Лабиринт. Книга 2 (СИ) - Грушевицкая Ирма "Irmania"

 – Только что я познакомился с человеком по имени Роберт Стенхоуп. Приблизительно того же возраста, что и последний.

 – Ха! – воскликнул Пол. – Вот так встреча. Хотя, ничего удивительного, учитывая, что это за мероприятие. Думаю, там собрались все сливки австралийского общества.

– Роберт родом из Чикаго.

– Как и Уильям Стенхоуп. Не слишком ли много совпадений?

Мэтт нервно мерял шагами пространство за зелёной мраморной колонной. Голова шла кругом ото всей информации, что вывалил на него Пол. Мэри работала на компанию, которая не дала "Тринко" потерять деньги. Она всегда была умницей, в этом Мэтт не сомневался. Что он сейчас испытывает: гордость за успех девушки или сожаление, что кто-то другой разделил его с ней?

 – Пришли полный отчёт мне на почту.

– Он уже у тебя. Но это ещё не всё, Мэтт. Мой человек сообщает, что два дня назад Алекс в сопровождении Мэри вылетел в Сидней.

Мэтт замер на месте и автоматически посмотрел туда, где в последний раз видел Роберта Стенхоупа.

"Что он там говорил про племянника?"

Двери лифта открылись, выпуская новую группу гостей.

Первой шла пожилая пара. Женщина широко улыбалась, плечи сопровождающего её мужчины заметно тряслись от смеха. Следом вышла хохочущая троица молодых людей. Они всё время оборачивались на тех, кто шёл следом – мужчину и двух молодых девушек, которые заразительно смеялись. Следующим вышел улыбающийся Роберт. Последним лифт покинул мужчина в светло-голубом клубном пиджаке, по лицу которого было видно, что шутка, над которой смеялись все ехавшие в лифте, сказана именно им. Высокий и представительный, он выглядел как человек, который знает себе цену. И знает цену идущей рядом светловолосой девушке в струящемся изумрудном платье, которую он покровительственно обнимал за плечи.

Время остановилось. Всё исчезло: свет, воздух, гул голосов. Осталась только она – женщина, которая вот уже пять лет сводит его с ума своим отсутствием в его жизни.

Мэтт не мог поверить своим глазам. Да, он собирался найти Мэри, собирался встретиться. Собирался вытрясти из неё всю душу, но добиться правды. Собирался убедиться, что она тоже не находила себе места все эти долгие пять лет., как и он. Но к тому, что увидит её прямо сейчас, оказался не готов. Он оказался не готов к такой Мэри – красивой, смеющейся, счастливой. Вовсе о нём не думающей.

Да, вы, мать вашу, издеваетесь!

Невозможно сделать вдох. Невозможно двинуться. Мэтту пришлось буквально врасти в мраморный пол, чтобы не броситься следом за удаляющейся парой. Какого хрена этот козёл обнимает его женщину! Его, Мэтта, женщину!

Это он должен идти рядом с ней. Над его шуткой она должна смеяться.

Телефон всё ещё был у его уха, откуда раздавался взволнованный голос Пола.

– Алло, Мэтт! Слышишь меня?

– Слышу.

– Говорю: Мэри, возможно, в Сиднее.

– Не "возможно", а точно. Я на неё смотрю.

Глава 6

Как бы Мэри не любила летать на самолётах, почти сутки нахождения в воздухе – опыт, который она вряд ли готова повторить в ближайшем будущем. Конечно, Алекс позаботился о местах в первом классе, но даже максимально комфортабельный перелёт не избавлял от тяжести и в теле, и в голове. Из Нью-Йорка они вылетели вечером во вторник, затем была пересадка в Сеуле, а в Сиднее оказались в четверг утром. Среда полностью прошла в воздухе.

– Зато обратно полетим через Дубай. Если хочешь, можем на пару дней задержаться в Эмиратах. Поплаваем в море.

Перспектива казалась заманчивой. Первый отпуск за два года обещал стать сверх насыщенным. Не то чтобы Алекс не отпускал её раньше, скорее, у Мэри не было потребности в отдыхе как таковом. То, что произошло с ней за последние годы, иначе как чудом не назовёшь. Кем она была, и кем стала, чего добилась – разве можно было ожидать таких изменений от неуверенной в себе, испуганной девушки, переживающей не лучшие времена. Да ещё и с разбитым сердцем.

– Нам обязательно идти на этот приём?

– Роберт прислал список гостей. Я бы хотел кое с кем пообщаться. Да и сам он ждёт, что мы придём вместе. Ты же знаешь, как Роберт тебя любит.

