Голод. Одержимые - Любовь Попова
Глава 12. Макар
— Вот сука! — рычу, чувствуя, как горло сжимает жгучее предвкушение, желание, жажда. Наказать маленькую шлюшку за дерзость. За неподчинение. За то, что посмела трогать себя без моего позволения.
Ведьма с платиной волос и чёрными глазами. Прокляла, околдовала. Говорил мне дед про русских женщин. Не связывайся.
И вот на тебе, толкаюсь в кулак уже много минут подряд, яйца болят, а кончить не выходит.
Решил ей позвонит, возможно, ее чуть хрипловатый от постоянных криков на тренировках и скачек на моём члене голос поможет, наконец, спустить пару миллилитров вязкой жидкости.
Почувствую освобождение.
Этот быстрый секс на столе не то, что удовлетворения не принёс, скорее голод по чертовке усилил.
Озираюсь и понимаю, что чуть телефон в руке не раздавил.
Как же она бесит, сводит с ума, дурит башку, плавит мозги. Хочет секса, пусть потом не ноет, когда я ее трахну там, где найду.
Резко встаю с кресла, в котором пытался скинуть напряжение и натягиваю боксеры, джинсы. Живо умываюсь в ванной, беру ключи.
Готов найти и покарать. За наглость. За то, что завела так, что теперь ни одна баба не может ее заменить.
Уже открываю дверь, и чуть не врезаюсь в Дэна.
— В чем дело? — хмурю брови и хочу мимо пройти, но он глазеет внимательно и дорогу преграждает. — Где ты был?
— Вопрос не в том, где был я, а в том куда собрался ты?
— По делам.
— Похоже, все твои дела в пиз*денке одной шлюшки, — говорит Дэн насмешливо, и моё сознание тут же застилает красный туман ярости.
Резкий бросок руки, на лету сжимаемой в кулак, и Дэн падает на пол. Смотрит исподлобья, потирает челюсть. А я как волчара перед сворой псов, готов вцепиться в глотку любому, кто слово против волчицы моей скажет.
— Ты пи*ди, пи*ди, да не зарывайся. Василиса не шлюха, и, если я ещё раз от тебя услышу подобное, яйца отрежу и тебе же скормлю. Ясно? — гаркнул я.
— Да уж куда яснее. Может, хоть сегодня разберёмся с человеком, который подложил взрывчатку твоей принцессе? — ехидно кривит губы, но ведь знает, чем пронять.
Ток кровавого предвкушения по венам. Разжимаю кулаки и подаю руку.
— Нашли?
— Да, выцепили у бабы его, — поднимается на ноги Дэн, вынимает платок и кровь на губах утирает. — Передернул бы, если так штырит.
Как будто я не пытался.
— О своих яйцах я сам буду думать, показывай, где этот ходячий труп и парней зови. Упустим его, всех линчую.
Нашли мы этого урода у бабы его. Они в квартире уже сутки тусовались, Леня караулил. Ждать, когда он выйдет сам я не собирался, поэтому стянул футболку и полуголый к двери подошел.
— Залили меня, уроды! Открывай!
В глазок было видно только мою голую грудь, и наивный придурок открыл двери. Я тут же толкнул в грудь этого хлыща, который работал у нас в баре, а бабу его орущую отпихнул к стене.
Обоих потащили в сторону комнаты.
— Бабу на кровать, — приказал я парням, и те уже довольно засверкали глазами. — Тряпку снимите с нее. Если наш друг говорить не хочет, мы с нее спросим.
Парень, Власов Коля, пытался вскочить, взмахнуть рукой, но я резко скрутил его, пихнул в пол, и прижал ногой голову.
— Слушай сюда, тварина. Сейчас ты мне выкладываешь, кто отдал распоряжение к машине бомбу прих*рачить и, возможно, я не впихну в твою жопу свинца.
— Да пошел ты на х*й! — заорал бедолага, и я прижал ствол к его башке.
— На х*й моих пацанов пойдет твоя сука. Она ничего такая у тебя.
— Мне плевать! Делай, что хочешь! Тебе все равно уже крышка. Тебя пасут и скоро ты сгинешь, урод американский. Предатель Родины!
Я глянул на бабу, которая сквозь слезы смотрела на окруживших ее парней и кивнул им, а парня повернул лицезреть порно-представление.
Парни стянули с рыжей девки последнюю защиту в виде кружевной тряпки между ног и сразу распяли её по кровати.
Первым влез Леня. Всегда сдержанный, в сексе он становится зверем, а размер его штыря всегда пугал девок.
Эта не стала исключением. Широко раскрыла глазки, заметалась по кровати, задёргала конечностями и взглянула сквозь бегущие слезы на Колю.
— Стой! — крикнул он, когда Леня начал вклиниваться между ног, отпихнув руку Славки, которая тянула за сосок. — Стой! Я не знаю имени! Только то, что он ходит в твой клуб. В подвале, который. Где девок хлещут!
— Мало, Коля, мало.
— Я больше ничего не знаю! Убери эту обезьяну, он же порвёт ее! Она целкой только что была!
— Подробности, кто взрывчатку передал? — толкнул я ствол сильнее в башню и взглядом сказал Лёне терпеть.
— В шкафчик мой положили с инструкцией и баблом. Там пол ляма было, как я отказать мог. Макар! У меня мать больная!
— Ох, не капай мне на мозг, твою мать еще в прошлом году вылечили, — шиплю ублюдку на ухо и из последних сил держусь, чтобы не нажать на курок и не вышибить ему мозги. — Пол ляма, впрямь немало. Можно любую телку купить. Но проблема в том, что жизнь моей бабы стоит больше, а твоей так вообще ничего, раз ты ей так рискуешь.
Так хочется убить его, нажать на курок и смотреть, как дымится дуло, как кровь заливает светлый ковер в комнате с цветочными обоями. Чтобы на это сказала Вася? Приняла бы меня такого?
С кровью на руках.
Можно, конечно, убить, но для этого урода смерть скорее будет избавлением, а я мечтаю, чтобы его тело гнило, пока он еще жив. Чтобы он испытал весь спектр боли, что терзала мою душу.
Но он сказал правду, когда боишься смерти, редко возникает желание солгать. Он все равно сдохнет, но одну милость я ему сделаю. Не покажу, как дырки его бабы натягивают на члены.
Я дал ему
