Пленница Вепря (СИ) - Волкова Виктория Борисовна
— Теперь можно и жениться, — бурчу себе под нос и, наскоро вытершись, бросаю полотенце на пол. Выхожу нагишом из ванной и застываю на месте. Моя новая жена уже умудрилась полностью одеться. Белое платье от Бальмана обошлось мне примерно в двести штук. Но оно того стоит. Приталенное, почти в пол, с золотыми пуговицами, оно больше напоминает двубортный жакет. И Майя в нем смотрится изумительно. Я окидываю ее восхищенным взглядом.
«Хороша стерва», — шепчу про себя и тут же натыкаюсь на насмешливые карие глаза, ощупывающие меня с головы до ног.
— Ну и как? — ухмыляясь бросаю я, даже не подумав прикрыться. — Нравится?
— Пойдет, — кивает она и отворачивается к зеркалу. Поправляет волосы, закрученные в тугой узел. Надевает серьги, струящиеся каскадом жемчужин и мелких блестящих камушков.
«Стразы или бриллианты?» — проносится у меня в голове. Я подхожу почти вплотную. Беру обеими руками ее лицо и впиваюсь в губы требовательным поцелуем. Коротким и властным. С усмешкой наблюдаю за Майей, в немом изумлении хватающей воздух, словно рыба. Ни секунды не сомневаясь вытаскиваю шпильки, тем самым разрушая строгую конструкцию. Мягкие волнистые волосы водопадом обрушиваются на плечи.
— Не вздумай опять свернуть их в дульку, — рыкаю я и, надев халат, собираюсь выйти из спальни.
— Трусы не забудь, — несется мне вслед.
«Похоже, мой брак не будет скучным, — фыркаю я про себя и, спустившись в столовую, с удовольствием оглядываю накрытый стол. На большой тарелке дымится свежепожаренная картошка, нависая над отбивной. Плюс стакан томатного сока. Не из пакета, разумеется. Марина каждый год консервирует для меня соленья. И заготовляет в каких-то астрономических количествах томатный сок.
«Нужно было жениться на Марине», — хмыкаю я про себя, принимаясь за еду. Как по мне, так это и есть самое здоровое питание на свете. Кусок жареного мяса и картоха. А любители пожрать сырую морковку пусть идут лесом.
Мысленно я возвращаюсь к сегодняшней сделке. И хоть держу в голове все детали, решаю дорогой еще раз перечитать контракт. Канская не тот человек, чтобы обжулить… Но как знать… Да и я сам давно разуверился в людях. Проходя через холл, я бросаю взгляд на часы, стоящие в углу. Резной корпус из черного дерева, перламутровый циферблат. Золотые стрелки показывают половину одиннадцатого. Остается только напялить на себя костюм от Бриони и тащиться в ЗАГС. Но в комнате моей прекрасной невесты нет. Я наскоро влезаю в брюки, лихорадочно застегиваю рубашку. Усилием воли сдерживаю порыв пробежаться по дому в поисках непредсказуемой невесты и аккуратно завязываю галстук-бабочку. Тщательно расправляю концы и ворот рубашки. И чувствую, что закипаю.
— Где, мать вашу, моя невеста? — рычу я, выбегая из комнаты.
«Если Майя надумала сбежать, — мысленно вздыхаю я, — то именно сейчас лучшее время. Лучше момента и не придумаешь, чтобы подставить меня. В самый раз запороть мне сделку!»
Я заглядываю в комнаты на своем этаже, спускаюсь на второй. Тут тоже пусто. И я уже понимаю, что шутки закончились и нужно звать охрану.
«Остались только гостиная и мой кабинет», — стискиваю зубы я и устремляюсь вниз, в душе костеря себя за наивность. Майю я нахожу в гостиной. Она держит в руках новенький самсунг, купленный вчера же, и с кем-то оживленно беседует на английском.
— Пока, Мелисса, — с сожалением произносит Майя, и в ответ слышится детский голосок:
— Пока-пока, мамочка! Ты у меня самая красивая.
— Скоро мы будем вместе, — поспешно бормочет Майя и с тоской смотрит в экран. — Я работаю над этим.
«Интересно, — проносится у меня в голове, — неужели ее муж, долбаный мистер Бакли, решил-таки вернуть ей ребенка?»
Я, конечно, не силен в английском и могу что-то напутать. Да и какое мне дело до семейных передряг красавицы Майи?
— Поедем, уже пора, — недовольно бурчу я.
