Чужая — я (СИ) - Гейл Александра

— Говоря про оригинальность, — с ледяной яростью начинает парень, — я имел в виду не клишированную порчу имущества!

Резко развернувшись, он покидает зал, а я, усмехнувшись, шмыгаю следом.

План созрел в один щелчок. Минуту назад я понятия не имела, как буду действовать, но стоило Норту меня унизить, как все приобрело кристальную ясность. Это четко натренированный матерью механизм: долгие раздумья — и ты проиграла. Такая вот самозащита.

Для начала нужно узнать, где находится спальня Норта Фейрстаха. Ничего сложного: ни один человек в здравом уме не станет ходить в промокшей насквозь рубашке, если у него под руками целый гардероб. В общем, окатить нахала пивом и выяснить, где его спальня, — самая простая часть моего замысла.

Поскольку у Норта не может быть моего номера телефона, а у меня его есть (я девочка запасливая), я беру в руки мобильный и набираю сообщение: «Дорогой мистер Фейрстах, прошу прощения за беспокойство в столь поздний час, но, к огромному сожалению, сообщаем, что у нас возникли проблемы с предоставлением данных в Американскую ассоциацию юристов, в связи с чем мы не можем продлить вашу стипендию на будущий семестр. Увы, мы обнаружили ошибку слишком поздно — сегодня крайний срок. Надеюсь, вас не затруднит подъехать в кампус, чтобы подписать бумаги как можно скорее? С извинениями за причиненные неудобства, мисс Кристабел Дайнстайн». Даже если у Норта есть телефон молоденькой секретарши из деканата, едва ли они переписываются каждый день. Шанс на успех — высокий, учитывая, насколько этому парню важна учеба.

Из своего укрытия я слышу, как Норт чертыхается, а потом спешно срывается с места. Представив, как он будет привидением слоняться ночью по кампусу и безрезультатно названивать мне, я усмехаюсь и перевожу телефон в авиарежим.

Ну а теперь, избавившись от улики в лице настоящей жертвы, я направляюсь в его спальню. Промокшая черная рубашка как попало брошена на кровать. Ее я прячу для заключительной части своей аферы. Оглядевшись в поисках места, с которого можно получить ракурс на кровать, я натыкаюсь взглядом на награды, между которыми брошен диск Disturbed. Он мне мешает, поэтому я прячу его за одним из дипломов Норта и ставлю на освободившееся место телефон с включенной функцией захвата видео. Теперь следует торопиться, чтобы не успела сесть зарядка!

Мне определенно везет: Стефан попадается буквально в коридоре, стоит покинуть крыло спален.

— Ты что здесь…

— Ой, Стефан, — восклицаю я, пьяно раскачиваясь из стороны в сторону. — Наконец-то! Я искала тебя.

Он едва успевает опомниться, как я уже повисаю на нем и тянусь к губам. Стефан делает слабую попытку отбиться, но я якобы теряю равновесие. Мы оказываемся прижатыми к стенке. Так я, наконец, добираюсь до его рта, внутреннее молясь, чтобы задетое женским невниманием самолюбие взяло верх над осторожностью.

— Пожалуйста, будь со мной… — горячо шепчу я, осознав, что парень не спешит таять под натиском выпившей безымянной девицы.

Кажется, мольбы должны работать безотказно. И они… работают. Стефан отвечает на поцелуй. Я вынуждена признать, что по сравнению с моим школьным бойфрендом, с которым нам мама обломала потерю девственности в ночь выпускного, этот парень просто мастер. Мне почти нравится. Почти. Но не настолько, чтобы забыть о цели.

К чести Стефана, когда мы, направляясь в его спальню, «теряем равновесие» ровно напротив двери комнаты Норта и вваливаемся внутрь, парень пытается воспротивиться. Однако я хнычу, мол, не все ли ему равно, если девушка сгорает от нетерпения, и сбрасываю блузку. Тяжелая артиллерия!

Оказавшись около кровати, я начинаю паниковать. Если цвет белья Стефана не черный, то за Норта его никто не примет. И значит, мне придется раздеть его полностью! Ради того, чтобы отомстить Мэри и Норту. Всего-то. Нет, я понимаю, что вся моя надежда на то, что Стефан Фейрстах не окажется насильником и сможет остановиться вовремя, но все равно… если уж ты снимаешь с парня трусы, будь готова отвечать за последствия! Не то чтобы развод на частичную обнаженку был делом подсудным, но мне не хочется заходить настолько далеко.

