмечают Рождество восемь раз! — Теперь засмеялись и Элизабет, и Берни. — Честное слово! Он сам мне это сказал. Правда?
Она вопросительно посмотрела на Берни, и он согласно кивнул.
— Ханука. Это она о Хануке говорит.
Его семья относилась к реформатской ветви иудаизма, он же вообще никак не ассоциировал себя с ним и уже много лет не посещал синагоги. Ему хотелось понять, насколько верующей была миссис О'Райли и существовал ли рядом с нею мистер О'Райли. Он не успел поговорить на эту тему с Джейн, сама же она не обмолвилась об этом ни словом.