Мэри улыбнулась. Милый Роберт. Не менее милый, чем его брат Уильям, отец Алекса. Кто бы мог подумать, что она запросто будет обращаться по имени к таким людям, как Роберт и Уильям Стенхоуп. Более того, что и они будут жаждать её общества.

– Роберту я отказать не могу. Попробую позвонить администратору, может, удастся записаться в ближайший к отелю спа.

Выгнувшись на подушках, Мэри потянулась к телефонному аппарату. Простыня соскользнула с груди, обнажая розовый сосок. Через мгновение на нём оказались губы Алекса.

– Ммм…

Мэри издала протестующий звук.

– Нет, хватит.

– Ммм… не хватит. – Пальцы обхватили другую грудь, приподнимая её и подставляя жаждущим губам вторую розовую вершинку. – Я соскучился.

– Я тоже соскучилась и уже показала тебе, как именно.

Губы Алекса проследовали вверх. Мужчина навис над девушкой, подминая под себя мягкое податливое тело. Он принялся целовать маленькую родинку над левой ключицей, постепенно продвигаясь всё выше, к впадинке за ухом. Алекс знал, что это самое эротичное место на теле Мэри: звуки, которые она издавала, когда он целовал её там, сводили с ума.

– Этого недостаточно.

Мэри хрипло рассмеялась и повернула шею, чтобы дать ему лучший доступ к заветному местечку.

– А как же приём?

– Ещё несколько минут ничего не решат. Иди ко мне.

Как только они оказались в номере, Алекс потащил её в постель. Часовой марафон секса – по полчаса за каждую неделю, что им не удалось побыть вместе – закончился предсказуемо: вымотавшись, они оба уснули. Мэри даже её сон обычный успел присниться. В нём она, как всегда, ходит по длинным коридорам, кого-то ищет, не находит и очень расстраивается. Неприятные ощущения, из-за них она всегда просыпается в плохом настроении. Однако на этот раз всё было по-другому. Тот же коридор, те же запертые двери, те же безуспешные поиски кого-то. Но теперь она не была одна. Как в историях о призраках: живя в параллельной реальности, они остаются невидимыми для глаз. Кто-то из таких призраков находился во сне рядом с Мэри. Ей не было грустно от того, что она снова не нашла то, что искала, потому что чувствовала поддержку незримого кого-то. Она больше не была одна – вот что важно. Этот сон, расстраивающий её одиночеством, на этот раз закончился счастливо.

Мэри проснулась первой. Не желая будить Алекса, она долго смотрела в окно на залитый солнцем город. Вид сверкающих стеклом небоскрёбов с венчающей их знаменитой сиднейской телебашней успокаивал. Она всегда была человеком, ценящим комфорт больших городов. Стекло и хром, асфальт и железо. И кирпичная кладка домов старых районов Чикаго и Нью-Йорка. Гринвич-Виллидж напоминал ей Маленькую Италию – та же малоэтажная застройка, те же магазинчики на первых этажах. На этот раз её квартира была больше и комфортабельнее – целых две спальни, одну из которых Мэри переделала под кабинет. Больше никаких проблем с отоплением, светом и горячей водой – не в упрёк мистеру Лири, конечно.

С улыбкой девушка вспомнила, как в один из редких приездов в Чикаго навестила своего бывшего домовладельца. Ронан был так же свеж и полон сил, и даже стал как-то ярче. Элис потом объяснила, что дело в недавно переехавшей в район шикарной вдовушке, за которой неугомонный ирландец решил приударить. И не безрезультатно.

Ронан обнял её, как родную.

– Хорошо выглядишь, девочка. Совсем уже взрослая.

– Я и была взрослая, Ронан.

– Ну-ну, ну-ну. Как Большое Яблоко?

– Кусаю помаленьку.

– Ну-ну, ну-ну.

Мэри никогда не забывала старых друзей и знакомых. Писала, звонила, но приезжала редко. Слишком много болезненных воспоминаний для неЁ было связано с Чикаго, и пока ещё прошло недостаточно времени, чтобы научиться ими управлять. И всё равно, старую жизнь она не отпускала, что, казалось бы, удивительно. Но, лишённая не единожды якоря, Мэри нуждалась в якорях другого рода. В первую очередь, дружеских. С друзьями только из университета не поддерживала отношения. Почему-то с ровесниками ей дружилось не очень хорошо. Лишь раз после переезда в Нью-Йорк она сходила на традиционную ежегодную встречу выпускников, которая впервые проходила не в их любимом пабе, а в пафосном ресторане. И те, кто пришёл на неё, оказались не менее пафосными. А не пафосные не пришли, сославшись на дела. В основном, семейные. Так что теперь у Мэри в Чикаго остались одни Манфреди. Ну, и Ронан. И Надин, конечно.