Приходится утешаться мыслью, что даже если я потеряю девственность этой ночью, то с обалденно симпатичным парнем. И еще опытным. Тоже важно. Конечно, я почти ничего из этого не замечаю от страха, но не суть.

— Ты первый, — требую я игриво, кокетливо приподнимая волосы руками и приковывая внимание к ложбинке. — Хочу посмотреть на тебя.

Он действительно начинает раздеваться. А я не скрываю стон облегчения, увидев, что на нем черные боксеры с увековеченным на резинке Кальвином Кляйном. Стефану ни за что не догадаться, что за зрелище приводит меня в восторг. Правда, я быстро понимаю, куда именно смотрю и краснею.

— Иди сюда, — усмехается он.

И я иду. Мне нужен удачный кадр. Ради такого путем хитрых и «пьяных» перемещений я вынуждаю Стефана развернуться. И только затем тяну его на себя. Тяжесть мужского тела надо мной нервирует. Еще пару минут я раздумываю, не стоит ли остаться и решить мою маленькую “невинную” проблему здесь и сейчас. Быстро, без лишних эмоций, не устраивая мелодрам. Но романтичная часть меня сопротивляется, и я пользуюсь планом “А”: изображаю отключку.

Осознав, что я «сплю», Стефан обалдевает. Разок легонько шлепает меня по щеке, а затем непечатно ругается, одевается и уходит.

«В этом парне больше достоинств, чем может показаться на первый взгляд», — заключаю я с благодарностью.

Оставшись в комнате Норта в одиночестве, я еще некоторое время изображаю сон на случай, если Стефан вернется с намерением окатить меня водой и выставить прочь с вечеринки. Но страх за заряд батареи, грозящей похерить мою маленькую месть, вынуждает спешить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Проходит пятнадцать минут, прежде чем я решаюсь окончательно встать с кровати, раздеться до белья и сфотографироваться в рубашке Норта. Она промокла насквозь. Ничего приятного в этой фотосессии нет. Приходится стараться скрыть то, как шелк липнет к коже, но в то же время показать ярлычок, который Мэри обязана оценить по достоинству. Ни у кого из Каппы не должно остаться сомнений, что это та самая рубашка, которая была на Норте Фейрстахе в ночь вечеринки.

На следующий день, сразу после того, как в Каппа поднимается адский переполох, мне в фэйсбук приходит запрос в друзья от Норта Фейрстаха. Мысленно отметив, что войти в тринадцать друзей Фейрстаха — вроде как привилегия, я жму “отбой”. Однако тем же вечером, попивая шампанское Пайпер Хайдсик, которое Мэри обещала укротительнице Норта Фейрстаха, с огромным удовольствием заключаю, что теперь этот парень не перепутает мое имя ни с одним другим.

***

Вернувшись на кухню к Стефану, я хочу соврать, что не помню, чтобы задать миллион новых вопросов о том, что случилось после моей маленькой грандиозной аферы. Меня явно возненавидела Мэри. Я явно привлекла внимание Норта. И я точно сделала неприятно Стефану. Очень неприятно! При этом ни один из них не тянет на человека, который молча глотает оскорбления. Кто из них устроил мне потрясающее студенческое путешествие, забросившее меня на крышу? Я чувствую, что эти два случая связаны воедино!

Но расспросить Стефана я не могу, потому как вынуждена торопиться. Мы с Джейденом условились, что этим вечером я внесу аванс за квартиру. И едва ли бывшая «Каппа-кукла» с подмоченной репутацией может рассчитывать на отсрочку. Черт, я собиралась проверить, действительно ли парень работает в прокате авто, но уже нет времени. Драка, разговор с деканом, поездка к Стефану и прогулка в собственное прошлое — насыщенный такой досуг, не до каршеринга!

Услышав о том, что я спешу, новый приятель (а как еще назвать единственного человека, проявившего дружелюбие по отношению ко мне?) предлагает меня подвезти. Говорит, что все равно не собирался проводить вечер дома.