Габриэлла Пирс - Потерянная душа

Габриэлла Пирс

Потерянная душа

Gabriella Pierce

LOST SOUL

Печатается с разрешения автора и литературных агентств Rights People, London и The Van Lear Agency.

Copyright © 2011 by Alloy Entertainment.

All rights reserved.

© Фельдман Е., перевод, 2014

© ООО «Издательство АСТ»

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( www.litres.ru)

Глава 1

Первое, что пришло ей в голову при взгляде на огонь, – пламя прекрасно.

В сумрачном пыльном воздухе оно казалось ослепительным живым существом, которое пылало ярче всего, что ей доводилось видеть. Джейн охватило страстное желание прикоснуться к нему, взять в руки, ощутить его жар на коже. Однако стоило ей податься вперед, как из угла на нее бросилась резко очерченная тень, внезапно выросшая от пола до потолка. Джейн не замечала острых сверкающих копыт, пока одно из них не обрушилось прямиком на нее, разом выдавив из легких весь воздух.

Билли?Старый добрый конь – ее единственный настоящий друг в этом холодном неприветливом доме – словно обезумел от страха и ярости. Воздух возвращался в грудь обжигающими толчками, и Джейн не удержалась от сдавленного рыдания. Билли в панике скосил на нее глаза и шарахнулся в сторону, бешено крутясь на привязи и стуча копытами о заднюю стену.

Она уже открыла рот, чтобы его успокоить – животные всегда слушались ее охотнее, чем даже собственных хозяев, – как вдруг осознала, насколько переменилась конюшня за те несколько секунд, пока она беспомощно хватала ртом воздух. Крохотный язычок огня превратился в маленькое деревце, которое тут же расцвело золотыми сполохами и теперь неуклонно росло, стремясь к потолку. Слишком быстро. Слишком, слишком быстро.Огонь тянул к ней жадные руки, заставляя затхлый воздух конюшни дрожать от нестерпимого жара. Билли, теперь совершенно скрытый за фонтаном янтарных искр, испустил долгий пронзительный вопль, и Джейн почувствовала, как горло снова сжимается – на этот раз от слез жалости. Пламя уже охватило дальние стены и теперь ползло обратно к ней. Пылающие щупальца проворно двигались по грубым половицам; еще пара секунд – и на покрасневших ногах начали стремительно вздуваться волдыри.

Словно сквозь туман пришла мысль о спасительной двери. Где-то за стеной были солнце и воздух. Она забралась сюда, в тихую темную конюшню, чтобы подумать о своем секрете – так что ей мешало выйти обратно? Джейн отпрянула от надвигающихся языков пламени, и ее пальцы судорожно заскребли по деревянным доскам. В ладонях тут же вспыхнула острая боль, но сейчас у нее не было времени думать о таких пустяках. Занозы можно вытащить и потом. Зато жизнь в предыдущей семье научила ее, что огонь не дает второго шанса. Сквозь треск пламени прорвался новый крик – на этот раз низкий, человеческий, он доносился из глубины конюшни. Мистер Уоллер. Может, он доил коров с другой стороны? Теперь она не могла вспомнить. Перед мысленным взглядом закружились лица, искаженные ало-золотым сиянием. Ее новые родители, новые сестры, новая жизнь теперь казались такими смутными, будто она и правда лишь увидела их во сне.

Наконец ее пальцы наткнулись на доску, которая прилегала к соседним не так плотно. Джейн задержала дыхание, и обожженные легкие моментально отозвались саднящей болью. За доской было пустое пространство. Она закрыла глаза и, воскресив в памяти единственную молитву, которую знала, всем весом навалилась на дверь. Щеки тут же коснулся прохладный свежий воздух – хотя в затылок ей по-прежнему дышало пламя доменной печи, в которую за считаные минуты обратилась конюшня.

Чьи-то мозолистые руки ухватили ее за плечо, и Джейн с трудом разлепила ресницы, склеившиеся от сажи. Перед ней стояла миссис Уоллер. Лицо женщины было искажено яростью.

– Где Джон? – заорала она, сжимая воротник рубашки Джейн и почти вздергивая ее над землей. – Аннетт, идиотка, просто скажи – он там?

Джейн скорее почувствовала, чем увидела, как двор заполняется людьми.

– Том, беги на другой конец! Бог с ними, с лошадьми, ищи отца. Люси, беги следом и помоги ему!

Миссис Уоллер обернулась к Джейн, и она ощутила, как глубоко посаженные синие глаза проникают в самые ее мысли. Затем женщина подняла ладонь – неспешно, словно в замедленной съемке – и впечатала ее в лицо падчерицы. Та мешком свалилась ей под ноги. Обжигающая пощечина словно разъяла кожу щеки и теперь горела прямо на черепе.

– Дьявольское отродье! – завопила миссис Уоллер. – Зачем мы только тебя взяли? Ты только что убила моего мужа!

Девушка резко открыла глаза. Несколько секунд она растерянно моргала, глядя на прямоугольник оранжевого света над головой и пытаясь вспомнить, где она и как ее зовут. Джейн Бойл, с некоторым запозданием подсказала память. Лежит в своей постели, в квартире у парка на Вашингтон-сквер.

Мутная оранжевая дымка за окном вызвала у нее мимолетный приступ ностальгии по огромному чистому небу из недавнего сна; небу с миллионами звезд, которых не затмевали уличные огни. Правда, в тех местах не было универмага «Сакс». И пирожных из булочной «Магнолия». Зато в них теснились болезненные истории и пугающие секреты: ее, Джейн, и Аннетт – если настоящим адресатом кошмаров действительно была младшая Доран. Джейн начала видеть эти странные сны примерно неделю назад, после столкновения с Аннетт – сны, подозрительно похожие на вытесненные воспоминания. Неужели все это произошло на самом деле?

Джейн моргнула, пытаясь прогнать наваждение, и рывком села в кровати. Большую часть жизни Аннетт Доран считала себя Анной Локсли – потерявшей память сиротой из британского приюта, которую неотступно преследовали загадочные пожары. Джейн открыла ей истинное положение дел: Аннетт была не только давно пропавшей наследницей одного из самых богатых семейств Нью-Йорка, но и последней в роду могущественных ведьм. Девушка приложила все усилия, чтобы вернуть ее матери, а по совместительству – своей бывшей свекрови и самому заклятому врагу. Джейн надеялась, что избежит мести Линн, оказав ей эту услугу.

Однако непростительно просчиталась. Когда девушка обнаружила, что планы Линн на Аннетт были куда более зловещими, чем ей представлялось, глава Доранов уже убедила дочь, что Джейн – враг их семьи. Аннетт напала, прежде чем девушка успела сказать хоть слово в свое оправдание, и ее неконтролируемая сила превратила в пепелище три верхних этажа особняка на Парк-авеню – как сжигала множество домов до этого.