— За тобой гнались, что ли? — фыркает она, поднимаясь с дивана. Прямая осанка. Распущенные длинные волосы, аккуратно струящиеся по плечам. И платье это! Белое с золотыми пуговицами! Может, расстегнуть его и скинуть с Майкиных плеч. Стащить брюки и прямо на столе…
— Я готова, — прерывает она мои фантазии. — Если опоздаем в ЗАГС, то и твоя сделка сорвется.
— Хватит болтать, дорогая, — обрываю я пустые разговоры. — Едем!
Подставляю руку и тут же чувствую тонкие пальцы Майи на моем предплечье.
«Сто лет не ходил под ручку», — мысленно усмехаюсь я и, выйдя в холл, замечаю Люка с букетом цветов. Белые розы, какая-то трава и лопухи. Проходя мимо, забираю у помощника веник и передаю его Майе.
— Теперь ты настоящая невеста, чижик, — хрипло бросаю я.
Она молча кивает, удостоив меня равнодушным взглядом.
Кто знает, может, мне и повезло. Говорит эта стервочка мало, в постели вытворяет нечто фантастическое. Не изводит меня попреками и истериками.
«Угомонись, — останавливаю я самого себя. — Вы не пара и, возможно, никогда ей не станете. Но за год случится может всякое, — подключается к беседе внутренний голос. — Вот именно, — рыкаю я. — Сейчас главное — сделка». И церемонно усадив Майю в черный лимузин — майбах Пуллман, плюхаюсь рядом.
Напротив меня грузно усаживается Люк.
— Пересядь, — командую я, скосив глаза на место рядом. И как только Петька пересаживается, блаженно вытягиваю ноги. Тут же нахожу в телефоне проект договора купли-продажи земли, присланный вчера юристами. И не обращая внимания на Майю, утыкаюсь носом в его изучение.
В ЗАГС мы приезжаем вовремя. В светлом зале с колоннами какая-то казенная тетка зачитывает нам набившие оскомину слова и выдает свидетельство о браке.
— Йес! — ликую я, твердо зная, что полдела сделано. И пусть обычные молодожены едут к памятникам и в церковь, мы с Маечкой отправляемся к нотариусу Канской, где нас уже ждет распрекрасная Маргарита Семеновна. Еще пара подписей на документе, и сделка завершена.
Нет, сегодня обалденный день!
Я чувствую небывалый прилив сил и эйфорию. Когда бы меня так колбасило от радости? С Янкиной болезни ни разу.
— Поедем на набережную, чижик, — весело предлагаю я, как только мы выходим от нотариуса. — Сделка оформлена. Земля теперь моя. Погуляем немного. Марина велела домой раньше четырех не возвращаться. А вечером завалимся в клуб.
— Мне что-то не хочется в «Пантеру», — морщит нос моя новоявленная жена. — Я бы поужинала и легла спать. А вообще, Родион Александрович, мне положена какая-нибудь отдельная комната.
— Зачем? — рыкаю я и сам не понимаю, почему начинаю сердиться.
— Личное пространство. Может, я захочу рисовать или музицировать. Или начну ваять скульптуры. Делать-то в вашем замке все равно нечего…
— Мы вроде сегодня утром были на «ты». С чего такая перемена? — ворчу я, понимая, что Майя права, но из чистого упрямства не желаю ей уступать.
— Роди тебе не нравится, — улыбается она. — Вот и приходится звать полным именем и на «вы». Как-то же нужно к тебе обращаться, — смеется она, и мне кажется, что со стороны мы вполне можем сойти за счастливых новобрачных. Если за нами следят люди Феднищева или знакомые Канской, то могут принять за влюбленных. Для пущей достоверности я притягиваю Майю к себе и нежно целую в щеку. Поправляю разметавшиеся волосы.
— Давай подойдем к реке, — шепчу, наклоняясь к жене, и тут же замечаю, что вместо шикарных сережек Майя надела бриллиантовые гвоздики.
— А где те новогодние гирлянды, что ты надевала с утра? — весело подначиваю я, легонько проводя пальцем по ушку.
— Вернула на елку, — парирует Майя.
«Вот же стерва, — мысленно вздыхаю я. — За словом в карман не полезет. Но главное, зная, так, сказать клиента, мне точно не придется скучать. Что еще стукнет в голову этой авантюристке?» — только успеваю подумать я, любуясь красавицей женой. Я обнимаю Майю одной рукой, и мы вместе, облокотившись на парапет, смотрим вниз на серую мутную воду.
— Тебе не холодно? — заботливо интересуюсь я, поправляя легкий пуховичок на груди у жены. И сам ежусь в тонкой стеганой куртке. — Поедем домой, дорогая, — шепчу я. — Растопим камин, посидим у огня…
